Бессмертные Мелухи (СИ) - "Трипати Амиш" - Страница 29

Сати бросила на Шиву быстрый взгляд, при этом лицо ее не выражало никаких эмоций Шива, глядя девушке прямо в глаза, пытался проникнуть в ее мысли, но натолкнулся на глухую стену.

На следующий день, в начале второй прахары, Шива, Веерини и Сати, под охраной сотни Ариштанеми, тронулись в путь. Дакша, Парватешвар и Канахала провожали их. Брихаспати же отсутствовал, задержанный своими научными опытами.

В этот раз все путники должны были ехать в одной повозке, так как по всем правилам караван, в котором едет император, нее должен состоять менее чем из четырех повозок. Поскольку сюда Дакша со свитой приехал на пяти повозках, сегодняшним путникам досталась только одна. Парватешвар был крайне недоволен тем обстоятельством, что не будет даже одной пустой повозки, отвлекающей внимание. Так члены императорской семьи, по его мнению, передвигаться не должны. Но от всех его возражений Дакша отмахнулся.

Внутри повозки было весьма уютно, для сидения предназначались удобные диванчики. Сидевшая на одном из них Сати спросила Шиву, обратив внимание на платок, а который была укутана его шея:

— Почему ты все время прячешь свое горло?

— Мне неловко от того внимания, которое все уделяют его цвету.

— Но тебе надо как-то к этому привыкать. Синее горло никуда не исчезнет.

— Это точно, — с улыбкой ответил Шива. — Но пока я к этому не привык, платок — мой надежный щит!

Когда повозка и сопровождавшие ее воины скрылись, Парватешвар и Канахала подошли к Дакше.

— Отчего в тебе такая вера в этого человека, о мой господин? — спросил полководец своего императора. — Он не совершил ничего такого, чем бы мог заслужить наше уважение! Как он приведет нас к победе, если совершенно не готов к этому! Вся эта история с Нилакантхой идет вразрез с нашими обычаями. В Мелухе человеку поручается какое-нибудь дело только тогда, когда он обучен, когда он способен выполнить задание.

— Мы находимся в состоянии войны, Парватешвар! — ответил Дакша. — Необъявленной, неявной, но войны! Мы наблюдаем участившиеся нападения наемных убийц. Эти трусливые Чандраванши не атакуют в открытую, а наша армия недостаточно многочисленна, что мы атаковали их, на их же территории. Наши обычаи нам не помогут. Нам нужно чудо! Как правило, чудеса случаются, когда мы перестаем рационально мыслить, и начинаем верить. Я верю в Нилакантху! И мой народ верит!

— Но Шива не верит в себя! Как нам заставить его стать нашим спасителем, если он сам этого не желает?

— Сати изменит это.

— Но повелитель! Неужели ты намереваешься использовать свою дочь как приманку? — воскликнул Парватешвар, испуганный таким предположением. — И ты хочешь, что бы у нас был спаситель, которого только похоть заставит нам помочь?

— ЭТО НЕ ПОХОТЬ!

Парватешвар и Канахала онемели от такой реакции императора.

— Что я за отец, по-твоему? — спросил Дакша. — Ты считаешь, что я способен так поступить со своей дочерью? Я просто хочу, что бы она обрела счастье и утешение с этим человеком, с Шивой, с Господом! Она достаточно настрадалась! Я хочу видеть ее счастливой. И если при этом я еще и помогу своей стране, какой в этом вред?

Парватешвар хотел что-то сказать, но решил, что лучше промолчать.

— Нам необходимо разрушить образ жизни, принятый у Чандраванши, — продолжил Дакша. — Единственный способ, который у нас есть, это предложить им, живущим в Свадвипе, все преимущества нашего образа жизни! Обычные люди с радостью примут наше предложение, но их правители, Чандраванши, сделают все возможное, что бы помешать нам. Они могут оказать нам сопротивление, но смогут ли они остановить народ, возглавляемый Нилакантхой? И если Сати будет вместе с Нилакантхой, разве он откажется вести нас против Чандраванши?

— Но мой император, ты действительно думаешь, что Господь придет нам на помощь только из любви к твоей дочери? — спросила Канахала.

— Ты упустила главное. Господа не надо убеждать встать на нашу сторону, — сказал Дакша своей советнице. — Он уже с нами. Мы великая страна, может не идеальная, но все равно великая. Нужно быть слепцом, чтобы не увидеть этого. Возглавить нашу борьбу Нилакантхе не позволяет недостаток веры и уверенности в себе. Так он все это обретет, когда сблизится с Сати!

— И как это произойдет? — спросил нахмуренный Парватешвар.

— Вы знаете, что самое сильное в жизни мужчины? — спросил своих придворных император.

Парватешвар и Канахала в замешательстве переглянулись.

— Самое сильное — это желание произвести впечатление на того, кого любишь больше всего! — заявил Дакша. — Посмотрите, хотя бы, на меня. Я всегда любил своего отца. Мое желание произвести на него впечатление движет мною и посей день. Даже сейчас, после его смерти, я все еще хочу, чтобы он гордился мной. Это желание заставляет меня принять на себя судьбу царя, который должен восстановить чистый образ жизни Сурьяванши по всей Хинду! Когда у Нилакантхи появится желание заставить Сати гордиться им, он поднимется и примет свою судьбу!

Парватешвар хмурился, не совсем согласный с доводами правителя Мелухи, но молчал, более не возражая.

— Что, если Сати желает чего-то другого, — задумчиво сказала Канахала. — Вдруг ей для полного счастья нужен супруг, который будет проводить все свое время с ней?

— Поверь, я знаю свою дочь, — уверенно произнес Дакша. — И знаю, что требуется для того, чтобы произвести на нее впечатление.

— Не буду спорить, мой господин, тебе виднее, — уже с улыбкой сказала Канахала. — Но что, по-твоему, является самым сильным в жизни женщины?

Дакша громко рассмеялся.

— Почему ты спрашиваешь? Неужели сама не знаешь?

— Не уверена как там у остальных, но у меня самое сильное в жизни — это желание выбраться из дома, пока моя свекровь еще спит, — сказала Канахала, после чего она вместе с Дакшой буквально покатилась со смеху.

Напротив, Парватешвар не нашел ничего смешного в ее словах.

— Простите, но разве можно так говорить о своей свекрови, второй матери?

— О, будь добр, Парватешвар, не воспринимай все так серьезно!

Отсмеявшись, Дакша сказал:

— Я думаю, что самое сильное в жизни женщины — это потребность в том, чтобы ее понимали, ценили и любили такую, какая она есть.

Канахала улыбнулась и согласно кивнула. Да, ее император хорошо разбирался в человеческих чувствах.

Глава 10 Чужак в капюшоне

Когда путники выехали из вырезанного в скале прохода, ведущего в глубины горы Мандары, Веерини попросила ненадолго остановит повозку. Затем она, Сати, Нанди и Шива опустились на колени и вознесли короткую молитву горе, столь важной в их жизни. За ними наблюдал находящийся в полной боевой готовности воин Ариштанеми по имени Бхабравья, крепкий мужчина шестидесяти лет с устрашающими усами и бородой.

Через некоторое время Бхабравья подошел к молящимся путникам и, с едва скрываемым нетерпением, попросил их поторопиться с отправлением. Веерини согласно кивнула и прошла в повозку. Остальные последовали за ней.

— Это она, — сказал Вишвадьюмна своему господину.

Отряд находился на безопасном расстоянии от повозки, скрытый густой листвой как надежным щитом.

— Да, — согласился человек в капюшоне, позволив своему взгляду задержаться на Шиве.

Он узнал человека, сражавшегося с ним в храме Брахмы.

— Кто это?

— Я не знаю, мой господин.

— Не спуская с него глаз. Он уже помешал одному нашему нападению.

Вишвадьюмна мог бы сказать, что то нападение не удалось не из-за этого мужчины без знаков варны, а из-за спешки и отсутствия плана. Он мог бы сказать, что его господин повел себя тогда совершенно неразумно. Это было не похоже на него, хладнокровного и расчетливого, но, видимо, близость цели омрачила его рассудок. Вишвадьюмна был, однако, достаточно умен, чтобы держать такие мысли при себе.

— Предлагаю идти за ними еще половину прахары, а затем напасть. Мы так раз будем на достаточном расстоянии от ближайшего лагеря Ариштанеми и успеем быстро все закончить. Тогда мы убедимся, что осведомитель был прав, и сообщим об этом царице.