Сугубо финский попаданец III (СИ) - Мостовский Евгений - Страница 15

— Правильно ли я понял, полковник, надёжно прикрыть порт вы не сможете?

— Точно так, надёжно не сможем, а если в Киркинесе появится полный ягд гешвадер, или хотя бы пара групп, то вообще не сможем, нас выбьют за неделю.

— Моряки чем-то помочь могут?

— Не особенно. У них свой аэродром, эскадрилья "Мирски" катапультного старта и несколько "Каталин" дальней разведки. От геликоптеров в воздушном бою проку нет. Главное подспорье это радар.

— Через какое время здесь смогут оказаться британские "Спитфайеры"?

— Если стоят в готовности в Ваенге, то через полчаса.

— Контакт с англичанами у вас есть?

— Неофициальный, группа их офицеров наносила визит вежливости и проведала интернированных, вот и договорились на какой частоте можем держать связь. К сожалению визит остался без ответа, там советская территория, а визу на посещение получают только в Хельсинки, в посольстве.

— Благодарю вас, полковник. Новость для меня неожиданная и неприятная, единственный порт, через который Финляндия и Швеция имеют связь с внешним миром, может быть в любой момент разрушен. М-да, весьма тревожно.

Второй неясный момент оставался открытым: насколько потенциальные союзники готовы к боевым действиям.

16 марта 1942 года состоялось историческое событие, впервые за всё время Светско-Финских взаимоотношений финский боевой корабль с дружеским визитом посетил советский порт. Это был эсминец "Ханко", бывший "Хулл", ради этой важной дипломатической миссии, корабль был снят с послепоходного техобслуживания и модернизации — вместо 4-х 12.7 мм зенитных пулемётов, ставили 2 20 мм "Эрликона" и 2 40 мм "Бофорса". Эсминец почти сутки "демонстрировал флаг", приняв на борту командующего Северным Флотом адмирала Арсения Головко с командирами штаба и политуправления. Коммодор Гёранссон и капитан-лейтенант Манштейн были безукоризненно вежливы, общаясь на безупречном английском, команда изо всех сил старалась не говорить по русски, был приказ штаба ВМС "О невозможности демонстрации принадлежности к "Белому движению"". Обе стороны, тщательно обходя возможные политические разногласия, вели речь исключительно о военном сотрудничестве, этому очень способствовал вид на транспорт "Обь" с которого лихорадочно разгружали финскую медь. Не успели "красные" съехать на берег как появились представители британской военной миссии во главе с контр-адмиралом, валлийцем Дж. Майлсом, командиром 2-й Польской Гренадерской дивизии, естественно поляком, генералом Брониславом Духом и командующим авиационной группировкой, новозеландцем, полковником Ишервудом, отличным регбистом и остроумным собеседником. Высшее руководство сопровождали два десятка офицеров, в основном штабисты и связисты. Не успела состоятся процедура взаимных представлений, как коммодор Гёранссон объявил о личном приглашении Верховного Главнокомандующего посетить Финляндию, сообщение вызвало лёгкое замешательство, но контр-адмирал Майлс объявил, что все с удовольствием принимают приглашение. Правда нескольких офицеров все же пришлось вернуть в Мурманск, как только катер с ними отвалил от борта, "Ханко" начал выбирать якоря. На глазах изумлённых "топтунов" НКВД финский корабль увёз все английское начальство в неизвестном направлении, почти сразу же в Москву полетели панические телеграммы.

18 марта начались консультации командований "Северная Финляндия" и группировкой британских войск в Мурманске, отрабатывались обещания премьер-министра Черчилля, данные им 22 февраля в Лондоне на встрече с новым финским министром иностранных дел доктором Рамзаем: — "Если Германия нападет на Скандинавский Союз, мы не останемся в стороне". Англичане сразу предложили ввести свои войска на территорию Финляндии и Швеции, но скандинавы, боясь спровоцировать Гитлера, отказались, ситуация весьма напоминала непростые Англо-Греческие отношения в 40–41 годах. Коллизии истории, тогда демократические Великобритания и США старались помочь профашистской Греции, а сейчас вполне демократическая Финляндия целых полгода воевала рука об руку с нацистской Германией. Наивное желание нейтралов "соблюдать приличия" позабавило премьера, следовало расставить все точки над "и", в ответ на пожелание Рамзая о приобретении английских морских самолётов, было дано незамедлительное согласие. 1 марта с базы в метрополии Самбург стартовали 34 торпедоносца "Хемпден" 144 и 455 (австралийской) эскадрилий, взяв курс на Стокгольм. Вот так, без затей, первый воинский контингент Объединённого Королевства расположился в Скандинавии. Придраться было не к чему, сами ведь просили, а британские экипажи задерживаются только из-за организации обучения скандинавов.

Асфальтовая полоса аэродрома Бромма превратилась в учебный центр: финские лётчики поспешно осваивали "Хемпдены", передав свои "Свордфиши" шведам. Британцы не только знакомили с новой техникой, но и щедро делились тактическими наработками, группировка торпедоносной авиации "Союза" выглядела впечатляющей, почти 80 машин, а опыт действий таким соединением ещё только предстояло приобрести. Задача действительно выглядела нетривиальной: 33 "Хемпдена" (один не долетел, был сбит над Норвегией), 12 советских ДБ-3, 21 "Свордфиш" и 11 немецких "Хейнкель"-115 должны были действовать по единому плану и по одной цели, да ещё и координируясь с истребителями и пикирующими бомбардировщиками. Головоломка. В добавок ко всему "торпедный голод", итальянские "фиумские" торпеды ещё оставались, а английских не было вообще, впрочем самим англичанам их тоже не хватало. Великодушный премьер-министр сердечно откликнулся на голодные стоны северян, предложив 200 боевых и 50 учебных "рыбок" американского производства Марк IV. Что, нужно побыстрее? Не вопрос, пришлём крейсером.

19 марта соединение "Куллерво" в авральном порядке выпихнули в море, необходимо было встретить крейсер Его Величества "Тринидад", торпедоносцы ждать не могли. Геликоптер-треггер, четыре корвета и два эсминца демонстрировали возросшую мощь Суоми в Арктических морях, "просвещённым мореплавателям" показывали новейшие тактические решения. Крейсер был взят в "коробочку" корветами, геликоптеры трудолюбиво нарезали круги в поисках подводных лодок, а любопытствующий "Кондор" встречен парой "Мирски", которые один за другим сорвались с катапульты "Куллерво". Через сорок минут к ним на смену прилетело звено "Лайтнингов", а к вечеру над конвоем зависли восемь "Мустангов". 21 марта, торжественно и в полной безопасности торпеды прибыли в Петсамо. "Тринидад" забрал британскую военную миссию и повёз её в Мурманск, а Маршал, совершенно неожиданно для себя оказался наедине с Личным и Полномочным представителем премьер-министра Его Величества, генералом сэром Аланом Бруком и сопровождающих его лиц. В свите Брука самым заметным оказался генерал-майор Карл Густав Флейшер, командующий Королевскими Норвежскими войсками под Нарвиком в 40-м году. Черчилль наглядно демонстрировал Гитлеру, на чьей стороне теперь скандинавы. Под аккомпанемент бомбежки Банака и Киркенеса на борту "Куллерво" состоялось вручения наград финским морякам, посвящённое "Изгнанию "Тирпица" из Арктических вод" это была неприкрытая провокация, немцам показали, чьими усилиями был потоплен "Бисмарк" в 41-м, и только что чуть не пошёл "кормить рыб" "Тирпиц".

Маннергейм мог только молча скрипеть зубами — "Кто девушку кормит, тот её и танцует". Черчилль переходил к последней фазе операции по втягиванию Скандинавского оборонительного Союза в Вторую Мировую войну.

Моторы "Дугласа" на одной ноте монотонно гудели за бортом, воняло авиационным лаком, в иллюминатор еле пробивался серый пасмурный свет. Все раздражало и настроение было препаршивым. Карл Густав Маннергейм чувствовал себя крысой которую гонят по лабиринту. Можно было упираться, забегать в боковые отнорки, но неумолимые обстоятельства все равно толкали к одному финалу — войне. Даже в 39-м, когда он так же возвращался из Лапландии перед началом "Зимней" не было такого чувства предопределенности и безнадёги. Тогда была надежда, что сакральные знания помогут найти единственно верный выход из любых, даже самых критических обстоятельств. Сейчас такой надежды не было, будущее окутывал туман неизвестности. Маршал посмотрел направо, по другую сторону узкого прохода, удобно откинувшись в глубоком кресле, спал, довольно посапывая, сэр Алан Френсис Брук, в декабре назначенный на пост начальника Имперского Генерального штаба. Талантливый военный, командир 2-го английского армейского корпуса во Франции, один из организаторов "Динамо", дебаркации Британских войск с континента на Острова. Был эвакуирован из Дюнкерка и срочно возвращён обратно во Францию, где принял командование над Вторыми Британскими экспедиционными силами (английские войска, не попавшие в Дюнкерский котёл) и организовал их эвакуацию. Потом возглавил войска метрополии, был по достоинству оценён Черчиллем и занял высший военный пост Великобритании. Сторонник "Средиземноморской стратегии", если он здесь, теряет время в невоюющей стране, значит дела англичан на Мальте и в Африке совсем плохи, и значит война вскоре придёт сюда.