Ненависть (СИ) - Борей Алиса - Страница 20

Черт! — Скривился Вийон. — С палкой тут делать нечего.

Мгновение в его глазах растянулось до вечности и разбилось на отдельные кадры. Вот широкая спина, почувствовав опасность, остановилась и замерла. Голова чуть нагнулась вперед и начала поворачиваться. Между краем шлема и воротником кольчуги блеснула белая кожа.

Пора! — Зарычал зверь в душе Вийона.

Деревянный штырь ударил точно в оголенный просвет. Противно хрустнули шейные позвонки и квадратная фигура начала медленно оседать на пол. Щербатое лицо по инерции повернулось и столкнулось с бешеным глазами графа. Удивленная маска сменилась гримасой ужаса.

— Умри! — Еще один удар превратил в кашу лицо Щербы.

Второй наемник, ошарашенный произошедшим, отскочил и, присев в стойку, поднял меч. Его глаза выпучились от ужаса, перед ним стояло исчадие ада. Черное обгорелое чудовище с горящими глазами. Парализующий страх дорисовал раздвоенное жало и змеиный шепот.

— Беги, или я заберу тебя прямо в ад.

Душа воина сломалась, и проснулся маленький испуганный человек. Он сжался, шагнул назад, затем еще раз, и побелевшие пальцы безвольно разжались. Стальной клинок звонко запрыгал на каменных плитах. Этот звук стал последней каплей, наемник, истошно завопив, вдруг развернулся и бросился бежать.

Вийон опустил палку, нервная дрожь все еще колотила тело. Потащив за собой сломанную ногу, он сделал шаг вперед и нагнулся за мечом, но знакомый насмешливый голос заставил его вздрогнуть и застыть с протянутой рукой.

— Меня, мой друг, будет не так просто испугать.

Выпрямившись, Вийон уже спокойно взглянул в глаза Давиго.

— Я не буду тебя пугать, я тебя просто убью.

— Завидная уверенность, малыш. — Давиго оскалился в хищной улыбке и крутанул длинным стальным клинком.

— А где же наша милая баронесса? — Капитан, не отпуская взглядом графа, шагнул вперед. — Куда ты ее спрятал, а?

Давиго мог позволить себе легкость и насмешливость, он уже оценил состояние Вийона и понял, риска нет никакого. В таком виде граф не соперник, это будет не поединок, а легкое, приносящее лишь удовольствие убийство.

— Хочешь меня убить, — наемник остановился на расстоянии шага и опустил руки, — так давай, чего же ты ждешь?

Вийон был не просто хорошим фехтовальщиком, он был лучшим, настолько хорошим, чтобы понимать у него нет ни единого шанса. Есть только один удар и им надо воспользоваться так, чтобы не было стыдно посмотреть в глаз отцу, когда их души встретятся в мире мертвых.

Он занес меч и ударил так медленно и неуклюже, что Давиго уклонился, не поднимая оружия.

— Ну что же ты, право, — капитан скривился, — даже неудобно за…

Наемник не договорил, мгновенно осознав, как он оплошал. Стальное лезвие молнией взлетело вновь, и скрытым коротким ударом вонзилось в плетение кольчуги. Сколько было в жизни Вийона таких ударов, не сосчитать, и всегда его силы хватало, чтобы пробить железные кольца. Всегда, но не сегодня. Стальной клинок увяз, лишь разорвав кольчугу и оставив на коже врага только жалкую царапину.

Получив удар, Давиго отшатнулся и, оступившись, завалился на спину. Его лицо мертвецки побледнело, но тут же осознав, что еще жив, он откатился в сторону и мгновенно вскочил на ноги.

— Никогда не расслабляйся, если имеешь дело с Бешеным псом. — Капитан ощупал полученную рану и с облегчением выдохнул. — Хороший урок на будущее, даже умирающий, он все также опасен.

Теперь Давиго подходил нацеленный и сосредоточенный, а у Вийона совсем не осталось сил. Последний бросок унес с собой все без остатка, руки повисли бесполезными ватными культями, а под ногами расплылась бесформенная лужица крови. Его все же хватило, чтобы отбить первый выпад, но от удара кулака в лицо он уже увернуться не смог. Меч вывалился из рук и тело, теряя сознание, рухнуло на пол.

К сожалению для Вийона, это было еще не все, он не умер. Глаза открылись и бессмысленно уставились в потолок. Горло почувствовало отточенное острие меча, грудь затрещала под тяжестью наступившего сапога, и Вийон увидел довольное лицо Давиго.

— Ведь сколько раз я тебе говорил, малыш, — наемник покачал головой, — не позволяй бабам влезать тебе в душу. А ты что сделал? Уцепился за юбку как желторотый юнец. И что, смотри, куда она тебя привела. Ты все просрал, променял свою жизнь на обычную потаскушку.

— Не смей… — еле слышно все же смог выдавить из себя Вийон.

— Что? — Злые глаза Давиго нависли над самым лицом. — Что ты там бормо…

Не закончив, капитан захрипел и торжествующее выражение сменилось удивленной гримасой, а из уголка рта вдруг вытекла бордовая струйка крови.

Тяжелый сапог перестал давить на грудь, нависающее лицо Давиго исчезло, а вместо него появились сверкающие голубые глаза. Не поверив себе, Вийон приподнял голову и почти остановившееся сердце вновь радостно застучало.

Она стояла прямо перед ним живая и здоровая в разорванной грязной рубахе, с застывшим от напряжения лицом.

— Ты..! — Тяжеленный затылок неудержимо рухнул обратно на плиты и, теряя сознание, Вийон почувствовал, как потянулось к нему хрупкое тоненькое тело, как теплая ладонь мягко коснулась его лица, и как потемнели наполнившиеся тревогой голубые глаза, а чуть приоткрытые губы прошептали прямо ему в сердце.

— Прошу тебя, не умирай!

Глава 24. Эпилог

Вийон приподнялся в постели и впервые за все время своей болезни почувствовал в себе силу, захотелось вновь ощутить себя по-настоящему живым, выйти из пропахшей кровью и лекарствами комнаты, вдохнуть глоток свежего воздуха, подставить лицо под порыв мягкого летнего ветра.

— Эй, кто-нибудь! — Не услышав ответа, он сел и нащупал рукой прислоненные к кровати костыли. Осторожно, еще полностью не веря в свои возможности, Вийон выпрямился и неуверенно запрыгал к двери. Замурованная в гипс нога по-прежнему висела тяжелой обузой, а ослабевшие мышцы, отказываясь подчиняться, раздраженно реагировали болью на каждое движение, но Вийон улыбался. Это была совсем другая боль, чудесная, полная надежды боль выздоравливающего тела.

Прошло уже почти месяц с той страшной ночи, и он вновь выжил. Вийон грустно подумал, что умирать и рождаться заново, становиться у него хорошей привычкой.

Мягко скрипнула дверь, пахнуло привычными запахами двора, в ушах зашумело от множества почти забытых звуков. Ржание лошадей, звяканье оружия, громкая ругань, доносящаяся с кухни, и аромат свежеиспеченного хлеба. Вийон пересек террасу и оперся руками на балюстраду, было так странно и приятно вновь ощутить себя живым. Радовало все: яркое слепящее солнце, сверкающее синевой небо, лай собаки и даже скрип тележного колеса. Прилетевший ветерок принес из конюшни запах навоза и подгнившей соломы, где-то зацокали копыта по булыжной мостовой, и с кузницы донеслось буханье кузнечного молота. Ноздри раздувшись, втянули привычные запахи.

— Господи, как же хорошо, — чувство переполняющей радости отразилось на исхудавшем осунувшемся лице.

Единственно, что портило идиллическую картину это черный скелет крыши и закопченные окна верхних этажей центрального здания. И еще запах гари, от него, наверное, уже не избавиться никогда.

Вийон вздохнул и отбросил мрачные мысли, — все рано или поздно наладится. Главное, все живы.

Он уже знал во всех красках историю своего спасения. С тех пор как он очнулся, у него, кажется, побывал весь замок, все кроме Луизы. Ее он больше не видел. Израэл по сто раз на дню пичкая его всевозможными горькими отварами и меняя повязки, не переставая рассказывал, как она не отходила от постели, пока его жизнь висела на волоске, как вновь вытащила его с того света, но ушла сразу же как только миновал кризис, ушла и больше не появлялась. Еще сегодня утром он опять бубнил, что юная баронесса все еще в замке, и если бы кое-кто не был таким бесчувственным, то непременно позвал бы ее и хотя бы поблагодарил за спасение. При этом каждое слово старик сопровождал укоряющим взглядом в его сторону.