Последний бой (СИ) - Ляликов Алексей Владимирович - Страница 29

Не особо углубляясь в заросли, чтобы поменьше шуметь, но и не вылезая на дорожку, где он мог стать удобной мишенью, Ник прокрался к пещерам. По дороге ничего опасного не обнаружилось. Что здесь? Правая пещера — ниша — пуста. А вот в яме у входа в левую ему почудилось какое-то шевеление больших листьев. Спешить туда не стоит. Ник ещё раз внимательно огляделся. Больше никаких следов чьего-либо присутствия. Если здесь кто-то есть, то откуда?! И откуда шёл звук выстрела? Словно по его желанию, пришёл ответ: второй выстрел прогремел прямо со стороны левой пещеры. Там кто-то есть? И он стреляет в узком каменном лазе? Идиотизм.

Теперь уже стараясь не терять время, но оставаться бесшумным и незаметным, он проскользнул в яму. В глубине чернеющего прохода ему даже померещился какой-то отблеск. Туда! Безумие, конечно, но, если там кто-то есть, это может быть кто угодно. В том числе и Диана. Оказалось, он помнит все изгибы узкого тоннеля, но уже после первого поворота пришлось включить фонарь телефона. Ник ежесекундно вертел головой, стараясь не пропустить угрозы с любой стороны. Где же стрелок? Через минуту он был в «цилиндрическом» расширении. Здесь светилась Сильвина стрелка. Но она же люминесцентная. Значит, кто-то только что освещал её. И ушёл, надо думать, в большую пещеру. Не раздумывая, он направился туда же. В самом узком месте пришлось протискиваться боком. Он протянул вперёд правую руку с фонарём, потом правую ногу, голову, осмотрел открывающееся расширение прохода, не обнаружил ничего интересного до ближайшего поворота шагах в трёх, повернул голову обратно, чтобы посмотреть не появилась ли опасность сзади,… и получил страшной силы удар в висок. Мир исчез мгновенно.

Противный треск резко остановил её движение. Вот чёрт! Спортивный костюм не жалко было пачкать. Ну и что, если полиняет при стирке. Не на свидания же она в нём ходит. Но вот рвать его не хотелось. К счастью, острый шип какого-то противного куста лишь вытянул из ткани несколько ниток, но почти не повредил саму одежду. Сильвия аккуратно вытащила коварное растение из своей штанины и поспешила продолжить путь. Раз Ник не звонит, значит сказать ему нечего, как, впрочем, и ей тоже, но он там, на верхушке скалы, наверное, совсем заскучал, бедняга. Ничего, сейчас она сама с ним свяжется. Сильвия присела на знакомый камень. В предвечерний час на него падали тени, и прохладная поверхность была очень приятной. Она любовалась игрой теней и оранжевых лучей на зелёной траве и ждала ответа напарника. А тот отзываться не спешил. Пять гудков, десять,… после тринадцатого «электрическая женщина» заявила, что «абонент не абонент». Что за чертовщина?! Она попробовала перезвонить. «… отключён или вне зоны действия…». Ник полез в пещеру? Не предупредив её? Или, может, уронил телефон в расселину? И не лезет за ним потому, что это долго, и он боится что-то важное проглядеть? Ведь может такое быть?

Это были разумные доводы. Но они не успокаивали. Неуправляемая тревога медленно всплывала из глубин сознания. Нечего сидеть! Быстрым шагом она доберётся до пещер минуты за три. И всё выяснит. Решительно сунув бесполезный мобильник в карман, Сильвия устремилась в сторону океана. Волнение нарастало, постепенно превращаясь в страх. И когда раздалась стрельба, её душевное состояние уже не сильно изменилось. Сыщица просто перешла с шага на бег, на ходу вытаскивая оружие. Ник стрелять не мог, его пистолет сейчас был у неё. Тогда кто? И, самое главное, в кого?

Конечно, она помнила заветы великого Слотера. Они же элементарные правила разумного поведения в опасных ситуациях. И, со всех ног мчась на помощь партнёру, не забывала посматривать по сторонам. Даже оглядываться назад. Но внимание обращала только на самые заметные детали. Пусть и не имеющие значения, как низко парящая в просвете между деревьями чайка. Когда впереди показалось заросшее лианами полу-упавшее дерево, низко нависающее над еле заметной здесь тропинкой, Сильвия почти не снизила скорости. Лишь пригнулась, пролезая под свисающими с толстого ствола ветвями и обернулась, проверяя тыл…

А когда повернулась обратно, в сторону совсем уже близких пещер, уткнулась лицом в мокрую, остро пахнущую тряпку. Чьи-то руки тут же принялись мотать её вокруг головы. Ноги по инерции пролетели вперёд, Сильвия начала падать, попыталась выстрелить наугад, но по руке с пистолетом сильно ударили. Оружие она не выронила, однако выстрел пришёлся в землю. Запах от тряпки был не противным, не приятным, зато очень сильным. С каждым вдохом он врывался в ноздри, заполняя собой всё, лишая другие чувства какой-либо значимости. Его было слишком много, даже ещё больше! Сильвия была сыта этим запахом до предела, она не могла больше вместить его в себя, не могла и не хотела ещё вдыхать. И перестала.

Светло… Темно… Нет, светло. Опять… Что?… Боль. Боль от того, что светло-темно… Больней. Когда темно — легче… Светло, темно, больно — есть. Было — другое. Что? Он вспомнит… Он? Больно — ему. Светло-темно тоже ему. Вспоминать ему. Вспоминать прошлое. Есть — сейчас, было — раньше. Что было? Кто он? Почему нет ничего, кроме боли, света и тьмы? Да, светло — от света! А темно, когда его нет. Раньше тоже был свет, потом перестал, но у него был свой… Боль мешала вспоминать, надо сделать темно. Сделать?! Это он сам делает свет из тьмы и наоборот! Пусть будет темно долго. Вот! Долго — это когда темно, потом темно и опять темно. Долго, сейчас, раньше, потом — время. Время — это значит «когда». Когда и где… Есть ещё «где». Где он сейчас? И где был раньше? У него был свет, но вокруг — тьма. И не было больно. Потом стало. Поэтому он здесь. Где?… Что-то ещё было, что тогда звало во тьму… Выстрел! Выстрел — это звук. Звук может звать. Потому что его слышно. Он слышал выстрел, а сейчас может видеть свет! Правильно, у него есть чувства: зрение и слух. С их помощью он узнает, что вокруг него. А боль объясняет, что внутри. Боль — это плохо. Внутри, в нём — плохо. Кто-то сделал ему плохо. Кто-то… Значит, есть ещё. Один, другой, много. Здесь и там, тогда и сейчас, свет и звук, он и они. Мир. Он живёт в мире. Жизнь. События, одно за другим, разные места. Место, где темно — пещера. Он пошёл за выстрелом в пещеру. Выстрел может сделать больно, но ему стало больно по другой причине… Да, причины! У всего, что происходит в жизни, есть причины. Сначала причина, потом следствие. Так течёт время. Он закрывает глаза и по этой причине становится темно. Глаза! Глаза — зрение — видеть. Уши — слух — слышать. Почему он видит только свет? И что он слышит сейчас? И почему больно? Он услышал выстрел и пошёл в пещеру, чтобы узнать кто из тех, других стрелял. Другие — это Диана Стоунз и Каспер Твидл… И Сильвия… Сильвия! Она не другая, она — своя.

Воспоминания хлынули рекой. Пещера, узкий проход, удар в висок. Кастет? Рукоять пистолета? Камень. Кто это сделал? Откуда взялся? Сколько времени прошло? Где Сильвия? Почему пропала Диана? Голова болела от полученного удара. Глаза видели плохо, уши почти не слышали, но это пройдёт. Ничего не болит — значит умер. А он — жив! Частный детектив Николас Слотер жив. Правда, толку от этого пока немного. Сквозь боль и ровный шум в голове потихоньку пробивались какие-то звуки. Гул, дребезжание, стук. Мутное световое пятно потихоньку покрывалась тёмными полосами, становящимися всё более резкими.

Вместе с памятью и чувствами возвращалась способность рассуждать. Раз он жив, значит, от него чего-то хотят. Но что он может? Чёрт, больно! Ник попытался пошевелиться и обнаружил, что почти ничего не может. Ноги болтались где-там, но руки куда-то подевались и, без их помощи, голова стукнулась о… Обо что? Судя по осязанию щекой, это дерево. Ещё есть запахи. Пахло знакомо, очень знакомо, но чем? Морем? Да. Большую часть своей жизни в последние годы он проводил на берегу. Точнее, на пляже. И запах моря ни с чем бы не спутал. Но этот свет — не солнечный. Превозмогая крайне неприятную боль, он заставил-таки глаза сфокусироваться.