Земля избранных (СИ) - Бородина Мария - Страница 26

Они перешагнули последнюю ступеньку, превратившуюся от сырости в грязную россыпь камней, и вышли на площадку между этажами. Глубокие радиальные трещины разрезали некогда белую облицовку. По стенам спускались до самого пола грязные нити паутины. Кое-где сквозь пласты цемента прорастала жёсткая щётка лишайника.

— Того и гляди, обвалится, — Тилен ухмыльнулась.

— Что-то ты разнылась сегодня, — Кантана подошла к массивной двери, которую перегораживал деревянный брус засова, — случилось что? Или вести кровной связи?

Тилен, сжав губы, замотала головой. Пламя свечи заиграло сдержанными бликами в её волосах.

— Я тоже имею право на плохое настроение, — выцедила она. — Сама-то как перепугалась, когда протуберанец вылез!

— Помоги мне лучше, — Кантана указала на импровизированный засов. — Одной мне не справиться.

Ухватившись за брус с обоих концов, девушки сняли его с массивных металлических петель. Рассыревшие двери натужно заскрежетали и разъехались в стороны. Из широкого зазора потянулся навязчивый запах книжной пыли и подгнивших досок. Кантана громко чихнула.

— Стражи снова были здесь, — констатировала она, откашлявшись.

— Откуда знаешь? — Тилен взволнованно посмотрела на подругу.

— Чужой запах, — пояснила Кантана. — Разве ты не чувствуешь? Сюда вторгался мужчина. И, кажется, это снова был Азаэль.

Тилен рассерженно фыркнула, одёрнув юбку:

— Он рядом, куда бы мы ни пошли! Как он ещё в твоё грязное бельё не залез до сих пор?! Не находишь это странным?

— Нет, — Кантана кокетливо хихикнула, — парни всегда крутятся там, где красивые девушки. Это инстинкт.

— Самомнение у тебя, я смотрю, в полном порядке.

Кантана и Тилен, подобрав юбки, перешагнули порог. Затхлое помещение расчерчивали параллельными полосами книжные стеллажи. С противоположной стены смотрели тёмные глаза окон. Возмездие навек погасило свет в них: теперь за преградой мутного стекла виднелись лишь глухие земляные завалы.

— Нужно зажечь побольше свечей, — проговорила Кантана, направляясь к покосившемуся стеллажу в центре зала. Запылённая паутина свешивалась так низко, что почти касалась её головы, — чтобы крыс отпугнуть.

— Да уж, — проговорила Тилен, сосредоточенно почёсывая кончик носа. — Темно здесь, хоть глаз выколи!

Кантана ловко присела около стеллажа. Дубовые полки оскалились ей в лицо зубами вымокших книг. Рука нырнула меж потрёпанных томов и извлекла свёрток со свечами.

— Расставь их в центре зала по кругу, — Кантана торопливо складывала оставшиеся реквизиты в тайник, — сейчас начнём.

3

— Так значит, ты субреа? — Нери фыркнул. — А что тогда в нашей столовой делаешь каждый день?

Они спускались по лестнице лечебницы к яблоневому саду, огороженному старомодным кованым забором. Осенний день сходил на нет, агонизируя последними залпами у горизонта. Небо приобрело глубокий фиолетовый отлив.

— Отец достаёт мне талоны на месяц, — Миа пожала плечом и улыбнулась. — Ему несложно. Аарон регулярно чинит у него в мастерской капсулу. Товарно-финансовые отношения как они есть.

— Твой отец — капсульный механик? — уточнил Нери просто для того, чтобы хоть что-нибудь спросить.

— Обижаешь, — фыркнула Миа, поправляя капюшон. — Он руководит одной из лучших мастерских в городе.

Вечер вступал в свои права, зажигая светлячки фонарей в древесных кронах. Сумрак полз по ковру прелых листьев, наполняя воздух синевой. Невыносимо пахло свежестью.

— Странная ты, — Нери кашлянул в ладонь, — при такой мощной финансовой поддержке пойти на столь неблагодарную работу. Призвание?

Лёгкий ветерок растрепал чёлку Мии. Она пригладила непослушный локон. Два разноцветных глаза в оправе густых ресниц с вызовом посмотрели на Нери. Веко задёргалось: видимо, детальный допрос заставлял её нервничать. Словно Нери мог затронуть запретную для обсуждения тему.

— Родители так захотели, — Миа пожала плечом.

Нери поймал бегающий, чуть насмешливый взгляд. Так не смотрят на случайных знакомых! Пальцы конвульсивно задрожали то ли от холода, то ли от волнения.

— А сама ты чего хотела? — подал он голос. — Если абстрагироваться от желаний родителей…

В глазах Мии заплясали чёртики. Она нервно облизала губы. От робкой добродушной улыбки не осталось и тени.

— Не жульничай! — рассердилась она, топнув ногой. — Три вопроса заданы! Моя очередь!

Нери ухмыльнулся в ответ, пытаясь разрядить обстановку. Но Миа не желала подхватывать его инициативу и по-прежнему демонстрировала дерзко надутые губки.

— Ты сама затеяла эту игру, чтобы не идти молча, — непонимающе произнёс Нери, — а теперь ещё чем-то недовольна. Валяй, задавай свои вопросы, любопытная женская особь.

Ограда сада примыкала к главной городской площади. До слуха долетали радостные вопли горожан и отголоски музыки: видно, опять праздник развернули. Тотальный мораторий на алкоголь имеет существенные недостатки. Теперь им только повод дай!

Миа задумчиво вскинула голову в темнеющее небо. Тугие плети кос хлопнули её по спине. Губы беззвучно шевелились, проговаривая заготовленный вопрос синхронно с мыслями.

— Какова самая высокая степень публичной провинности, которую ты совершал?

— Вторая, — растерявшись, ответил Нери, — но завтра, возможно, дослужусь до первой, ибо мне хотят впаять порчу чужого имущества.

Центральный вход лечебницы остался позади. От последней ступеньки крыльца бежала широкая дорожка, вымощенная мраморной плиткой. Путь обрамляли раскидистые яблони с облупившейся корой, местами поросшей буроватой дымкой мха.

— Вряд ли, завтра ведь выходной, — Миа коварно заулыбалась. Кружевные тени плясали по её щекам. — Продолжим! Второй вопрос. Кто в твоей семье с поломкой?

Дрожь пробрала Нери до костей миллионом ледяных уколов. Хоть он и понимал, что скрыть татуировку, находясь в лечебнице, практически невозможно, внутри ещё теплилась надежда. К тому же, он искренне верил, что Миа, заметив «клеймо грязных», оставит факт его генетического несовершенства за пределами тем обсуждения. Однако она всё-таки осмелилась бросить ему в лицо дерзкий вопрос. Это даже не хамство. Это — грязный удар наотмашь, обжигающая пощёчина. Обескураживающая атака в лоб, которую остаётся только смиренно принять.

— Сестра, — пролепетал Нери, почесав кончик носа. Теперь ещё один человек знает его маленькую тайну.

— У тебя есть сестра?!

— Даже двойняшка, — Нери сделал вид, словно тема диалога его ничуть не напрягает. — За тобой последний вопрос.

— Ты сейчас… — сбивчиво проговорила Миа. Голос её задрожал, сорвавшись в хрип.

— Что я сейчас? — не понял Нери.

Миа напряжённо молчала. Полы ярко-фиолетового пальто разлетались за её спиной, как крылья. Фонари ласкали дрожащими бликами её лицо, внезапно потерявшее искорку задора.

Нери отвернулся, стараясь скрыть ироничные смешки. Игра Мии забавляла его, несмотря на жестокость. Он даже начал понимать, что хочет от него эта чудная девчонка. Квинтэссенция трагикомедии: Миа внезапно попалась в собственную ловушку, прямо у него на глазах! До чего же наивно и непредусмотрительно.

— Нери, — голос Мии снова зазвенел колокольчиком в тиши.

— Да? — коротко переспросил он.

— Ты сейчас в отношениях? — Миа, не скрывая любопытства, приподняла бровь.

Искреннее изумление парализовало Нери. Прохладный ветерок легко коснулся щеки, возвратив трезвость рассудка. Для чего она это спросила?

Полная луна взошла над городом. Печальный лик ночного светила, похожий на незрелый апельсин, поплыл над деревьями. Меж яблоневых крон сквозила синева ночных облаков, пресыщенная звёздной пылью. Зелёный глаз Фаты мелькнул сквозь завесу туч, яблоком повиснув на голой ветке.

Городские жители муравьями суетились за забором. «Перелом уничтожил всё, но именно благодаря этим трагическим событиям мы поняли, как сильны вместе!» — долетело до слуха. Как он мог забыть: сегодня же Дата Великого Перелома. Неоднозначный праздник, порождающий общественный резонанс. Праздник, который не принято справлять с подобным размахом.