Страна Норы Робертс (ЛП) - Майлс Эйва - Страница 37

— Как насчет дедушкиного дома?

Она не стала спрашиваться, почему он не предложил ей поехать к себе. В каком-то смысле она даже была рада. Она точно не могла сказать хотела бы посмотреть, где он живет. Это было слишком... личное. Не говоря уже о сексуально личном.

— Все будет хорошо, Мередит. — Он включил передачу.

Он выглядел еще более сексуальным, когда был таким суровым.

Мередит даже не потрудилась прокомментировать его слова. Удивительным образом, но она привыкла к знойному голосу у себя в голове.

Таннер ехал молча, только следуя ее указаниям. Она соединила руки вместо того, чтобы грызть ногти, пока в голове прокручивала предстоящий разговор, который имел, как ей казалось, имел множество вариантов. Как только они подъехали, она обошла дом и вытащила ключ из скворечника на террасе. В доме пахло кофе, когда они вошли внутрь. Она знала, что дедушка ушел около часа назад. Он всегда приходил на работу рано.

— Хочешь кофе? — Она осмотрела грязную посуду в раковине и крошки на столе.

— Конечно. — Он закрыл дверь, помог ей снять пальто и перекинул его через спинку стула.

Она не могла не заметить, насколько он был красив с большими плечами, густыми волосами и карими, добрыми глазами. В доме вдруг стало слишком тихо. Она потянулась к банке с кофе.

— Вчера вечером меня посетил гость. Не могу назвать его имени. Я обещал ему анонимность.

Она уронила банку с кофе на столешницу, руки сами собой выпустили банку от облегчения. Какая-то история? Он привез ее сюда, чтобы что-то рассказать?

Подумай о чем-то более личном, дорогуша?

Снова схватив банку, она выдохнула.

— Хорошо. Что ты хочешь мне рассказать?

— Гость считает, что смерть Джеммы произошла по другим причинам, не тем, что указаны в отчете патологоанатома.

Она снова уронила банку, потому что все подозрения дедушки устроили настоящий ад у нее в голове. Она прислонилась спиной к столешнице.

— Почему твой гость так думает?

— Он поставлял марихуану, которую выкурила Джемма. Он думает, что его поставщик что-то добавляет туда. И вскрытие должно было это обнаружить. Но в отчете упоминались только шумы в сердце и алкоголь, так сообщила газета «Индепендент».

— Хм. — Она подумала, что репортер умолчал кое о чем из уважения к умершей и ее семье. Газета не всегда перечисляла все детали из отчета о вскрытии. — Значит, твой гость — известный наркоторговец считает, что данные подтассовали? И ты ему веришь?

Он направился к ней, быстро заполняя пространство между ними.

— Сядь. Я приготовлю сам кофе.

Она отшвырнула его руки от банки, чувствуя сожаление. Если ее дедушка был прав, они могли бы предотвратить смерть Джеммы.

— Со мной все в порядке! Я смогу сама приготовить кофе. — Его пристальный взгляд заставил ее отвернуться. У нее перехватило дыхание. — Возможно, чтобы защитить ее семью не все было написано в газете.

Она умудрилась заварить кофе, хотя в голове творился полный кавардак. Он подождал, пока она не сядет, потом развернул стул спинкой к себе и оседлал его.

— Если бы я не доверял своему гостью, я бы ничего тебе не рассказал. Большинство наркоторговцев не говорят журналистам, что их наркотики стали причиной чьей-то смерти. Обычно они рады, если вскрытие выдает фальшивые данные.

— Подожди минутку! Мы не знаем, было ли вскрытие фальшивым. Мы знаем только то, что написано в газете. Я знаю коронера. Он друг нашей семьи.

— Послушай. — Он рассказал ей о том, что знал и чего не знал.

У нее стала подниматься желчь в желудке. Итак, получается, что его информатор беспокоился о своих клиентах, особенно тех, кто попадал в больницу, что даже поинтересовался об этом у своего дилера. Значит, интуиция дедушку не подвела. Ей нужно было поговорить с ним обо всем этом, прежде чем она что-то ответит Таннеру. Даже если он не был членом семьи, существовала профессиональная этика репортеров. Это история была ее дедушки.

Кофе варился на плите, наполняя кухню густым ароматом.

— Так почему ты веришь своему гостью? Что ему от этого?

Таннер скрестил руки на спинке стула.

— Угрызения совести, я думаю, и он хочет получить возмещение ущерба. Он оказался пешкой. И хочет, чтобы люди, которые подсыпали всякое дерьмо в наркотики, заплатили за то, что случилось с Джеммой.

— Мы должны еще доказать, что там что-то было подсыпано.

— Я знаю.

Она изучала выражение его лица. Она согласилась с его спокойным и собранным подходом к проблеме, и это заставило ее более раннюю реакцию утихнуть. Она могла доверять этому мужчине, и, если бы дедушка согласился, они могли бы поделиться с Таннером тем, что уже знали.

— Так зачем ты мне все это говоришь? Хороший журналист не хочет никому передавать свою сенсацию.

Он поднял руки, сдаваясь.

— Мне нужна твоя помощь. У меня нет такого же доступа ко многим в Деа. Ты только что сказала, что знаешь коронера. Подобная помощь мне и нужна. Люди что-то заподозрят, как только я начну задавать вопросы. Кроме того, ваша газета имеет доступ к большому количеству информации. Мы можем начать там, никого не смущая.

Он был прав. Посторонние не входили во внутренний круг жителей Деа. Она была Хэйл. Люди считали ее своей.

К тому же, его информатор был именно тем, кого и искал ее дедушка.

— Так что ты хочешь сделать?

— Ну, для начала достань мне отчет о вскрытии. Но мы должны создать прикрытие для нашего расследования. Иначе люди будут задаваться вопросом, почему мы так много времени проводим вместе. На это дело уйдет много часов. Мы должны пустить пыль в глаза.

Все мысли, кружившиеся у нее в голове, стихли. Сердце подпрыгивало в груди, как у ребенка, подбрасывающего резиновый мяч. Она поняла, к чему он клонит. У нее пересохло во рту.

— Нам придется притвориться, что мы встречаемся.

Что?! Кофеварка кашлянула и зашипела, поэтому она отодвинулась от стола, чтобы налить им по чашке. Когда она протянула ему чашку немного наклонив, кофе чуть не вылился.

Он взял ее за руку.

— Не обожги пальцы.

Его прикосновение мгновенно вызвало мурашки на ее руке. Черт бы побрал эти дурацкие феромоны.

— Почему мы не можем сказать, что работаем над статьей? — спросила она, зная ответ.

— Если мы скажем, что работает над статьей, все захотят узнать, над какой статьей мы работаем. Мы два влиятельных журналиста из Нью-Йорка, которые только что прибыли в город. Будет выглядеть несколько смехотворно.

— Нет…

— Если нам и стоит рассказать кому-то, то твоему дедушке.

— Ты чертовски прав, мы расскажем дедушке. У меня только один вопрос. — Она опустила взгляд на его губы, прежде чем встретиться с его глазами. — Все это как-то связано с твоими намерениями по отношению ко мне?

Его шоколадные глаза замерцали.

— Моими намерениями? Звучит довольно старомодно. Если тебе интересует, Мередит, мои намерения по отношению к тебе не изменились.

Здравствуйте, мистер Дарси.

Мередит прижала пальцы к темно-синему лифу с кружевными чашечками цвета слоновой кости, скрытые кашемиром.

— Я же говорила, что мы можем пойти на Хэллоуин.

Он потер шрам над губой.

— Я помню. Я все время вспоминаю тот поцелуй. Что ты решила по поводу моей эксклюзивности?

Она думала об этом чуть ли не до посинения, но так и не пришла ни к какому выводу. Она фыркнула, ее сердце бешено забилось в груди.

— Нет.

«Дуреха», — закричала Разведенная Женщина.

Он качнулся вперед на стуле.

— Тогда мы зашли в тупик. Ты ведешь себя как упрямая коза. Если я журналист, не значит, что я Ричард Соммервиль.

Она вдохнула полной грудью.

— Ты рылся в моей биографии?

— Потому что я знаю, кто твой бывший?! Умоляю тебя. В этом-то все и дело, не так ли?

— Откуда ты знаешь?

— Репутация гребаного мудака бежит впереди него. — Его руки сжали спинку стула. — Ладно, давай оставим эту тему.

— Значит, ты все еще хочешь меня, несмотря на то, что я сказала «нет» на Хэллоуин?