Шанс для Хиросимы (СИ) - Мостовский Евгений - Страница 15

Судзуки сразу взял быка за рога, предъявив императорский рескрипт о создании «специального комитета» под руководством принца. Задачей комитета было реализация общенациональных проектов: урановое оружие, турбореактивный двигатель, радиолокационные системы и увеличение объёмов производства вооружений. Полномочия Коноэ превышали министерские, он вошёл в состав Императорской Ставки с правом голоса и имеет привилегию внеплановых аудиенций у его величества. Таким образом «комитет» будет потреблять и из армейских и из флотских источников все что ему необходимо. При этом изъятия не будут согласовываться с министрами, их будут лишь информировать. Мало того, «право первой ночи» при распределении финансов теперь тоже оставалось за комитетом. Впервые за свою почти столетнюю историю Армия и Флот почувствовали себя по одну сторону баррикад, их грабили, причём беззастенчиво. Пока не прошёл первый шок, обоим министрам принц вручил списки того, что у них изымается. Самое неприятное то, что это были люди. Немедленной демобилизации подлежали более пяти тысяч человек до призыва работавшие в промышленности и науке. Мало того, министерство Флота отдавало чуть ли не треть экипажей «посланцев богов». Армии, видимо чтобы не было обидно, предписывалось незамедлительно приступить к организации рудных приисков в Корее и Северном Китае. Впору было хвататься за сердце, хвататься за пистолет имея в оппонентах принца крови, да ещё и члена совета дзюсинов, значило потерять лицо и поставить крест на своей репутации. В заключение Каноэ объявил, что в ближайшее время будет подготовлен список унификации номенклатуры производимых или закупаемых изделий для Армии и Флота. Это делается для того, чтобы избегнуть дублирования производственных линий. Что тут началось! Для сдержанных японцев повысить голос недопустимо, но оба министра разом, не просто заговорили громко, они зарычали! Это был подкоп под основные принципы существования клановых структур. Коноэ Фумимаро стоически перенёс шквал возмущения, а потом, подчёркнуто спокойно напомнил министрам об одной истории. В 1940-м году была приобретена лицензия на знаменитый германский авиадвигатель от Bf-109E. Все бы хорошо, но Императорская Армия и Императорский Флот покупали эту лицензию независимо друг от друга, два раза ее полностью оплатив! Впрочем, немцев это нисколько не расстроило, а только удивило и позабавило, заставив вспомнить анекдот о сумасшедшем, который расплачивался в ресторане дважды. Конечно факт этот не расстроил ни немцев, ни армейских с флотскими, но император опечален тем, что его добрые подданые так не рачительно относятся к финансам. Тем более, что по сведениям Императорской свиты, такая ситуация повторялась не единожды. Никому не позволено распылять и без того скудные ресурсы Японии. Вот, чтобы избежать столь досадных недоразумений в будущем, комитет будет отслеживать задвоенность номенклатуры. Аргумент был убойный, со свитой не поспоришь и теперь обе военные корпорации сжав челюсти, сделали вид, что согласились. Премьер понимал, что убедив императора создать новую структуру, стоящую выше Армии и Флота, да и ещё руководимую цивильным, он многим рискует. Но повторения путча Армии в ближайшее время можно не опасаться — все пассионарии сделали сеппуку в июле, а Флот слишком занят боевыми действиями, ему не до бунтов. Что же касаемо личного покушения, адмирал Контаро Судзуки носит в себе армейскую пулю с 36-го года и смерть встретит как избавление от постоянной ноющей боли.

После сражения у острова Мидуэй стало известно, что не смотря на мирные инициативы, война может принять затяжной характер. Морской Генеральный Штаб был вынужден обратиться в Высший военный совет с предложением отказаться от реализации всех кораблестроительных программ и выработать новую, отвечающую текущим потребностям флота. Эта программа была разработана и принята парламентом в середине 1942 г. Она известна как «Второй вариант программы 1942 г.». По существу, в ней повторялся «Первый» вариант 1942 г. А именно: приостановить постройку линейных кораблей и за счет освободившихся средств заказать сразу 5 тяжелых авианосцев типа «Тайхо» (заказы N N 801, 802, 5021–5023) и 15 АВ типа «Унрю», являвшихся развитием «Хирю» и классифицировавшихся как легкие авианосцы. Теперь же окончательно прекращалась достройка уже заложенных линкоров типа «Ямато», за исключением «Синано». Аннулировали заказы на линейные крейсера, крейсера типов усовершенствованный «Могами» и усовершенствованный «Ойода», а постройку остальных лёгких крейсеров — приостановили. Тем ни менее мощности стапелей все равно не хватало и заложили только 3 корабля типа «Унрю» и 1 типа усовершенствованный «Тайхо». Недостроенный тяжёлый крейсер «Ибуки» (головной в серии усовершенствованный «Могами») начали переоборудовать в легкий авианосец. Основные мощности бросили на постройку 56 эсминцев, 376 эскортных кораблей различного типа, 149 десантных судов, 100 тральщиков. Запланировали заложить 21 подводную лодку, пять из которых строились с учётом инноваций субмарины «посланцев богов» «Сорю»2.

Помимо кораблей, строившихся по заказу флота, Япония располагала армейскими судами. Хотя армейскими они были только по названию, экипажи этих кораблей формировались флотом. Десантные суда находились в ведении флотских офицеров, руководивших теми или иными операциями. Первым судном заказанным армией, стал турбинный «Синсю-Мару» водоизмещением 12000 т. и скоростью 19 узлов. Оно предназначалось для перевозки войск в северный Китай. «Синсю-Мару» несло 20 плашкоутов «Дайхатсу» и 20 самолетов, при этом судно принимало на борт до 2200 десантников. В 1939 г. и в 1941 г. Армия закупила еще 2 судна «Акицу-Мару» и «Нигицу-Мару». При водоизмещении 11800 т. и скорости 20 узлов они имели полётную палубу и брали на борт до 20 легких самолетов и 20 десантных катеров. В корме оборудовались специальные двери для выгрузки/погрузки десантных средств или плавающих танков. Для Армии налаживали строительство ещё 3-х типов специальных десантных судов, предназначавшихся для действий у побережья, классифицировавшихся как самоходные десантные баржи.

После всех согласований кораблестроительная программа выглядела вполне пристойно, чего нельзя сказать о ситуации с морской авиацией.

С начала войны флот получил или готов был получить лишь три типа новых самолетов. Первым был «палубный самолет-разведчик морской тип 2 модель 11», или же D4Y1-C. После устранения флаттера крыла, возникающего при пикировании, эта машина сможет превратиться в хороший пикирующий бомбардировщик «Суисей». Следующей является великолепная четырёхмоторная летающая лодка Каваниси Н8К со скоростью 465 км/час и дальностью 7000 км. И наконец двухмоторный береговой разведчик Накадзима J1N «Гекко» со скоростью 510 км/час и дальностью 2500 км. Машины безусловно хорошие, но на этом всё. Новый палубный торпедоносец B6N, работы над которыми идут с 40-го года, никак не может преодолеть «детские болезни». Когда этот самолёт поступит на флот никто не знает. Все это означает, что Штаб морской авиации провалил программу перевооружения авианосцев. Но даже на фоне такого полнейшего фиаско, наиболее печальной является ситуация с палубным истребителем.

В 1940 году, сразу же после принятия на вооружение истребителя «Зеро», появились технические требования 16-Си. Фирма «Мицубиси», которая отлично себя показала в работе над А6М, получила техническое задание в начале 1941 г.

Однако, перегруженная другими заказами компания, даже не преступала к разработке, инженерно-технического персонала «Мицубиси» было явно недостаточно. В апреле 1942 года Штаб морской авиации снова обратился с требованием немедленно начать проектирование по переработанному техническому заданию 17-Си.

Это задание, предусматривало определенные требования к ТТХ будущего самолета. Максимальная скорость на высоте 6000 метров — не менее 640 км/ч, время набора высоты 6000 метров — не более 6 минут, продолжительность полета со скоростью 400 км/час, — не менее 2.5 часов, резерв для получасового полета на максимальной скорости. Максимальная скорость пикирования — 830 км/час, маневренность — не хуже, чем у А6МЗ модель 32, вооружение — две пушки калибра 20 мм и два пулемета калибра 13.2 мм. При этом штаб морской авиации поручил установить на новый самолет двигатель Накадзима Хомаре-22 (NK9H). Двигатель развивал на высоте 6000 метров мощность 1500 л.с. Инженеры, работавшие на фирме Мицубиси, в это время оказались завалены работой по доводке истребителя-перехватчика J2M «Райден» и модернизации начинавшего стремительно устаревать А6М. Судьба нового самолёта была неопределённой. С этим надо было что-то делать, причём срочно.