Бессмертные Мелухи (СИ) - "Трипати Амиш" - Страница 40

— Они, о Нилакантха, и не знают, что возможна лучшая жизнь. Это проклятье непрекращающейся борьбы. Борьба заставляет нас забыть о самых прекрасных сторонах человеческой жизни. Вот почему я говорю — общество должно быть стабильным, чтобы люди не сталкивались друг с другом в борьбе за выживание.

— Понятно. Но почему, если позволить людям самим развивать свои способности, то это может стать причиной нестабильности? Фактически, развиваясь, люди будут становиться счастливее, следовательно, общество станет более устойчивым. Разве не так?

— Так, да не так. Люди становятся счастливее, когда жизнь их изменяется к лучшему. Но бывают ситуации, когда такие изменения приводят к хаосу. Это, во-первых, происходит, когда люди сталкиваются с изменением других людей и не в состоянии их понять. Это пугает их не меньше, чем пугает смерть. Слишком быстрым изменениям люди начинают сопротивляться.

— Да, изменения, навязанные другими, трудно принять.

— Слишком быстрые изменения порождают нестабильность. Такая идея лежит в основе учения Господа Рамы. Он представил законы, помогающие обществу меняться медленно, но верно, сохраняя стабильность. При этом его законы предоставляют людям свободу следовать своим мечтам. Господь Рама создал идеальное равновесие между гибкостью и стабильностью.

— Ты, сказал «во-первых «…

— Да, есть и вторая ситуация. Люди иногда не могут улучшить свою жизнь по независящим от них причинам. Скажем, есть выдающийся воин, но вдруг, из-за ранения или болезни, глаза у него становятся не такими острыми, а руки не такими сильными. Он все еще воин, но уже не выдающийся. Скорее всего, он будет разочарован, чувствуя, как несправедливо обошлась с ним судьба. Вероятно, он обвинит лекарей в своем положении, или все общество в целом. Множество таких недовольных становится угрозой другим людям, обществу, стране.

Шива нахмурил брови. Ему не совсем нравилась такая логика. Но, в тоже время, он помнил, как много лет назад Пакрати отвергли мир, предложенный им дядей Шивы, из-за того, что их вождь, больной и старый, все еще мнил себя могучим воином, способным одолеть племя Гуна.

— Их ярость и гнев могут привести к смуте и насилию, — продолжал пандит. — Господь Рама чувствовал это. И тогда ему пришла в голову идея о викармах. Если заставить человека поверить в то, что несчастья, постигшие его, происходят от грехов прошлого рождения, он смирится с судьбой и не обратит свой гнев на общество.

— Но я не могу согласиться с тем, что викарм сделали изгоями! Такой путь не искореняет гнев, он лишь загоняет его вовнутрь.

— Но они не являются изгоями. Страна выделяет им средства для проживания. Они общаются с членами своих семей. Им позволено совершенствоваться и развиваться в некоторых видах деятельности. Они могут защищать себя. То, что они не могут позволить себе, так это оказывать какое-либо влияние на других людей. Вот так мы живем уже тысячу лет. Знаешь, как часто случались восстания и бунты до того, как Господь Рама основал нашу империю с ее законами? И в большинстве случаев эти восстания затевались отнюдь не благородно настроенными людьми, считавшими, что способны создать лучшую жизнь для простых людей. Нет, их возглавляли люди, недовольные своей собственной судьбой. Эти восстания порождали хаос, последствия которого ощущались десятилетиями.

— Значит, ты утверждаешь, что любой, кого постигло разочарование в жизни и судьбе, должен смириться, признав себя викармой? — спросил Шива. — Почему?

— Для блага общества!

Шива был в ужасе от этих слов. Он не мог поверить в услышанное. Ему сильно не понравились приведенные доводы.

— Прости меня, почтенный пандит, но я считаю, что все это несправедливо. Я слышал, что каждый двадцатый человек в Мелухе — викарма! Вы собираетесь держать столько людей в качестве изгоев вечно? Нет, надо менять такое положение дел!

— Ты в силах изменить это, ведь ты — Нилакантха! Только помни, ни одна идея не может быть абсолютно идеальной. Во времена Господа Рамы женщина по имени Мантхара совершила ряд поступков, итогом которых стала гибель миллионов человек. Она ужасно страдала от своих телесных недостатков, а судьбе было угодно сделать так, что под ее влияние попала царица, а затем и все царство. Вот так, карма одного человека, испытавшего невзгоды, обрекла на смерть множество людей. А если бы эту женщину вовремя объявили викармой? Было бы это лучше для всех? Нет простых ответов на такие вопросы. Вполне может оказаться, что прав ты. Действительно, сейчас так много викарм, что они могут принести хаос в общество. Есть ли у меня решение такой проблемы? Нет. Возможно, что правильный ответ найдешь ты!

Шива отвернулся. Сердце ему подсказывал, что он прав — положение викарм несправедливо.

— Ты переживаешь за всех викарм, о Нилакантха? — спросил пандит. — Или за кого-то одного из них?

— Что-то его долго нет, — заволновался Нанди. — Что он там делает?

— Не знаю, — ответил Вирабхадра. — Но если Шива говорит мне, что ему надо что-то сделать, я спокойно это принимаю.

— Как ты можешь называть Господа вот так, по имени?

— Потому, что это его имя!

Получив такой простой ответ, Нанди рассмеялся и повернул голову, чтобы взглянуть на храм.

— А скажи-ка мне, сотник, — наклонился к Нанди Вирабхадра. — Ты не знаешь, что-нибудь слышно о Криттике?

— Что, например?

— Ну, я имею в виду…, она — под запретом?

— Под запретом?

— Неужели не понимаешь, о чем я говорю? — покраснев до ушей, воскликнул Вирабхадра.

— А! Вот ты о чем. Она вдова, — ответил ему Нанди. — Ее муж умер пятнадцать лет назад.

— О, какое горе!

— Да, именно так, — сказал Нанди и, улыбнувшись, добавил. — Но, отвечая на твой вопрос, скажу — про нее ничего не слышно.

— Моя госпожа, позволь мне кое-что сказать! — сказала Криттика.

Сати, смотревшая в окно, оглянулась и удивлено спросила:

— Разве я когда-то запрещала тебе высказать свое мнение? Мы, истинные Сурьяванши, всегда говорим то, что думаем!

— Хорошо! Я так и поступлю. Иногда полезнее выговориться, чем держать что-то в себе.

Сати нахмурилась, а Криттика скороговоркой, боясь, что храбрость вот-вот покинет ее, выпалила:

— Забудь, о госпожа, о том, что он Нилакантха! Я уверена, что он лучший мужчина из всех, что я видела. Он умный и смелый, веселый и добрый! Разве все это так плохо?

Сати смотрела на Криттику и не понимала, по какой причине она расстроена — из-за слов служанки или из-за своих чувств, которые как не скрывай, довольно очевидны.

Криттика же продолжила:

— Может быть для того, чтобы обрести счастье необходимо нарушить некоторые правила?

— Я — Сурьяванши! — твердым голосом произнесла Сати. — Правила и законы — это все, чем я живу. Что мне делать с тем счастьем? Никогда больше не говори со мной про это!

— У меня действительно есть знакомая викарма, — не стал скрывать Шива. — Но не из-за нее я считаю их положение несправедливым.

— Я знаю это, — сказал пандит. — Но я также знаю, что сейчас тебя беспокоят твои отношения с этим человеком. Ты опасаешься — вдруг она решит, что ты изменяешь закон только ради того, чтобы заполучить ее. Потому, что если Сати так решит, она никогда не будет твоей!

— Откуда ты знаешь ее имя, — удивился Шива.

— Нам многое открыто, друг мой, — с улыбкой ответил пандит.

— Без нее вся моя жизнь не имеет смысла!

— Я знаю, — вновь улыбнулся пандит. — И, возможно, я сумею тебе помочь.

Шива даже вздрогнул, слова священника были такими неожиданными.

— Ты же мечтаешь о том, чтобы она ответила взаимностью на твою любовь. Но разве это возможно, если ты даже не понимаешь ее?

— Мне кажется, что я понимаю ее. Я люблю ее!

— Да, ты, несомненно, любишь ее, но не понимаешь. Ты не знаешь, чего она желает.

Отвечать Шива не стал. Пандит был прав — он полностью сбит с толку поведением Сати.