Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Невеста лорда (СИ)

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Невеста лорда (СИ) - "Глиссуар" - Страница 25


25
Изменить размер шрифта:

Рейвин не привык к слезам, не знал, как нужно реагировать на такое бессмысленное проявление эмоций, свойственное только детям. Даже Крианс уже года три как перестал капризничать и хныкать, а леди Бертраду никто не то что не видел, а и представить не смог бы плачущей.

«У жителей Долины все их чувства написаны на лице, но при этом они будто рождаются лицемерными. Плачут и смеются так же часто и легко, как лгут и изворачиваются, — говорил лорд Хэнред, который за свою жизнь успел немало попутешествовать по всем девяти известным землям. — А вот у южан из песочных княжеств лица такие же выразительные, как у их эбеновых идолов. Если они тебе улыбаются, это значит только то, что они собираются тебя отравить».

Лейлис все это переживала еще тяжелее. Привычное ей течение жизни, резко нарушенное переездом и новым статусом, устанавливаться не торопилось, и перед тем, как она освоилась бы в новой обстановке, должно было пройти немало времени. К тому же Лейлис остро чувствовала, что все идет не так, как нужно, и страдала от ощущения своей неполноценности. Она понимала, что все, включая мужа, ждут от нее какого-то другого поведения, но не знала, какого именно. Девушка старалась вести себя тихо и скромно, чтобы не вызвать ничьей неприязни, но, очевидно, все-таки сделала что-то неправильно. Поэтому слуги не улыбаются ей и никогда не заговаривают первыми, как в доме ее дяди, поэтому никто из приезжих лордов не уделил ей ни капли внимания сверх установленных этикетом традиций… и поэтому Рейвин не хочет ее больше. Неясность положения давила на новоявленную леди Эстергар до такой степени, что она все-таки решилась обратиться за помощью к единственному человеку, с которым могла говорить о таких вещах.

Леди Бертрада сидела за столом в небольшой светлой комнатке, расположенной за теплицей, и занималась изготовлением какого-то снадобья. Перед ней на специальном подносе были расставлены различные скляночки и плошечки в большом количестве, маленькие весы с фигурными грузиками, а также инструменты из серебра или стали, похожие на лекарские.

— Миледи, вы заняты? — спросила Лейлис, зайдя в комнатку и закрыв за собой дверь.

— Да, в отличие от тебя, — ответила та, не оборачиваясь к невестке.

— Простите, что не вовремя, я просто хотела с вами поговорить, миледи, — Лейлис решила не отступать сразу, ведь такой удачный случай остаться со свекровью наедине представлялся редко. Леди Бертрада или ходила по всему замку, отдавая распоряжения, или запиралась в своих покоях, в последнем случае тревожить ее было нельзя ни под каким предлогом. — А что вы делаете?

— Жаркую мазь, — ответила северянка на своем языке, и Лейлис пришлось переспросить.

— Это средство, бальзам, мазь… — опять слова на северном наречии. Лейлис подумала, что над ней издеваются. Она успела выучить с помощью мастера Ханома несколько общих фраз и около сотни часто употребляемых слов, но ни говорить сама, ни понимать беглую речь северян пока не могла.

— Лекарство? — Лейлис рискнула предположить, на что это похоже, слово вспомнилось очень кстати.

— Да, лекарство, — подтвердила леди Бертрада, растирая в ступке какое-то красно-коричневое вещество до состояния густой пасты.

— От что?

— От «чего», — поправила леди Бертрада и продолжила, уже переходя на язык Долины. — От всего: чтобы не было обморожения, чтобы не болели суставы и не немели пальцы, от легочных болезней, от насморка… от всего такого жаркая мазь помогает.

— А я могу помочь?

Женщина кивнула на низкий квадратный табурет, пустующий возле стола. Лейлис придвинула его и села. Леди Бертрада поставила перед ней пустую глиняную чашечку.

— Насыпь по пол-унции каждого из трех экстрактов и перемешай. Вот, для таких, как ты, даже специальные насечки на ложечке сделали, чтобы отмерять. Так, теперь высыпай понемножку сюда.

Женщина переложила пасту из стопки в другой сосуд, размяла и перемешала с получившейся смесью экстрактов и поставила в ванночку с водой, подогреваемую на маленькой жаровне.

— Жгучий корень бери. Вот этот, — леди Бертрада сунула Лейлис бугристый шершавый корнеплод и небольшое вытянутой формы лезвие с закругленным концом, похожее на бритву. — Соскобли верхний слой оболочки, но не режь и не царапай, чтобы не выпустить сок.

Лейлис начала счищать твердую внешнюю оболочку, под которой была другая — более мягкая, волокнистая, нечаянно повредить которую было очень легко.

— О чем таком важном ты хотела со мной поговорить? — спросила леди Бертрада, помешивая закипевшую на жаровне густую смесь.

— О нашем с лордом Эстергаром супружестве, — решилась начать Лейлис.

— Ты чем-то недовольна? Или… — женщина сменила тон, осененная радостной догадкой, — может быть, ты уже заметила некоторые признаки?

Со дня свадьбы прошло чуть больше недели. Для любых признаков было рановато.

— Нет, миледи, пока нет, — поспешно ответила Лейлис. Она была уверена, что не понесла, и, хотя говорить о таких вещах было неловко, но все-таки приходилось. — И я не думаю, что они вскоре появятся.

— Почему это? Ты больна или… у тебя точно бывают регулы? Ты тощая, как… — последовало пренебрежительное сравнение на северном наречии.

— У меня бывают регулы, — процедила Лейлис, проигнорировав непонятое ею, но явно нелестное сравнение.

— Тогда в чем дело? — требовательно спросила леди Бертрада.

— Я, наверное, неподходящая супруга для лорда Эстергара…

— Именно это я и говорила ему! Но ведь он с большей охотой слушает старого сводника Хэнреда, чем родную мать!

Лейлис, испугавшись этой неожиданной вспышки гнева, закрыла лицо руками и вся съежилась на табурете. Свекровь отвела ее руки и взяла за подбородок, заставляя смотреть на себя. Пальцы у женщины были жесткие и холодные, как у Рейвина, и она так же, как он, щурила глаза и сжимала губы, когда злилась. Лейлис поняла, что ходить вокруг да около ей не позволят, и, слегка запинаясь, призналась:

— После нашей брачной ночи мы ни разу не были близки. У нас… у меня не получается.

— Что у таких молодых может не получаться? У тебя там что-то не так, как у всех, можно подумать? — по тону было понятно, что леди Бертрада считает такое объяснение полнейшей глупостью. Лейлис не отвечала, опустив глаза и нервно перебирая пальцами оборку на платье.

— Если ты ложишься в постель с таким лицом, как у тебя сейчас, ничего удивительного нет, — процедила леди Бертрада, презрительно глядя на невестку. — Пора научиться вести себя умнее. Если жена не может радовать мужа, то найдется другая женщина, которая будет это делать. В тебе есть это южное очарование и необычная красота. В такую красоту мужчины влюбляются легко и ненадолго. Мой сын был честен и сберег твою честь, а теперь твоя очередь. Постарайся сделать так, чтобы никто не пожалел потом о произнесенных обетах. Начинай быть женой лорда Эстергара.

Леди Бертрада пододвинула к Лейлис наполовину очищенный жгучий корень и лезвие.

— Заканчивай, за что взялась. Потом его нужно будет разрезать и собрать сок.

Лейлис снова принялась за работу, но от волнения слишком сильно нажала на лезвие, и несколько капелек выступившей ярко-оранжевой жидкости попало ей на кожу.

— Ай, он жжется! — вскрикнула она, машинально подув на палец. Ощущения были такие, будто уксусом капнули на незажившую царапину.

— Конечно, в этом и смысл, — отозвалась леди Бертрада, будто сообщая нечто само собой разумеющееся. — Потому так и называется. «Жгучий» — это тот, который жжет, жжется, обжигает. Поняла?

— Угу.

— Ничего, когда я училась делать эту мазь, по локти, бывало, пачкалась, — успокоила свекровь, и по ее бледному строгому лицу мелькнула снисходительная улыбка.

Расписание дня лорда Рейвина было устроено таким образом, что большую часть времени Лейлис не знала, где он и чем занят. Его распорядок дел, обязанности, повседневные занятия и круг развлечений определились, когда он только стал лордом Эстергхалла, и с тех пор не менялись. Посвящать в это жену он, по всей видимости, не считал нужным, и ее делами также не интересовался. В этом не было безразличия или недоверия, просто естественная деликатность, очень свойственная северянам. Здесь было как бы само собой разумеющимся, что личные дела человека и его досуг принадлежат только ему и в этом не должно быть ни контроля, ни навязывания. Раньше дома никто не интересовался делами Лейлис, потому что ее родственникам было на нее наплевать, в Эстергхалле — потому что люди имели представление о ценности уединения. Обычно получалось, что Рейвин просыпался намного раньше жены, одновременно с побудкой в казарменной пристройке, тихо собирался, подкладывал в камин дрова и уходил, пока Лейлис еще спала. Завтракали каждый отдельно, за обедом все, кроме слуг, обязательно собирались в великом чертоге, а ужинали в зале поменьше в кругу семьи и ближайших друзей лорда Эстергара. Если присоединялся лорд Хэнред, то леди Бертрады не было, и наоборот.