Рубин царя змей (СИ) - Лайм Сильвия - Страница 26

— О! — всплеснула руками Дарилла. — Поздравляю! Это такая огромная удача!

— Поздравляю, — сдержанно кивнула Иллиана. Об этой “замечательной” новости она догадалась еще пару часов назад.

— Вот, привез вам по этому поводу коллекционного вина, — достал он из-за пазухи плоскую стеклянную бутыль. — Оно называется “Лоза молодой пастушки”. Собственноручно закатывал сотню таких бутылок десять лет назад. Осталось не больше двадцати!

— О! Благодарю, — выдохнула восхищенно Дарилла, принимая подарок. — Но не стоило, оно наверняка такое дорогое!

— Пустяки, — махнул рукой довольно раскрасневшийся Шеймус.

Все это время Фендор стоял чуть в стороне, оперевшись локтем о прилавок. Он разглядывал Шеймуса, Иллиану, вслушивался в разговор и казался немного мрачным.

— Выпьете за мое здоровье, — продолжил счастливый винодел. — И юношу вон угостите.

Он подмигнул Фендору и уже, кажется, собрался уходить.

— Кстати, вы не представляете, — проговорил он вдруг, усмехнувшись. — Я же сегодня чуть в обморок не упал, такое привиделось!

Дарилла приветливо улыбнулась в ожидании рассказа, а Иллиана застыла ледяным изваянием, чувствуя, что настал “тот самый” момент, которого она боялась.

— В общем, стою я сегодня неподалеку от лавки моего компаньона, мирая Ингильяса, как вдруг вижу шерисмирая Торриена в компании нашей Иллочки! Нет, вы представляете?!

И громко засмеялся, качая головой.

В тот же миг два напряженных взгляда — Дариллы и Фендора — резко вонзились в девушку, как остро заточенные кинжалы.

Иллиана сжалась, не зная, куда себя деть. Пожалуй, провалиться на месте стало бы неплохим выходом.

Но в этот момент Шеймус продолжил, вновь переключая внимание на себя:

— Нет, вы представляете? Привидится же такое?!

С плеч Иллианы будто сбросили тяжелый груз.

Фендор отвернулся, только взгляд матери все еще жег девушку.

— Так что ты, дорогуша, — Шеймус посмотрел на Иллиану, — ужасно похожа на какую-то мирайю. Так и знай. Понятия не имею, что бы это значило, но что есть, то есть. В общем, как ушел я оттуда, так сразу решил, что приду вам рассказывать. Не каждый день двойника встретишь! А тем более такого!

— Да уж, — пробубнил мрачно Фендор. — Не каждый.

Иллиана прикусила губу, уже и не надеясь, что винодел когда-нибудь закроет рот и уберется восвояси. Он, кажется, уже и не собирался:

— А представляете, если бы это и правда была наша Иллочка! Вот кошмар-то!

Он покачал головой и перестал смеяться.

— Ничего хорошего в этом, конечно, нет. Хоть и шерисмирай, а толку — ноль. Все едино — заберет из дому, и потом поминай как звали!

— А кто такой шерисмирай? — вдруг решила нарушить молчание Иллиана.

Шеймус уже второй раз называл это слово, которое не давало девушке покоя весь сегодняшний день. Лишь ссора с Торриеном немного отбросила любопытство на задний план.

— Ну как же? — охнул Шеймус. — Ты что же, не знаешь Торриена по прозвищу Золотой змей?

— Шерисмирай — это царевич мираев, сын повелителя нагов, — отозвался Фендор, внимательно глядя на девушку. — Торриен Эннариш. Это имя ни о чем тебе не говорит?

— Эннариш — это правящий клан мираев, — протянула Иллиана, не веря, что могла так ошибиться. Торриен просто не мог быть царевичем! — Но ведь у царя Аджансара только один сын — Дарьеш Эннариш… И еще дочь…

— У царя два сына, — поправил Шеймус. — Один — наследный, второй — нет. Торриен — сын Аджансара от человеческой женщины. По закону мираев он не имеет прав на трон.

— Вот как, — задумчиво протянула Иллиана, устремив взгляд в пустоту и с легкой тоской вспоминая золотые глаза нага.

Этот взгляд неожиданно поймал Фендор. И Иллиане это совсем не понравилось. Она поспешила отвернуться, старательно выбрасывая из головы щемящий образ загадочного царевича.

— Значит, в Верхнем городе настолько много человеческих девушек? — спросила она, чтобы отвлечь от себя внимание. — Одна даже родила царю сына?

Шеймус пожал плечами.

— Мне лично они не встречались пока. Всех человеческих девушек из Нижнего города сразу доставляют в Царские кущи. Это область вокруг дворца, где живут исключительно самые богатые и именитые мираи. Мне туда доступ закрыт, увы. Ну, может, однажды, когда мой бизнес станет настолько известным и почитаемым…

Шеймус ударился в мечты, закатив глаза к потолку.

Но неожиданно Фендор прервал его звенящие золотом фантазии:

— Да, тогда вы, муссер Роминтер, будете иметь удовольствие ежедневно наблюдать, как благородные мираи поступают с украденными из Нижней Шейсары женщинами. А может, и не будете, если слухи правдивы и женщин просто насилуют, кусают и убивают.

Шеймус замолчал, хлопая глазами как рыба, выброшенная на берег. И только через пару секунд ответил:

— Женщину, которая родила шерисмирая Торриена, никто не насиловал и не кусал… Говорят, она была очень почитаема в Верхнем городе.

— Правда? — приподнял бровь Фендор и сложил руки на груди. — Где же она сейчас?

Шеймус пожал плечами.

— Не знаю, говорят — умерла.

Парень фыркнул, как будто и не сомневался.

— И ее семье в Нижнем городе наверняка выплатили солидную сумму денег, — ядовито заметил он. — Наги совсем обнаглели, думают, что им все разрешено. А все потому, что мы им это сами позволяем.

Шеймус поджал губы и покачал головой.

— Как бы там ни было, такие разговоры даже в Нижнем городе опасно вести, молодой человек. Я, пожалуй, пойду, Дарилла. Рад был повидаться.

Он кивнул головой старой женщине, затем Иллиане и, нехотя дёрнув подбородком в сторону Фендора, скрылся в дверях.

Дарилла хмуро посмотрела на дочь, как будто это она была виновата во всем, что тут произошло. Иллиана тихо выдохнула и перевела взгляд на притихшего друга, что все это время смотрел на нее.

— Ну, а ты… — начал вдруг говорить парень, и его глаза цвета травы вдруг будто вспыхнули и сделались неестественно яркими, — чем занималась сегодня?

Девушка совсем не ожидала такого вопроса, тем более после того, как буквально пару секунд назад речь шла совсем о другом. Казалось бы…

Если только это не продолжение разговора о мираях, что означало бы лишь одно: Фендор знал правду. Знал, что она была в Верхнем городе. Но как? Неужели проследил за ней?

Этого Иллиана не могла понять.

— Я… весь день была дома, — соврала девушка, надеясь сбить парня с толку. Но уже сейчас понимала: если он видел, как она уезжала прочь на карете, то это бесполезно.

— Правда? — скривился Фендор.

— О да! — вдруг важно закивала Дарилла, незаметно подмигнув дочери. — Илли помогала мне сортировать любисток. Все утро расфасовывали эти сушеные листья. Скажу я тебе, мусору от них! Не оберешься. Зато какой эффект! Говоря по секрету, у меня эту траву мешками берет один наш сосед. Муссер Карвил. Лысоватый такой, у него еще живот размером с арбуз. Говорит, мол, работает безотказно! Заварил с вечера пару стаканов, и всю ночь стручок — как штык!

— Мама! — воскликнула Иллиана, не зная, то ли краснеть, то ли смеяться. Про муссера Карвила, который всегда казался ей мягким и приличным мужчиной, ей совсем не хотелось думать вот в таком ключе. Теперь же каждый раз при встрече она будет представлять его “арбуз” и его “стручок”.

— А что такое? — с притворным изумлением переспросила Дарилла и улыбнулась.

Покачав головой, девушка ответила:

— Мне теперь от этой картины никогда в жизни не избавиться. — И все же прыснула со смеху.

И только Фендор молчал, оставаясь абсолютно серьезным. И, когда уже, казалось, напряженность в разговоре совершенно сошла на нет, он неожиданно произнес:

— А я-то думал, ты в Верхнем городе была, а не любисток расфасовывала. Даром что видел, как ты въезжала туда на карете.

Новость прозвучала как гром среди ясного неба.

— Что?! — выдохнула Дарилла.

Иллиана шлепнула себя по лбу и закрыла ладонью глаза, предварительно бросив на друга укоризненный взгляд.