Земля (СИ) - Виктим Дмитрий - Страница 13

— А-А-АХ! — томно выдохнула женщина. Я открыл глаза и увидел, что блаженство её стало затихать. Мариша постепенно успокаивалась, будто удовлетворившись тем, что со мной сделала. — Как много я кончила! Боже! Как много! — простонала она, и в этот раз мне стал понятен смысл её слов. Потому что сам я, похоже, тоже спустил очень много. Трусы мои были безнадёжно испачканы, а в промежности разливалось липкое тепло.

— Мариша-а-а, — простонал я.

— Да, сладкий? — откликнулась женщина довольным томным голосом и положила веб-камеру на стол.

— Мне срочно нужно в ванну сходить.

— Зачем?

— Я кончил, — ответил я расстроенным голосом, — прямо в трусы!

— М-м-м, молодец, — похвалила Мариша. — Выполнил, значит, мой приказ. Я, конечно, пропустила этот момент, но не беда, в записи потом посмотрю.

— Так я пойду, помоюсь и сменю бельё, — сказал я, скорее информируя, чем спрашивая разрешение, и поднялся со своего кресла.

— Стоять! — стальным голосом приказала леди, пресекая мою попытку удалиться. — Я тебя ещё не отпускала. Вот закончится сеанс связи, тогда и мойся сколько захочешь.

— Но у меня трусы все испачканы, их скоро сперма пропитает и испачкает трико! — озвучил я свои доводы.

— Приказы не обсуждаются, — ещё жёстче сказала Мариша. — И это первый и последний раз, когда я прощаю тебе пререкания, делая скидку на то, что ты новичок. Но наказание своё ты всё равно получишь как-нибудь позже, при личной встрече! И не надо делать трагичное лицо, — добавила она уже гораздо более миролюбиво. — Если б проблема твоя и в самом деле была серьёзной, то я бы тебя отпустила. А так ты явно делаешь из мухи слона. Коли сам не догадываешься, как выйти из положения, не нарушив приказ, надо вежливо спросить совета у своей госпожи. Решение же вообще элементарно. Просто сними с себя трико, потом трусы и оботрись ими. Этого будет достаточно, чтобы не испытывать дискомфорт. А помоешься уже потом. Ну? Чего встал? Если я что-то советую, то, значит, разрешаю. Приступай к выполнению.

Подсказанное решение действительно было бы элементарным, если бы не одно "но" — необходимость оголяться при женщине. Это было довольно смущающим, знаете ли. Поэтому я немного замешкался. Однако потом всё же подчинился и стал стягивать с себя штаны, полагая, что всё равно обнажаться перед Маришей когда-нибудь придётся. Однако меня стало напрягать то, что мной так беззастенчиво помыкают.

— Не отворачивайся! — снова приказала Мариша. — Я хочу посмотреть на твой испачканный спермой член. Лучше поближе к камере подойди, давай-давай, не стесняйся.

— О-о-ох, — вздохнул я и послушался.

— М-м-м! Как классненько! — проурчала женщина, с жадностью поедая глазами мою промежность. — Неплохо так кончил. Ну всё, можешь вытираться, а я тебе пока свою кончу покажу.

Я замер, во все глаза глядя на экран, и Мариша рассмеялась.

— Ишь как навострился! — весело сказала она. — Хочется посмотреть, да?

Я кивнул, глядя на собеседницу с восторженным предвкушением.

— Ты был сегодня ужасно неучтивым, — игриво улыбнулась та. — И по идее не заслуживаешь разных подарочков. Но я уже сказала, что ты прощён, так что, так и быть, порадую своего вкусняшку.

Мариша протянула правую руку за пределы кадра и вернула её с добычей, поставив на стол рядом с лежащей на нём камерой мерный стакан с делениями, рассчитанный на пол-литра. Потом она поднялась из кресла и отщёлкнула от него раздувшуюся от внутреннего давления поделку.

— М-м-м, как много я накончала, — с удовольствием сказала она, и, подцепив пальцами еле заметную пробочку, обнаружившуюся под подбородком изделия, стала её откручивать.

Едва только отверстие открылось, как из него в стеклянную ёмкость хлынула мутновато-белёсая вода, напоминающая по цвету и консистенции молочную сыворотку. Освободившись от внутреннего содержимого, овальная имитация моего лица сдулась и приняла естественные свои пропорции. Мариша подняла стаканчик к глазам, считывая деления и радостно ухмыльнулась.

— Триста пять миллилитров, — озвучила она результат измерения и поднесла стаканчик поближе к веб-камере. — Видишь? И всё это тебе в следующий раз придётся проглотить! Хи-хи, и не только это!

— Таким будет моё наказание?

— Что? Нет, конечно, это будет твоим назначением.

— А что ещё мне понадобится глотать?

— Хы-ы, — довольно ухмыльнулась Мариша, — сейчас увидишь.

Она взяла откуда-то сбоку второй мерный стакан. Похоже, что на столе её за кадром располагался целый склад необходимого инвентаря. Стеклянная ёмкость была миллилитров на двести. Женщина переложила её в левую руку, а правой подхватила веб-камеру номер два, прижала её объективом к донышку и всё это поднесла к своей киске.

Предчувствуя, что очень скоро со второй камеры начнёт транслироваться что-то очень интересное, я развернул соответствующее окно на весь экран. С данного ракурса казалось, что я нахожусь на дне стеклянного колодца. Сверху над ним нависла гигантская женская вагина с трёхсантиметровым клитором, нахально торчащим между половыми губками. Она опять совершала завораживающие волнообразные движения, и я уже стал догадываться, зачем. Мариша прижала края стеклянного стакана к своей киске, которая прикрыла собой отверстие, и заключила его в мохнатое колечко. И в стеклянном колодце надо мной нависла выгибающаяся и пульсирующая розовая плоть с набухшим уринальным холмиком и ритмично сжимающимся входом во влагалище.

— А теперь представь, что я стою над тобой, и открой для меня рот, — приказала Мариша. — Ну? Открывай!

Я с замиранием сердца послушался её, заворожённо глядя на экран. Влагалище резко выгнулось вперёд, приоткрывая свой зев. И с громким сочным звуком: "Чви-и-ир-р-рк!" в объектив камеры хлестанула мощная струя смазки. Но воспринималось это так, как будто бы она прилетела мне прямо в лицо и моментально залила его целиком, полностью закрывая собой видимость. За первым "чвирком" последовал второй, потом третий. А я словно стоял на дне стеклянного колодца и затапливался, затапливался постепенно потоками вязкой жидкости.

Закончив наполнять стакан, госпожа приказала:

— Теперь глотай! — и я сделал глоток, но только не женской смазки, а своей слюны. — Молодец, — похвалила Мариша. — Послушный мальчик. А сейчас посмотрим, сколько моего киселька ты проглотил.

Она подняла стакан вверх на уровень своего лица, а объектив камеры расположила сбоку, направив на мерные риски. Уровень густой жидкости, похожей по цвету и консистенции на яичный белок, оказался на отметке пятьдесят семь миллилитров.

— Хи-хи, прикольненько, — промурлыкала женщина и подмигнула мне. — Полноценным завтраком такое количество не назовёшь, но учитывая, сколько всего этой жидкости я выплеснула, заморить червячка тебе бы хватило.

Она снова рассмеялась, глядя на меня, и покачала головой.

— Боже, какой ты всё-таки миленький и так славно реагируешь на мокрые игры! Прям такой лакомка, что взяла бы и съела тебя! О! Точно! Сейчас я тебя съем! Приготовься, ты будешь живьём проглочен!

Я непонимающе смотрел на эту невероятную выдумщицу с богатой фантазией и не понимал, что у неё на уме. А Мариша поставила стаканчик со своей смазкой на стол и, хитро глядя на меня, уселась назад в своё кресло, прямо поверх овального проёма, контрастно выделяющегося на фоне чёрной кожи. Она оказалась в пределах досягаемости камеры номер три, а потом широко развела свои ноги в стороны и, подняв их, положила голенями на стол. Камера с номером два плавно двинулась вдоль её тела вниз, преодолела живот, пушистый лобок, подлетела к вагине и зависла над ней в непосредственной близости. И опять я заворожённо замер, глядя, как волнообразными движениями вытягивается и сжимается женская промежность с плотно сжатым входом во влагалище.

— Маленький мужчина-бабочка завис над плотоядным цветком в поисках нектара, — прокомментировала Мариша разворачивающиеся события. — И голодное растение гостеприимно приоткрыло рот, заманивая добычу.