Тайна Богов - Вербер Бернард - Страница 87

85. ЗВЕЗДА

Удивительные ощущения. Это невозможно описать. У меня больше нет формы. Нет консистенции. Я чистая энергия, светящаяся в стеклянной трубке. И все.

Что сказала бы Дельфина, которая называла меня «блестящим», если бы увидела меня теперь?

Центрифуга останавливается. Пробирку вынимают и тут же накрывают черной тканью.

Зевс не дает мне распространяться за пределы пробирки.

Край черной ткани отогнулся, я тут же вырываюсь наружу, но попадаю в вогнутое зеркало, в котором мой свет концентрируется, я превращаюсь в луч.

Преодолевая пространство, которого я не узнаю, я становлюсь все длиннее. Передо мной появляется другое зеркало, и я превращаюсь в «V». Еще одно зеркало, и я становлюсь «W».

Я тянусь через комнату, как лазерный луч, и освещаю все вокруг. Когда я прохожу рядом с предметами, я заливаю их светом. Мои бесчисленные фотоны покрывают их и прогоняют тень.

Зевс встает передо мной, и я освещаю его лицо.

Свет срывает все покровы. Он превращает живые существа в образы. Он создает цвет и форму.

Передо мной появляется линза, и я превращаюсь в конус. Друга линза снова собирает меня в луч, более тонкий и яркий.

Представление о времени снова меняется. Моя собственная скорость так велика, что все вокруг замедляется.

Зеркало направляет меня на стеклянную призму. Я превращаюсь в радугу, переходя от фиолетового цвета к красному, зеленому, синему, розовому, желтому.

Значит, в белом были заключены все остальные цвета. Зевс показывает мне, на что я способен, будучи чистым светом.

Вторая призма снова собирает меня в белый луч, который уходит в увеличительные стекла.

Я лечу через лабораторию со скоростью почти 300 000 метров в секунду, расширяясь, кувыркаясь между зеркалами, освещая предметы, изгоняя тени.

Наконец, увеличительное стекло собирает меня в фокус и направляет к вогнутому зеркалу. Все мои фотоны попадают туда. Я в ловушке. Второе вогнутое зеркало прижимаю к тому, в котором я застрял. Теперь я заперт, как в саркофаге, но продолжаю сиять. Я вращаюсь вокруг себя самого.

Через некоторое время что-то происходит, и я становлюсь плотным. С моим саркофагом что-то делают. Кажется, Зевс заряжает мной катапульту. Я слышу, как он открывает окно. Катапульта выстреливает, и зеркальный шар летит в небо. Постепенно скорость полета падает.

Я где-то в космосе.

Используя только силу мысли, я начинаю все быстрее вращаться внутри зеркального шара, я нагреваюсь, давление увеличивается, и саркофаг разлетается на куски.

Снаружи только небо. Кое-где оно освещено. Я начинаю догадываться о том, что со мной произошло.

Я стал звездой!

Вокруг сияют другие звезды.

Звезды…

Может быть, с ними случилось то же, что и со мной? Что в самом конце происходит с душой? Она становится звездой…

– Тсс!

Кто это сказал? Кажется, кто-то сказал «тсс!» – Думай не так громко. Здесь можно думать гораздо тише.

Слова попадают прямо в мое сознание.

– Кто говорит со мной? Звезды хором отвечают:

– Мы.

– Где я? Кто вы такие?

– Я Эдмонд Уэллс, – отвечает мне прекрасная желтая звезда с красными отблесками.

– Ты тоже стал звездой?

– Конечно.

– И я тоже, – говорит розовая звезда, в которой я узнаю Афродиту. – Я всегда мечтала стать частью какого-нибудь созвездия и сиять в ночном небе. Теперь мое желание исполнилось. Андромеду, Геракла, Пегаса знают по их созвездиям, но на небе до сих пор не было созвездия Афродиты.

Я вспоминаю, что древнегреческие мифы рассказывают, как полубоги после смерти становятся созвездиями. Но никто и не догадывался, что все действительно так и происходит.

– А остальные? – спрашиваю я.

– Я здесь, – отвечает Орфей, превратившийся в крошечную синюю звездочку.

– И я, – отвечает зеленый Эдип.

Я счастлив, что снова встретил своих друзей.

– У нас были какие-то созвездия, носящие наши имена, но теперь мы сами по-настоящему светим с неба, – удовлетворенно замечает Эдип.

– Здесь действительно хорошо, – вздыхает Орфей.

– Теперь я не боюсь состариться, – говорит Афродита.

– Я наконец простил себя за то, что убил отца и спал с матерью, – признается Эдип.

– А я простил себя за то, что обернулся, когда спускался за Эвридикой, – подхватывает Орфей.

– А я наконец могу говорить, – подает голос сморкмуха.

– Значит, теперь ты скажешь мне, кто же ты такая?

– Любовь, которая была тебе предназначена с самого начала твоей жизни, когда ты был смертным. Вспомни, когда ты был танатонавтом, Рауль открыл тебе, кто будет главной женщиной в твоей жизни.

– Натали Ким?

– Да, так меня звали когда-то.

Натали Ким. Я вспоминаю. Это была моя «половинка», с которой я не захотел встретиться, потому что был тогда женат на Розе и не захотел усложнять себе жизнь…

Значит, она последовала за мной даже сюда!

– А я наконец получил доступ ко всем знаниям во Вселенной, – говорит Эдмонд Уэллс. – Наши души могут теперь узнать все тайны и секреты, потому что мы, звезды, все видим и все понимаем.

Мои друзья сияют.

– А что же 9, Великий Бог, который стоит на вершине всего мира? – спрашиваю я.

– Высшее измерение? Оно перед тобой, – отвечает Эдмонд Уэллс. – Используй свои новые органы чувств.

– Где же 9? Я ничего не вижу.

– Посмотри на то, что имеет форму девятки, это же бросается в глаза.

Я напрягаю зрение, но ничего вижу, только мрак и звезды.

– Ничего не вижу.

– Смотри по-другому, не так, как ты привык.

Я пытаюсь последовать его совету. И вдруг вижу ЕГО…

Вернее ЕЕ.

Это ОНА.

Я поражен тем, насколько это очевидно.

Поражен ее размерами.

Ее величием.

Ее красотой.

Ее длинными изящными руками.

Я понимаю, что такое 9, которая бросается в глаза.

Это ГАЛАКТИКА.

Она превосходит всех нас. Это очевидно. Хотя бы своими размерами.

– Здравствуй, – говорит Галактика.

Меня охватывает чувство глубокого почтения. Слыша ее голос, я представляю старую, невероятно добрую женщину.

Я не осмеливаюсь ответить, настолько меня переполняют чувства. Я вспоминаю о символике масонских храмов, где в центре треугольника была изображена буква «G». Мой друг масон объяснял, что это сокращение от «GADLU» [22], означающего «Великий архитектор Вселенной». В каббале «г», «гимель», означает верховное божество. Многие интуитивно поняли, что означает эта буква.

«Г» как Галактика.

Если бы я мог, я добавил бы в «Энциклопедию относительного и абсолютного знания» строки:

«9. Галактика. Открытая спираль. Чистая линия любви, обращенная наружу. Виток духовности. Постоянно расширяющееся измерение юмора и любви».

Это 9, Великая Богиня. И я наконец вижу ее во всем великолепии. Она общается со мной. Галактика-Мать говорит с новорожденной звездой, которую держит на руках.

– Значит, и ты вернулся, Мишель. Ты был светом, порожденным Большим взрывом. И теперь ты снова стал светом. Но теперь ты светишь сам.

Она назвала меня по имени.

– Вы знаете меня?

– «Я нет, но мой сын читает ваши книги, и они ему очень нравятся».

Я с удивлением слышу фразу, которую часто говорили Габриелю Асколейну. Оказывается, Галактика умеет шутить.

«Бог – это юмор», говорил Фредди Мейер. И он был прав. Все это одна большая шутка, порожденная «остроумным разумом».

– Теперь я звезда. Что же я буду делать?

– Ты думаешь, что тебе будет скучно? Не бойся. Вокруг тебя миллиарды коллег. Ты никогда не будешь чувствовать себя одиноко. Кстати, тут рядом есть несколько звезд, которые тебя знают.

– Я здесь.

Я сразу узнаю звезду, которая это сказала.

– Рауль!

– Мы все попадаем сюда. Это просто вопрос времени, – говорит он. – Увидишь, быть звездой не так уж плохо.

– Но если ты тоже здесь, какой тогда смысл у твоей победы в состязании богов?