Мне нравится быть вампиром (СИ) - "Рада Девил" - Страница 158

– С чего вы решили, что Дамблдор собирался сделать что-то столь мерзкое? Он же Великий светлый волшебник, – Гарри нужны были доказательства, хотя бы косвенные, иначе все предположения миссис Лонгботтом были не более чем выдумкой.

– Летом, перед совершеннолетием, мы проводили очередную церемонию с Невиллом, – Августа обратилась к внуку: – Расскажи, что мы обнаружили?

– Ба, ты думаешь, что в этом замешан Дамблдор? – несмотря на заданный вопрос, казалось, что Невилла не особо удивило, куда повернул разговор. – Но ты же убеждала, что это кто-то хотел меня приворожить, привязать к себе.

– Прости. Я, по сути, и не соврала, а лишь направила твое внимание в другое русло. Я не хотела, чтобы ты начал докапываться до истины и попал в неприятности, – покаялась Августа, лицо которой смягчилось при взгляде на внука, отчего она перестала походить на очень суровую даму.

– Но все же предупредила и усилила защиту… – Невилл неосознанно коснулся груди, где, по-видимому, висел артефакт, и тепло улыбнулся бабушке, демонстрируя, что, само собой, прощает ей умалчивание некоторой части важной информации. – Гарри, ты, скорее всего, не знаешь, как выглядит проведение обряда в действительности? Так вот… – Невилл по легкому, словно извиняющемуся, пожатию плеч Поттера понял, что прав в оценке ситуации. Его слегка смущало, что придется весьма подробно объяснять весь процесс, но он все же продолжил: – Сначала проводится полное очищение человека. Он купается в заговоренной воде, в которую добавляются особые травы. Затем специальными чарами проверяется, нет ли на нем сглаза, порчи или следов другого магического вмешательства, незамеченного ранее и не проявившего себя недомоганием или как-нибудь иначе. Следующий этап – это тест на воздействие зельями. Кровь по паре капель смешивают с дюжиной разных реактивов, которые и позволяют убедиться, что человека не опаивали чем-нибудь вредным. И только после того как выяснится, что все нормально, проводится, собственно, сам обряд: кто-либо старший, желательно родственник, читает длинное-предлинное заклинание, вливая в него свою магию. Некоторые семьи отказываются от процедуры полного очищения, а довольствуются посещением своего колдомедика. В принципе, тот выполняет подобную проверку. Но бывают случаи недобросовестного отношения к своим обязанностям. Ну, ты понимаешь… И тогда ритуал может оказаться бесполезным, а то и вовсе как-нибудь навредит. Так что лучше ни на кого не надеяться и сделать все по правилам. Я тебе это рассказал, чтобы ты понял, у нас с бабушкой есть основания для тревоги, – он снова одарил ту теплой улыбкой, без стеснения демонстрируя свою привязанность. – После того как я пошел в школу, проверка на зелья постоянно что-нибудь да и показывала. Не очень серьезное вмешательство, но оно обнаруживалось всегда.

– Гарри, в Хогвартсе, кроме шутников-ровесников, еще и руководство иногда подливает студентам кое-что, – перебила Невилла Августа, поясняя ситуацию. – Ничего опасного. Обычно это витамины и снадобья для укрепления дружбы или успокаивающие. Иначе дюжина педагогов не справилась бы с таким количеством неуравновешенных подростков, – она словно слегка выгораживала администрацию школы. – Это не оправдание, но в прошлые годы мы действительно ничего по-настоящему вредного не обнаруживали ни в крови Невилла, ни в его магии.

– А в этом году… – продолжать не было нужды, вывод напрашивался сам, раз уж Поттер был удостоен этой беседы.

– Нашли явные следы серьезного воздействия на меня зельем доверия, чем-то вроде жидкого Конфундуса и еще пары специфических составов, влияющих на сознание, делая его более доступным для работы менталиста, и на память, стирая ее наподобие Обливиэйта. Видимо, не нашли другого пути скрыть кое-что от меня самого – с меня нельзя снять амулет без бабушки, а он не позволит никому копаться в моей голове, – Невилл чуть злорадно хмыкнул, выказывая свое отношение к тому, кто пытался его прочесть. – Но это еще не все. Магическая проверка обнаружила у меня на груди в районе сердца аномалию, как позже выяснилось, там под кожу кто-то поместил прозрачную капсулу, на которой были нанесены ритуальные знаки, с каплей чужой крови внутри.

– Что? Зачем? – Гарри не смог смолчать – такое он слышал впервые. И оно ему очень не понравилось. «Добрались до фактов», – мелькнула у него в голове мысль, но ни радости, ни предвкушения триумфа не принесла.

– Вот именно для того мерзкого колдовства подчинения, о котором даже говорить страшно и противно, – прокомментировала миссис Лонгботтом.

– Невилла собирались превратить в раба?

– Сложно сказать наверняка, какая именно цель преследовалась. Подобное используют в разных случаях. Мне пришлось серьезно потрудиться, чтобы разобраться в знаках, начертанных на капсуле. Они точно свидетельствовали о подчинении и еще кое о чем. Я тогда сказала Невиллу, что его хотели приворожить так, чтобы наверняка, но…

– Не ухмыляйся. Думаешь, если я невзрачный тюфяк, так никого не интересует союз с нашей семьей? – фыркнул Невилл, заметив недоверчивую мину Поттера. – Не такой уж я и размазня, как это кажется на первый взгляд.

– Вообще-то, я уже заметил, – заверил Гарри, стараясь скрыть усмешку, так и норовившую выползти на лицо, невзирая на всю серьезность обсуждаемой темы. Он поглядел на миссис Лонгботтом и извинился: – Простите, пожалуйста. Мы снова перебили вас. И к каким выводам вы пришли? Почему полагаете, что и мне грозит опасность?

– Невилла собирались подчинить, полностью подавив его волю. Те знаки чаще всего используются для призыва души в некромагии. Боюсь, моего внука готовили для вселения в него какой-то сущности, не зная, что он крепко привязан к роду и задуманное вряд ли прошло бы по плану. Совсем избежать несчастья, скорее всего, нам не удалось бы, но и осуществить свое намерение преступник наверняка не смог бы. Его колдовство было бы испорчено, хотя и Невилл от этого мало выиграл бы. Он все равно в какой-то мере пострадал бы.

– Хоркрукс, – невольно сорвалась с губ Гарри догадка, когда он проанализировал сказанное.

– Ты слышал о таком колдовстве? – в голосе Августы отчетливо отразился испуг.

– Приходилось, – не стал отнекиваться Гарри, раз уж оказался столь неосторожным.

– Подобная метка из крови может и для этого использоваться, – подтвердила его подозрения миссис Лонгботтом. – Я не имела представления, кому такое понадобилось делать с моим внуком. Он всегда старался выглядеть тихоней. Все же он тоже подходил под слова пророчества, и я решила, что ему лучше не привлекать к себе внимания, – выдала она небольшой секрет, дав понять, что Невилл не зря казался незаметным, хотя порой его настоящая натура и прорывалась. – И тут приходит Альбус и вдруг начинает интересоваться семейными ритуалами. После всего обнаруженного нами перед совершеннолетием Невилла, это было крайне подозрительно. Если честно, я даже не объясню, почему отвечала на его вопросы, а не отмолчалась, ведь это не та тема, которую принято обсуждать с посторонними. Видимо, Альбус все же применил ко мне какие-то чары. Не иначе. И то, как он рассердился, узнав, что Невилл не беззащитен, тоже было очень странно. Другой бы порадовался, что молодой человек станет достойным членом магического общества, а тут… – Августа покачала головой. – Понимаете, – она уже обращалась не к одному Гарри, а и к внуку тоже, – у него еще во взгляде такая досада просматривалась, словно он сетовал, что ему кто-то свинью подложил. А учитывая, что речь шла о Невилле и семейных обрядах, то вывод напрашивался однозначный.

– Вы полагаете, что это Дамблдор как-то ту капсулу с кровью… под кожу… – Гарри даже говорить о таком было неприятно.

– Не хотелось бы так думать. Но то, что он знал об этом, у меня лично сомнений не вызывает. Он точно в курсе, кто такое сделал с Невиллом, и, похоже, считал, что это пойдет на благо обществу. Так же, как когда-то пожертвовал Поттерами, твоими родителями. Я вообще теперь ни в чем не уверена, – миссис Лонгботтом пожала плечами. – Тогда многие погибли странной смертью. Все утверждали, что их убили Пожиратели Смерти, но доказательств не было, кроме предположений авроров и криков в прессе. Однако не хочу быть необъективной. Я просто теперь во всем вижу подвох.