Счастье на снежных крыльях! (СИ) - Гусейнова Ольга - Страница 66

К нам с Шиаем с диким ревом подскочил Йелли, укрыл своими крыльями и щитом, не пропускавшим осколки и духов, и потащил за собой пробираясь к матери и отцу, с которыми, наверное, по его приказу, остался Льил.

А отовсюду шелестело злобное шипение призраков:

— Отказались!..

— Предали!..

— Проклятые!..

— Умрите!..

По глупости я думала, что спасаю ребенка, но Йелли пришлось спасать и его и меня. Ниол с Амилой и Льилом держали щит от духов — вместе проще. Многие собирались в тесные группки и формировали общие щиты, пытаясь выбраться из смертельной ловушки, а ведь льдинку назад и не подумала бы, что такое единодушие бывает.

По лицу мужа ползли капли пота, кожа побледнела, он явно был на грани истощения. Ведь духи — бывшие леары — легко поглощали чужую энергию, наслаждались ею. Я прикрывала крыльями и телом ребенка. Сконцентрировалась и по наитию послала мужу волну своей энергии — мы же связаны, я могу помочь! Ура, хвала ларам, он будто вздохнул свежего воздуха — лихо усмехнулся, дав мне понять, что правильно делаю. До родителей, казалось, рукой подать, а нет, обратно к трону мы продвигались, словно вторую жизнь проживали.

Мне под ноги попался кусок алтаря, отлетевший в сторону от пьедестала, когда Адана его швырнула Иси. В памяти всплыл наш шардис, а Йелли, к счастью, тогда не поленился рассказать об этом ритуале по ходу дела, так сказать. Шиай всхлипывал, держась за мою тунику. Я положила руку ему на макушку, успокаивая, и тут мне в голову пришла совершенно шальная и, возможно, бредовая мысль. Но сейчас не только первому шаазату и всему роду Иси вот-вот придет конец, поэтому выбирать не приходится.

Я дернула Йелли за крыло, требуя остановиться. И не обращая внимания на его яростный протест, подобрала голубой осколок, сразу ощутив вибрацию магии. Живой — значит должно получиться.

— Шиай, хороший мой, — я присела на колени, чтобы быть на одном уровне с мальчиком, — сын шаэра должен быть сильным. Ты понимаешь меня?

— Я боюсь, меня съедят! — всхлипнул маленький эр, крепко державшийся за мою руку.

— Не бойся, если Арэнк с тобой, все будет хорошо, — уверенно сказала я. — Теперь слушай меня внимательно. Мы сейчас сделаем тебе чуточку больно, потому что нам нужна капелька твоей крови, а затем ты слово в слово повторишь мои слова. Понял?

Мальчик хлюпнул носом; казалось, его заплаканные глаза смотрели прямо в душу. Он кивнул и доверчиво протянув мне руку.

— Что ты задумала? — рыкнул Йелли обеспокоенно.

— Тихо, пытаюсь помочь… хоть как-нибудь, — постаралась бесстрастно ответить я, чтобы не испугать ребенка, одновременно срывая заколку с волос и до крови царапая его ладошку. Вложила в нее осколок алтаря и спокойно, четко, сквозь свое громко колотящееся сердце попросила: — Шиай, повторяй за мной!

Дальше маленький Иси громко говорил, вытянув алтарный камень перед собой:

— Я, Шиай Иси, эр первого шаазата, сын и наследник Яхто Иси и Окэ Иси, клянусь: все до единого Иси верны и преданы своим предкам, кровью и честью служим вам испокон веков, ни словом, ни делом не отрекались от духов рода, защитников рода, наставников рода. Клянусь кровью, самой сокровенной жидкостью, что Адана Иси соврала, но не виновна. Клянусь, что Адана Иси уничтожила храм и алтарь под воздействием проклятой магии браслетов Канубы по наущению врагов рода Иси! У нас с вами одна кровь, одна честь, один род! Да будет так!

Мир словно замер — детский голосок заставил духов остановиться и обратить на него внимание. Часть гостей ринулись прочь из зала, другая — вытаращились на нас. Я поспешила закрепить успех, не понравилось мне, что духи не исчезли, не ушли, а продолжали «скалиться» в жажде крови. Я полоснула застежкой от заколки по своей ладони, пуская кровь. Положила поверх осколка на его ладони свою руку, смешивая нашу кровь. Едва ли мой голос звучал громче, чем у мальчишки:

— Я, шааза Кайя Арэнк, посланница Великой Язы Справедливой, клянусь кровью: все до единого Иси верны и преданы своим предкам. Кровью и честью служат вам испокон веков. Ни словом, ни делом не отрекались от духов рода, защитников рода, наставников рода. Клянусь кровью, самой сокровенной жидкостью, что Адана Иси соврала, но не виновна. Клянусь, что Адана Иси уничтожила храм и алтарь под воздействием проклятой магии браслетов Канубы по наущению врагов рода Иси!

Только прозвучало мое последнее слово, зазвучал глухой, холодный, уверенный голос Йелли, который повторил мою клятву. Затем синхронно — Амила и Ниол, за ними — эраты Ланей и Одэко. Совсем скоро голоса, вторившие друг другу, слились, многие встали на защиту рода Иси.

Окэ сияющими глазами, с невыразимой материнской гордостью смотрела на сына. У меня в груди защемило: если бы у меня был такой смелый сыночек, я бы тоже гордилась! А вот шаэр, как мне показалось, подсчитывал и запоминал голоса клятводателей. По всей видимости, вычеркивал их из ближайших врагов, а вот остальных ставил на контроль.

Последними поклялись сами верховные Иси, в конце на древнелеарском произнесли какое-то заклинание. Гости поспешили удалиться, а присмиревшие духи занялись восстановлением дворца и выносом тел, ведь «наелись» вдоволь.

Окэ, наконец, сорвалась с места, чтобы обнять сына. Перед тем как уйти с ним, она серьезно предложила:

— Будем дружить?

— Будем! — так же серьезно, глядя ей в глаза, согласилась я.

Шаэр искренне улыбнулся нам с Йелли и родителям:

— Моя благодарность неизмерима! Я запомню и верну этот долг!

— Больше на наши балы к себе не приглашай и сочтемся! — мрачно произнес Ниол.

— Я же по дружбе, Ниол, — демонстративно обиделся шаэр на моего свекра.

— А Блак у моего сына ты тоже по нашей старой дружбе отобрал? — тоже «обиделся» Ниол.

Несомненно, этих двоих связывают приятельские отношения. Но вот зря он про Блак напомнил — шаеру словно на открытую рану соли насыпали, он грозно вскинулся:

— Знаешь что, вы с Йелли меня провели с этим Блаком! И после этого ты…

Так, не зря свекор вспомнил, а весьма своевременно, потому что мимо Яхто Иси пролетел озабоченный делами по восстановлению дворца призрак. Голос хозяина дома сразу потеплел:

— Ладно, забыли… друг другу.

После примирения заклятых друзей, мы, замученные, вымотанные и все-таки довольные тем, что все закончилось гораздо лучше, чем могло бы, полетели домой. Я — на руках у Йелли, крепко-крепко прижавшего меня к груди. Одним глазом наблюдая из-за его плеча за круговоротом из слуг, теней-охранников, гостей, рабочих возле по-прежнему сверкающего в лучах Моики Кристального дворца — оплота Леарата.

— Ты могла ошибиться, тогда призраки забрали бы всю твою кровь и душу! — глухо шепнул мне на ухо самый лучший в мире мужчина. — Никогда, слышишь, никогда больше не рискуй собой!

— Мы же связаны, — удивилась я. — Погибнешь ты, скорее всего, умру и я. Ты сам, между прочим, не стоял там сторонке…

— Если тебя не станет, я — умру, потому что моя сила привязана к твоей. А ты — нет, потому что женщина — половинка, оставшаяся без истинной пары, самодостаточна. Если и умирает, то от горя. Тебе это не грозит.

Вот и ответ, почему Амила раздражалась, когда мне нахваливали других наследников: если вычеркнуть из нашей пары Йелли, я вновь стану свободной сильной шаазой. Я подняла голову, чтобы взглянуть слишком рациональному мужу в глаза. И тихо, с горечью спросила:

— Ты уверен, Йелли?

      — Разве это не так? — глухо спросил он.

— Нет, — без пояснений и прочей чепухи отрезала я, отворачиваясь.

Руки Йелли перестали походить на стальные канаты. Теперь он обнимал меня с нежностью. Во всяком случае я верила в нее, ощущала. Для первого шага к пониманию и сближению и этого достаточно. Пока.

— Что-то ты бледненькая какая-то? — озабоченно заметила Амила, летевшая рядом и конечно же все слышавшая и видевшая.

Я на волне великосветского приема показательно надменно заявила:

— Это у нас в роду такой признак героизма!