Ошибка Ангелины (СИ) - "Elvira Mandra" - Страница 82

…Сообщили ли что-то её родителям, которые дождались с концерта только брата, ничего не знающего о её местонахождении? Она даже успела пропеть прощальную оду своим любимым высоким сапогам.

Борис Витальевич, не спавший уже третью ночь подряд, на удивление терпеливо сносил её наскоки, но ничего не рассказывал. Денис — его непутёвый сменщик, старался не приближаться к нему на расстояние вытянутой руки и не решался даже взглянуть на "пациентку", с невинным видом рассматривая потолок каждый раз, как к нему оборачивался начальник. Гелька потешалась про себя над его физиономией, а вслух просилась домой.

— Я не могу отпустить вас домой, — в очередной раз пояснил ей Борис Витальевич. — Ваше состояние ещё внушает опасение: максимум пройден, начинается спад…

— Максимум? — встрепенулась Гелька. — Почему же нет видений? Егор… он же пришёл в себя?

Она ждала ответа с тревогой, но Борис успокаивающе кивнул.

— Пришёл, но вы не в том состоянии, чтобы что-то сейчас улавливать.

— Но я хорошо себя чувствую!

— Пока неподвижно лежите под Соларом… К тому же нам нужно ещё снять швы и поместить под Солар ваш локоть — вы опять его разбили…

— Но как же родители? Они с ума сходят! И как прошла операция? Вы уже должны знать!

— Сейчас вам необходимо спать и ни о чём не беспокоиться — сон лечит лучше всего.

— Я не смогу сейчас заснуть.

— Если не сможете, я вам помогу, — предупредил Полетаев, и Ангелина, вспомнив, как легко он "отключил" её накануне, решила больше не спорить и крепко зажмурилась.

***

…Опять голоса… где-то рядом. Кто может разговаривать у неё в комнате, когда она спит? Мама?..

— Ваша "координация" ни к чёрту не годится! Кто должен был её страховать?

— Её парень…

Борис фыркнул.

— Почему не ты?

— Не горячись… ты же знаешь, как мы работаем!

— Ты понимаешь, что её спас случай? Случай, что она, почувствовав, что получила повреждение, сразу полетела сюда! Что мой помощник, хоть и шут гороховый, сразу ею занялся, не ожидая ни чьих распоряжений (не зря я обломал об него столько штативов), и лишь потом вызвал меня! Что у неё случайно оказался максимум её странного притока сил! Всё! Всё! Больше шанса у неё не будет!

— О чём ты?

— Сегодня я дважды возвращал её с того света: один раз после клинической смерти, другой раз — "в поле", и каждый раз она упорно сопротивлялась. Весь её мощный потенциал рвётся в астрал, стоит лишь на мгновение выключиться её сознанию. Душа отлетает, оставляя мне тело…

— Борис!

— Ты знаешь, я всегда признавал твоё главенство… помолчи! и выполнял любые приказы, но сейчас я настаиваю, чтобы ты не поручал ей больше никаких рискованных дел! Отдай её мне в больницу!

— Ты не понимаешь, о чём просишь! Кто из инверторов у нас остался: ты, да я, да мы с тобой? Она незаменима!

— Она погибнет и не сможет приносить пользу даже здесь — взгляни на это так.

— Ты что-нибудь придумаешь, я знаю… Если хочешь знать, я тебя понимаю больше, чем ты думаешь — тут ты не одинок. Но дело — прежде всего! Я не против, пусть работает с тобой, но уж прости, я тоже буду её привлекать и обещаю, что обеспечу любую возможную защиту. Не будем больше об этом… тут её одежда… Борис, возьми себя в руки! Я тебя не узнаю! Тебе нужно поспать. Пусть рядом с ней подежурит сменщик.

— Не надо. У меня есть транквилизаторы. Что-нибудь сообщили её родителям?

— Да, Аня их предупредила, что Ангелина заночует у неё, и весь день у них будут какие-то девичьи дела. Так что запас времени тебе обеспечен.

— Девичьи дела… — с горечью повторил Борис.

— Не надо. Всё будет хорошо… да, имей в виду, там её парень спит в предбаннике… Ну, я пошёл — ещё не все группы отчитались об операции. Вернусь позже, приму отчёт у Ангелины… Борис! Поспи — мой совет!

"…Я видела Белого! — рассказывала она Учителю. — Я его сфотографировала!

Гелька показала на большую фотографию в рамке, висящую на стене.

— В центре снимка — Белый, вокруг — фидеры… а вот мой брат, — указала Ангелина на край снимка. — Где-то тут ещё Янка… Ты хорошо получился, — обратилась она к Белому, стоящему рядом.

Тот, улыбаясь, поднял руку… Бах!.."

Ангелина вздрогнула и проснулась. Сонный Борисов помощник протирал глаза: заснув, он свалил со стола раствор для капельницы, и теперь флакон лениво катился по полу кабинета.

— Денис! — рявкнул Борис Витальевич, появляясь в дверях. За ним стоял, поднявшийся со скамейки, едва проснувшийся, Петя. Денис шустро ринулся подбирать флакон, а Борис подошёл к Гелькиной кушетке. Неужели он совсем не спал?

— Сегодня вы останетесь здесь, а завтра — будет видно. Ваши родные думают, что вы у подруги…

— Они ни за что не разрешат мне остаться там на вторую ночь!

— Что-нибудь придумаем…

— К вам тут пришёл молодой человек и принёс одежду…

— И сапоги? — обрадовалась Гелька.

— Н-да, — одними глазами улыбнулся Борис и повернулся к Пете. — Не больше трёх минут. Моя пациентка перенесла сегодня клиническую смерть, поэтому обойдитесь без жарких объятий.

Петя застыл, с ужасом глядя на врача.

— Что случилось?!

— Что случилось? Кажется, вы должны были обеспечивать её безопасность? — льда в голосе Полетаева было больше, чем в Антарктиде. Ухватив парня за отворот куртки, он выволок его из кабинета. — На два слова!..

Гелька встревожено прислушивалась. Денис, привстав со стула, вытянул шею по направлению к двери (на большее, как видно, не решился) и с восторженным любопытством пытался уловить хоть слово.

— Давно старик такой не был.

— Он не старик! — возмутилась Гелька и покраснела. — Ч-ш-ш! Что они там делают, господи? — она с усилием приподнялась — Солар отозвался натужным сипением. В кабинет тут же влетел по-прежнему разгневанный Борис Витальевич.

— Кто вам позволил вставать? Куда ты смотришь? — Рявкнул он на вытянувшегося в струнку Дениса. В дверях стоял взъерошенный и красный, но твёрдый, как никогда, Петя. Крепкий орешек! (Бориса Витальевича, кто хочешь, испугается).

— Три минуты! — напомнил врач и, жестом выгнав Дениса в коридор, отошёл к столу.

— Как ты? — с тревогой спросил Петя, становясь рядом с её кушеткой на колени.

— Хорошо, не волнуйся. Как ты нашёл мою одежду, я уже с ней попрощалась?

— Я видел тебя и был уже рядом, когда ты унеслась. Я успел лишь подобрать всё это…

— А телефон? — с надеждой спросила Гелька.

— Нет, телефона не было.

— Я выронила его, когда в меня ударил Белый.

— Что?

Борис повернулся к ним от стола.

— Я видела его! Белый был там! Разве Сергей Петрович ещё не знает?

Они с Петей вопросительно посмотрели на врача. Тот медленно покачал головой.

— Я не знаю пока подробностей операции, но Редик обещал сегодня быть здесь — он всё пояснит.

— Как жаль! — расстроилась Ангелина. — Я же его сфотографировала!

— Что? — Петя качал головой с изумлением и ужасом. — Вот так просто наставила на главаря фидеров телефон и сняла? Ну, ты даёшь!

Борис прикрыл глаза, как от боли, не найдя, похоже для её поступка подходящих слов.

— Вам пора, — сказал он негромко.

— Я буду здесь, — пообещал Петя Ангелине.

— Это совершенно излишне. Сегодня из посетителей я пущу только Редика и тоже не надолго, — вмешался Борис.

Петя нахмурился.

— Я всё-таки останусь. Может, он захочет поговорить с нами обоими…

— Как угодно.

Петя вышел, улыбнувшись Ангелине на прощание, а вернувшийся Денис обратился к Борису почтительным шёпотом:

— Мы как… повезём её в реанимацию?

— Нет, я сам буду за нею наблюдать. Ты можешь идти, твоя смена окончена.

Ангелина, которая изводилась, лёжа в неподвижности, ещё больше страдала, видя состояние Бориса Витальевича. Но все её робкие попытки убедить его отдохнуть, ни к чему не приводили: он выпивал очередной стаканчик кофе и садился за компьютер. Гельку грызла мысль, что он не решается её оставить, потому что считает, что она способна наделать глупостей даже в такой ситуации, и упрекала себя, что вторые сутки занимает прибор, который так нужен его пациентам.