Джек Ричер, или Прошедшее время - Чайлд Ли - Страница 3

Патти не ответила.

– Насколько паршивым он может оказаться? – продолжал Коротышка. – На карте он отмечен.

– Как и дорога.

– И у них красивый указатель.

– Я согласна, – сказала Патти.

И они поехали дальше.

Глава 02

Деревья охлаждали и освежали воздух, и Ричер легко шагал со скоростью четыре мили в час, что соответствовало ровно восьмидесяти восьми ударам сердца в минуту и темпу замечательной музыки, и время шло быстро. Так он прошел две мили за тридцать минут; за это время в его сознании прозвучало семь классических дорожек записей. И тут Джек услышал за спиной реальные звуки. Обернулся и увидел древний пикап, приближавшийся медленно, словно каждое его колесо хотело двигаться в собственном направлении.

Ричер поднял большой палец.

Пикап остановился. Старик с длинной белой бородой перегнулся через пассажирское сиденье и опустил стекло.

– Я в Лаконию, – сообщил он.

– Я тоже, – ответил Ричер.

– Тогда садись.

Ричер сел и поднял стекло. Старик неспешно поехал дальше.

– Вероятно, сейчас самый подходящий момент, чтобы сказать, что мне пора поменять шины.

– Пожалуй, – отозвался Ричер.

– Но в моем возрасте я стараюсь избегать серьезных материальных трат. Зачем вкладывать в будущее? Разве оно у меня есть?

– Этот аргумент имеет более округлую форму, чем колеса вашей машины.

– На самом деле рама погнута. Я побывал в аварии.

– Когда?

– Почти двадцать три года назад, – ответил старик.

– Значит, вы уже привыкли.

– Это не дает мне заснуть.

– А как вы узнаёте, куда поворачивать руль? – спросил Ричер.

– Постепенно ко всему привыкаешь. Это как плавать в лодке. Зачем тебе в Лаконию?

– Я случайно оказался рядом, – ответил Ричер. – Мой отец здесь родился. Я хочу посмотреть на место, где он появился на свет.

– Как твоя фамилия?

– Ричер.

Старик покачал головой:

– Я не знал ни одного человека в Лаконии по фамилии Ричер.

Причиной, по которой появилась предыдущая развилка, было озеро, достаточно широкое, чтобы водителям, ехавшим с севера на юг и обратно, приходилось выбирать: левый берег или правый. Ричер и старик покатили вдоль правого, по неровной дороге, но зато с великолепным видом – до заката оставалось менее часа. Наконец они добрались до Лаконии. Он оказался больше, чем думал Ричер. Пятнадцать или двадцать тысяч человек. Главный город округа. Основательный и процветающий. Кирпичные здания и аккуратные старомодные улицы. Низкое красное солнце делало его похожим на декорации к старому фильму.

Скрипучий пикап остановился на одном из центральных перекрестков.

– Лакония, – сообщил старик.

– Как сильно изменился город? – спросил Ричер.

– Почти не менялся, – ответил старик.

– Я всегда думал, что он гораздо меньше.

– В воспоминаниях большинства людей все кажется более крупным, – заметил старик.

Ричер поблагодарил его за поездку, вышел и посмотрел вслед уезжавшей машине – каждое колесо упрямо твердило, что остальные не правы, – выбрал случайное направление и прошел несколько кварталов, чтобы понять, что где находится, в особенности два места, с которых он собирался начать завтрашний день; и еще два требовали его внимания прямо сейчас – во-первых, кафе, чтобы поесть, во-вторых, ему требовался ночлег.

И то и другое он нашел без особого труда, как и положено, в центре города. Здоровая пища, но повсюду не больше двух столиков. Ни одного мотеля в городе, однако полно гостиниц с завтраком. Ричер поел в узком бистро, потому что официантка улыбнулась ему через окно. После короткого замешательства она приняла заказ и принесла нечто вроде салата с ростбифом, который Джек выбрал, потому что салат шел на первом месте, и он решил, что это самое питательное блюдо. Однако порция оказалась крошечной. Тогда Ричер попросил вторую и тарелку побольше. Сначала официантка решила, что с едой что-то не так. Или с размером тарелки. Но потом сообразила, что он просто проголодался и хотел получить еще одну порцию. Она спросила, не нужно ли ему еще что-то, и он сказал: «Чашку для кофе побольше».

Потом Ричер вернулся к гостинице, которую заметил чуть раньше на одной из боковых улиц, примыкавших к городским офисам, и там нашелся свободный номер. Время отпусков закончилось. Он заплатил довольно высокую цену за номер, как его назвал владелец, а сам Ричер посчитал его обычной комнатой с диваном и избыточным количеством цветочных орнаментов и перьевых подушек. Он сбросил несколько штук с кровати, положил брюки под матрас, чтобы они разгладились, и долго стоял под горячим душем. Затем забрался в постель и заснул.

Оказалось, что туннель между деревьями растянулся более чем на две мили. Патти Сандстрём продолжала прослеживать пальцем все его изгибы на карте. «Хонда» катила по серому битумному покрытию с выбоинами. В некоторых местах его полностью смыла вода, оставив рытвины размером со стол для бильярда; кое-где проступал ребристый бетон, присыпанный гравием; тут и там попадались ямы с мокрыми сгнившими листьями, оставшимися с прошлого года, но сейчас деревья еще сохранили почти все листья и смыкались у них над головами. Лишь в одном месте они расступились примерно на двадцать ярдов, и путники сумели разглядеть большой кусок ярко-розового неба. Возможно, здесь шла полоса другой почвы, или внизу находилась скала, или там скопилось слишком много грунтовых вод. Потом кусочек неба остался позади, и они снова оказались в туннеле. Коротышка Флек ехал медленно, чтобы смягчить тряску и поберечь двигатель, подумывая о том, не стоит ли включить фары.

И тут полог у них над головами снова начал редеть, как будто впереди находилась большая поляна и они уже добрались до нужного места. Однако Коротышка и Патти увидели вынырнувшую из леса новую дорогу, тянувшуюся по прямой через пару акров плоских лугов; тонкая серая лента внезапно стала обнаженной и открытой последним лучам заходящего солнца, а впереди появилась группа из трех прочных деревянных строений, расположенных одно за другим вдоль уходившей вправо дороги, так, что первое и последнее разделяло около пятидесяти ярдов. Все три дома были выкрашены в скучный красный цвет с яркой белой отделкой, и на фоне зеленой травы они выглядели как классические дома Новой Англии.

Ближайший дом оказался мотелем. Как картинка из детской книжки. Как если бы ребенок изучал азбуку. «М» – это мотель. Он был длинным и низким, обшитым тусклыми красными досками, со скатной крышей, покрытой серой рубероидной плиткой. В первом окне горели неоновые буквы Офис, далее шла жалюзийная дверь кладовой, потом повторяющаяся схема – широкое окно с кондиционером и двумя пластиковыми креслами под ним, дверь с номером, снова широкое окно с кондиционером и креслами, и следующая пронумерованная дверь, и так далее, до конца. Всего двенадцать комнат, в один ряд. И ни одного припаркованного автомобиля. Складывалось впечатление, что в мотеле нет ни одного постояльца.

– Нормально? – спросил Коротышка.

Патти не ответила. Он остановил машину, и они увидели второй дом, короче, но заметно выше и шире первого. Что-то вроде амбара. Но не для животных: слишком чистый бетонный пандус, ведущий к двери, и нигде даже намека на следы дерьма, если называть вещи своими именами. Более всего, оно напоминало мастерскую. Перед ней, очень аккуратно, тремя рядами по три в каждом стояли девять квадроциклов «ANV». Как обычные мотоциклы, но с четырьмя толстыми шинами вместо двух узких.

– Может быть, это «Хонды», – сказала Патти. – Может быть, местные ребята знают, как починить машину.

Последнее, третье строение оказалось обычным домом довольно большого размера, с крыльцом вдоль всего периметра, на котором стояли кресла-качалки.

Коротышка проехал немного вперед и снова остановил машину. Здесь битумное покрытие заканчивалось – в десяти ярдах от пустой парковки мотеля. Он собрался въехать во владения хозяина мотеля, и глаз опытного фермера, выращивающего картофель, подсказал ему, что под колесами у них и вокруг в равных частях находятся гравий, земля, а также мертвые и живые сорняки. Коротышка успел заметить по меньшей мере пять разных видов – и ни один из них не хотел бы иметь на своей ферме.