Пляшущие тени (СИ) - Игнатьев Сергей - Страница 24

Он махнул рукой, обрывая сам себя на полуслове, добавил бодро:

— Брось, Дэн, пошли бухать!

Затушив окурок, Влад пошел обратно в дом.

— Не способен на что? — спросил я, оборачиваясь.

Его спина скрылась за дверью. Дверь скрипнула, захлопнулась.

А ты способен, Влад? Такой смелый, решительный. Живущий по своим жестким принципам. Больше всего на свете ценящий свободу. Способен ты пойти против Конгломерата? Подменить один прутик на другой, например. Какая мелочь, и какие последствия…

Я спустился по ступеням во двор, не спеша прошелся под окнами. Неслышной тенью скользнула вдоль стены одна из овчарок. Собаки чувствуют черное в нас, предпочитают обходить нас стороной.

— Не бойся, — прошептал я. — Иди ко мне.

Она подошла неторопливо и бесшумно. Неуверенно ткнулась в ладони мокрым носом.

Я погладил ее, поворошил пальцами гладкую лоснящуюся шерсть. Собаки честнее нас. Они не умеют врать, спокойные и безжалостные хищники. Врать — удел людей.

— Ты вряд ли сможешь дать мне совет, — прошептал я, почесывая пса за ухом. — Ну, ступай.

Все так же бесшумно, овчарка скрылась среди увенчанных белыми шапками елей.

Я немного постоял возле дома, вдыхая ночной воздух, морозный и свежий.

Трещали вдалеке фейерверки и петарды. Из дома доносилась музыка и голоса.

Он подменил прутик, повторял я про себя. Взял и подменил.

Я придумал, что нужно сделать.

Я вернулся в дом в прекрасном расположении духа.

Застолье было в разгаре. «Минусы», как правило, люди не семейные, праздники с родными отмечают редко, да и вообще видятся с ними нечасто.

Поэтому, даже такой всенародный и традиционно домашний праздник, как Новый год, у нас в ближайшие два часа вылился в обыкновенный скотский корпоратив, какие у нас бывали и на первое мая, и на восьмое марта, и на двадцать третье февраля. И на все остальные календарные праздники, редкую отраду офисных работников, скромных клерков на службе силам зла.

Я смеялся задорнее всех, говорил больше всех, громче всех, я блистал. Все видели, как много я пью. И вскоре даже те, кто никогда не отличался умеренностью в напитках, поглядывали на меня с легкой опаской.

В перерыве между пьянкой нами было очень внимательно прослушано обращение президента, бой курантов и гимн, а затем хлопнули пробками бутылки шампанского, пенные струи залили Вольдемару роскошный ковер и половину стола. И все слилось в мельтешащую карусель.

Оглушительно орала музыка, Влад со Стасом в обнимку распевали под караоке, безбожно фальшивя: «Лев и заяц тигры в клетке-е-е, все они марионетки-и-и в ловких и натруженных рука-а-ах». В устах оперативников-«кукловодов» эта хорошая песня играла бездной злых темных смыслов.

Всем было весело. Тролль мирно посапывал на диванчике. Вольдемар носился между гостей, как массовик-затейник. Оксана мило болтала с чернявым типом. Спонтанно начались какие-то идиотские конкурсы с воздушными шариками, которые надо передать, без помощи рук, и «луноходами», передвигающимися на четвереньках, потом кто-то стал кидаться мандаринами, и активнее всех участвовал в этом Вольдемар, от души залепивший оранжевым снарядом по собственной люстре. На плазменной панели в смежном зале шла «Ирония судьбы», и несколько особенно подвыпивших коллег громко сочувствовали Ипполиту, принимавшему душик в меховой шапке набекрень.

Ничего, скоро и до душика доберемся, подумал я, танцуя медленный танец посреди зала с какой-то хрупкой бледной девицей с густо накрашенными черным веками и крашенными в черный цвет волосами. Танцевали «медляк» мы под рулады Стаса, соло певшего на караоке песню про любовь, у которой села батарейка. На плечах Стаса висли две восторженные девицы из бухгалтерии.

Празднование нового года шло по намеченному курсу. Кое-кого не хватает правда, для полной картины, но это ничего… Подождем.

В какой-то момент я обнаружил себя на подоконнике, в одной руке у меня был стакан, а другой я обнимал за плечи готическую девицу.

Я нараспев читал ей Есенина, когда был прерван донесшимся со двора рокотом мотора. По изморози на окне лизнули светом яркие фары.

Ну, наконец-то, подумал я.

Вот теперь все в сборе.

10. Новогодняя сказка

Раздался гулкий стук в дверь. Такой сильный, что пламя в камине дрогнуло, и посыпались со стола бутылки. Все присутствующие притихли.

Вольдемар сделал страшные глаза.

— Кто стучится в дверь мое?! — заорал он, потрясая шампуром, как шпагой. На шампуре он поджаривал хлебную корочку, запихивая ее в камин.

— Дед Мороз! — громким басом ответили из-за дверей.

Двери со скрипом распахнулись. Перед нами предстал Дед Мороз. У него была громадная белая борода, долгополая ярко-красная шуба и красная шапка с белой меховой опушкой. При нем имелся красный мешок, расшитый серебряными нитями. Черные брови деда играли, левая вверх, правая вниз.

— Я подарки вам принес! — пробасил Дед Мороз.

Он взвалил мешок на плечо и вошел, тяжело ступая расшитыми сапогами по паркету.

— Здравствуйте, мальчики и девочки!

Все захохотали. Стас зааплодировал, Влад засвистел в два пальца, отсалютовал стаканом. Кажется, даже Тролль проснулся, и тотчас опять заклевал носом. Вольдемар выскочил вперед, закрутился вокруг Деда Мороза вертлявым бесом, предлагая ему выпить на брудершафт водочки и отведать икорки.

— Погодите, дети! — Дед Мороз поднял руку в ярко-красной рукавице, прерывая гвалт. — Сначала я должен раздать подарки. Тем мальчикам и девочкам, которые вели себя хорошо!

Окончание его фразы потонуло во всеобщем заливистом хохоте, местами переходящем в ржание. Громче всех, смеялся, конечно, я.

Я покинул «готическую лолиту», направился поближе к центру зала.

— Все вели себя хорошо, дедушка! — тоненько заголосил Вольдемар.

— Ты прав, Володя! — пробасил Дед Мороз. — Все вели себя хорошо, поэтому и подарки я приготовил всем. Но первым подарки получит тот, кто вел себя лучше всех!

Дед Мороз оглядел присутствующих. Смех умолк, все ждали продолжения.

Тяжело ступая сапогами, Дед Мороз вышел на середину зала. Поставил мешок на пол.

— Мои дорогие мальчишки, — пробасил он. — Узнаю их… Стасик, Владик и Дениска. Подойдите ко мне, не бойтесь!

Я радостно вышел вперед, расталкивая всех. По дороге взял стола открытую бутылку шампанского, хватил из горла.

Стас с Владом, сидящие на диване с сигаретами в зубах, переглянулись.

— Давайте, ребята! — я с пьяным задором потащил их в центр зала.

Стас искоса поглядел на меня, отцепил мою руку от рукава рубашки.

— Вот они, трое мальчиков, которые вели себя лучше всех, — басил Дед Мороз.

Все гости Вольдемара бурно радовались, считая происходящее частью запланированных торжеств.

— Эти ребята, — сообщил Дед Мороз присутствующим. — Пример всем ребятам и девчонкам. Они смелые и честные, не обижают малышей и хорошо учатся. Верно?

— Верно! — заорал Вольдемар в микрофон караоке и стал делать гостям знаки руками. — Ну-ка, все вместе?!

— Верно! Верно! — в разнобой засмеялись гости.

— Для этих ребят у меня особенные подарки, — продолжал Дед Мороз.

Он порылся в мешке.

— Для Стасика у меня вот что, — Он достал маску, изображающую лисенка. — Стасик красивый и хитрый, как лисенок.

Стас хохотнул, принял протянутую на красной рукавице маску, нацепил ее на себя. Стал кривляться, смеша девушек.

— Вот для Владика подарок, — Дед Мороз достал маску белозубо ухмыляющегося черта. — Владик, не хмурься, будь веселым!

Влад недоуменно повертел маску в руках, затянулся сигаретой.

— Теперь Дениска, — Дед Мороз смотрел на меня веселыми светлыми глазами. — Вот твой подарок.

Он вытащил из мешка корону из золотой фольги.

— Дениска что, принц? — обиженно пробубнил Вольдемар. — А я думал, это я принц!

— Принц сегодня будет Дениска, — сказал Дед Мороз весело. — А почему, он расскажет нам сам… Верно, Дениска?