Счастье на снежных крыльях! (СИ) - Гусейнова Ольга - Страница 20

— Полторы тысячи потратил ваш поверенный. Я не ошибаюсь, это Цирик? Да, и еще один лит в придачу! — сдала я проныру вашана.

Хозяин, которому я дорого обошлась, приподнял серые брови в неприятном удивлении, но быстро обратил эту информацию себе на пользу:

— Прекрасная леара стоит любых литов, ничего не жалко!

— Я свободная и совершенно бесценная, поскольку не имею цены! — не сдержала я злости.

Едва заметная тень скользнула по лицу незнакомца, прежде чем он мягко возразил:

— Каждый из нас, увы, имеет свою цену.

Я упрямо фыркнула:

— Тот, кто знает себе цену, явно привык ее называть!

Мужчина склонил голову к плечу, рассматривая меня сверху вниз, а я в очередной раз подивилась, насколько здесь высокие жители.

— Боюсь, как хозяин дома я не проявил должного уважения к своей драгоценной гостье. — Он взмахнул рукой в направлении кресел, одно из которых занимал, и предложил: — Присаживайся. Может освежающего вина?

Мы расположились в креслах, оба как на иголках, готовые вскочить немедленно.

— Нет, спасибо, я перекусила в спальне… — И смутилась, вспомнив, что и в чужой гардероб лазила без разрешения. — Очень благодарна тебе… э-э-э… за завтрак и одежду.

— Меня зовут Шедвик, — слегка склонил голову любезный хозяин дома, — родом я из Серого подземья.

— Кайя, — я повторила его движение и осторожно уточнила. — Подземья?

Шедвик внимательно уставился на меня, как будто сканировал полыхающими серыми глазищами. Затем резко спросил:

— Откуда ты, Кайя? Из какого рода?

Врать бессмысленно, все равно нечего. Зато финт с амнезией во всех фильмах отлично срабатывал, может и здесь попробовать?

— К сожалению, кроме имени я о себе ничего не помню. Меня нашли в горах квошики, а потом обманом продали аяшу. Я немного помню языки, еще кое-что и, пожалуй, все…

Эта новость ошеломила Шедвика, причем, как мне показалось, кардинально изменила его планы в отношении моего пребывания здесь.

— Мне очень жаль, что тебя постигла большая беда. Я постараюсь стать тебе настоящим и самым преданным защитником, а не просто спасителем.

— Я…

Шедвик резко поднял руку, останавливая мою попытку напомнить, что я свободная:

— Да-да, я понимаю твои чувства и сомнения, Кайя. Уверяю, ты не пленница, а охранки на окнах от ворья и лиходеев снаружи. К сожалению, в наше время состоятельные миряне могут рассчитывать только на себя и лично заботятся о защите своих близких.

Я профессионально улыбнулась, показывая, что поверила, но напомнила:

— И все-таки, зачем я тебе нужна?

Кажется, Шедвика отпустило: он заметно успокоился. Неужели полностью поверил? Теперь уже мне стало не по себе: этот красавчик выглядел и вел себя как прожженный делец, тогда почему вдруг поверил незнакомой крылатой? Может, ему Цирик что-то рассказал о моей трехдневной выставке-продаже, но ведь его там не было в то время? Или я веду себя слишком непривычно для леары, поэтому моя легенда не вызывает сомнения? Можно еще, конечно, думать, что каждый верит в то, во что ему больше хочется.

Пока я задавалась вопросами, Шедвик подался ко мне ближе, опираясь локтем о подлокотник, и, заглядывая в глаза, проникновенно зашелестел:

— Не хочу недомолвок, Кайя, раз уж у нас такой необычный случай. Попробую открыться и сделать все, чтобы ты поняла и доверилась мне.

— Я буду очень благодарна тебе, — поддержала благие намерения очаровательно-доверчивой улыбкой, — особенно если коснешься жизни леаров и своей.

Шедвик тоже улыбнулся, вероятно, думал, что мягко и по-доброму, но мне показалось — торжествующе и снисходительно. Либо я параноик, которого происки Зоря здесь и близких мне людей там довели до ручки, либо в улыбке очередного иномирца действительно отразились эти чувства, но внутри у меня все скрутилось в тугую пружину.

— Леары — прекрасный крылатый народ, выбравший для жизни вон те снежные вершины, что видны из окна. — Рассказчик повернулся к окну, приглашая присоединиться к нему. — Далеко-далеко тянется Великое восточное высокогорье, и полностью принадлежит вашим родам. Вы обладаете необычной для большинства мирян магией — ледяной. Там, высоко в горах, не холодно, как кажется отсюда, поскольку леары вытянули весь холод и теперь среди вершин благоухают сады и стремятся ввысь белоснежные дворцы.

— Прямо райское местечко, — шепнула я сдавлено.

— Райское? — переспросил Шедвик.

— Избранное богами, самое прекрасное, облагодетельствованное. — Заметив тень подозрительности на лице собеседника, я, не моргнув глазом, соврала: — Так квошики называют места, куда мечтают попасть после смерти.

Шедвик сразу успокоился и продолжил вещать:

— Да, райское место. Только жить там непросто. У вас жесткая иерархия силы. Черные ша — самые слабые магически. Белые шаазы — самые сильные. Никто из мирян к шаазу не смеет прикоснуться — иначе смерть. В Высокогорье шааз — носитель эйфории, прикоснуться к которому мечтает каждый леар, чтобы окунуться в наслаждение, получить частичку магии, усилить свой дар. Но шаазов из года в год рождается все меньше, они с огромным трудом находят себе пару, чтобы получить потомство. А внутренние интриги, стычки и столкновения идут за каждый клочок Высокогорья, каждую женщину или плод с дерева. Я не знаю народа более воинственного и жестокого, чем леары.

Я сипло спросила о том, что меня неожиданно задело:

— Пару для потомства?

И вновь мне показалось, что Шедвик обрадовался этому вопросу:

— Да, потомство у леары бывает лишь от пары. Если… — и многозначительно замолчал.

— Если что? — настояла я.

— Да, может, к счастью, а может, нет, леары совместимы еще с одним видом. Мы живем в Сером подземье, которое тебя так заинтересовало.

— А вы кто? — натянуто улыбнулась я. — Ну кто живет в этом подземье?

— В народе нас обычно называют ледяными, а боги нарекли ледяными змейсами. Мы те, от кого леара легко может понести…

— Легко? — сипло переспросила я, хотя в данный момент меня больше волновало другое, я смотрела вниз, на подол платья змейса.

Мужчина удовлетворил мое любопытство. Из-под платья показался мощный, не очень длинный хвост во всей своей красе. Толстый конец, покрытый переливающейся серой чешуей, стучал по ковру, выдавая нетерпение и волнение хозяина, а может и еще что-нибудь.

— А… а как же ноги? — выдохнула я в полном ступоре.

Такое чудо ползающее я впервые видела, чтобы сверху — шикарный красавец, а снизу — змей! Вот тебе, Красавица, Чудовище… «ужасно симпатишное».

— Мы можем изменить хвост на ноги… ненадолго… — вкрадчиво, будто уговаривая, шепнул Шедвик.

Я ошеломленно подняла взгляд и тихо спросила:

— А как же магия ледяная? Я тебя не заморожу?

И словно смела дистанцию между нами. Шедвик плавно скользнул ко мне, опустился на один уровень со мной и произнес:

— Нет, сладчайшая, магия леар на ледяных не действует, как на остальных жителей Мира. У нас схожие энергетические потоки, поэтому мы совместимы. Прикосновением ты доставишь мне удовольствие. И присутствием в моей одинокой жизни сделаешь самым счастливым змейсом. Я стану для тебя самой надежной опорой и защитником, лучшей половинкой…

— А где же яблоко? — едва слышно шепнула я, ощущая себя Евой в Раю, искушаемой Змием.

— Что? — замер Шедвик, а потом, не дожидаясь ответа, медленно взял мои руки в свои. — Я могу стать лучшим выбором для тебя, прекрасная Кайя.

Чешуя на жутком змейском хвосте встопорщилась, зрачки огромных серых глаз расширились, как у наркомана. Да я даже руками ощутила, что его тело зашлось мелкой дрожью… блаженства. И совершенно хладнокровно поняла: вот еще один неучтенный «бонус» моей магии — батарейка или стимулятор эндорфинов. Все страньше и страньше…

Шедвик неожиданно порадовал и тем самым успокоил: заметив горечь на моем лице, резко отстранился и выпустил мои руки. Ласково и мягко улыбнувшись, он хрипловатым голосом заверил:

— Не надо, не думай о плохом, Кайя! Ты вне опасности! Я покажу тебе весь Мир, брошу к твоим ногам все богатства. И поверь, сделаю тебя счастливой! Просто доверься.