Вернуться или вернуть?-2 (СИ) - Соловей Дмитрий "Dmitr_Nightingale" - Страница 10

А в целом, в школе было затишье. Всех учителей отправил в отпуск. Даже у Маркела на колбасном производстве движухи не наблюдалось. Мясо весной дорогое. Если где-то в станицах и забивают, то до города довозят мало. Тут еще пост. И факт, что нам мясо нужно для колбасы, никак не влияло на его доставку в Екатеринодар. О консервированных фруктах тоже говорить не стоило. Нет весной тех фруктов.

Наверное, только у Клима не было каникул. Я закончил статьи, и он занялся набором очередного номера журнала. Раздел физики был полностью посвящен радио. Схемы и рисунки изобретения прилагались. Стоило поспешить с этим делом. Оставался год до того, как Попов захочет что-то продемонстрировать в Русском физико-химическом обществе.

Пробежавшись еще раз по всем своим работникам, я начал искать выходы на Дурова. Два дня потратил, чтобы встретиться и почти сразу разочароваться. Дуров съемками фильма не заинтересовался. Аргументировал дрессировщик это тем, что подготовить что-то уникальное он не успеет, а показывать свою обычную программу смысла нет. Тогда на его представления не станут приходить зрители и денежная компенсация не перекроет потери.

Возможно, Владимир Леонидович и прав. Хотя я расстроился, что не удастся запечатлеть для истории уникальные кадры. Зато договорился о его выступлении в школе первого апреля. К тому времени все ученики будут на месте.

Больше срочных дел в Екатеринодаре не было, и у меня тоже образовался небольшой отпуск. Варенька продолжала отправлять отказы дворянскому обществу, заверяя всех, что я очень занят. К городскому голове я наведаюсь, но чуть позже. Вот закончим с парнями фильм и можно будет показать его Климову.

Секретарши имели строгие указания, что и как отвечать в корреспонденции, но визитеры умудрялись меня находить и дома. Особо смышленые сразу приходили в школу. Обычно это были просители или «изобретатели», которым хотелось показать мне свой прожект.

Сторожа имели на этот счет указания и никого не пропускали за ворота. В крайнем случае могли сообщить мне, чтобы я сам принял решение. Пару раз я давал деньги обществу инвалидов. Потом перестал. После того как отправил Заряна проверить инвалидов, которым собирают пожертвования. Зарян даже указанного адреса не обнаружил. С тех пор подобных просителей я полностью игнорировал.

И, тем не менее, сторожа в воротах мне сообщили об очередных визитёрах.

— Господа иностранцы с доХтором, — поведал дядька Петро.

Причины не принять тех, кто пришел, я не видел и попросил сопроводить господ в мой кабинет.

В том, что это иностранцы, а точнее, немцы, сторож не ошибся. Доктором же оказался старый знакомый Яблоновский. Вот это мне не понравилось. Да и дальнейшая беседа с господами немцами вышла напряженной. Не сразу я понял, что у меня спрашивают (нет, требуют!) не противотуберкулезный препарат, а тот, которым вылечили сифилис у сына Казимирова. Мне казалось, что об этом случае уже все позабыли. Слил общеизвестную версию о лекарстве от погорельца-фармацевта. Как оказалось, у немцев был информатор откуда-то из Петербурга.

Кому достался антибиотик и кого им вылечили, мы так и не узнали. Немцы же разведали что-то такое, что побудило их предложить мне вначале десять тысяч, а после и все двадцать. Я так и не понял за что. За само лекарство или лицензию? В любом случае у меня не было ни того, ни другого.

Градус эмоций переговоров постепенно начал повышаться. Денег мне уже не предлагали и перешли к угрозам. Хорошо, мы сейчас на территории школы. Когда посетители ушли ни с чем, я поспешил отдать распоряжения охранникам больше этих господ ко мне не пускать. Еще подумал, что лучше держать оружие под руками, пока немцы не успокоятся или не убедятся в том, что лекарства у меня нет.

Заряну я первому рассказал о неприятной встрече.

— Отменю выходные парням, — сразу среагировал он. — Если еще раз придут эти немцы, то я на них собак спущу.

В вольерах школы проживало восемь собак Заряна. Плюс наша штатная Стрелка. Так что есть чем встретить непрошеных гостей. А вот мне самому покидать территорию школы не стоило. Собственно, я и не собирался. Мишка и Пашка сообщили, что можно приступать к съемкам в мастерской. Ждали только двух артистов. Те должны были прийти еще два дня назад, но задержались.

Артисты появились в субботу. Сразу начали нас поторапливать, поскольку после обеда у них была назначена репетиция спектакля. Скоро начнет функционировать летний театр в городском парке. Нам смысла затягивать съемку тоже не было. Я велел всем идти в мастерскую. А поскольку народ в школе скучал, то зрителей собралось много.

— Санёк, не заглядывай в окно, попадешь в кадр! Клим! Ты чего, как ребенок?! — отгонял я наблюдателей.

Только-только все установили, зажгли свет, и снова незадача — кто-то у ворот срочно меня требует.

— Стоп! Выключайте свет! — приказал я. — Клим, сходи узнай, что там такое. Мирон, не снимай фартук. Сейчас продолжим съемку. Господа артисты, потерпите.

Клим прибежал минут через пять взволнованный.

— Николай Иванович, там люди! Много людей, — как-то невнятно пояснил он. Что за люди, я не понял. — Стоят и в ворота колотят.

Похоже, что съемка опять откладывается. Придется идти самому разбираться, кто там не вовремя появился. К воротам я подошел раздраженный и не сразу понял, что выкрикивают собравшиеся. И только когда один из мужиков полез по створке ворот вверх (помните, как Зимний брали?), а потом еще начал орать, что лекарство нужно не только богатеям, но простому люду, я сообразил, что это и есть обещанные немцами проблемы.

Ворота уже не только раскачивали, но и долбили чем-то.

— Дядька Петро, уходите все в школу! — скомандовал я. Увидел Заряна и крикнул ему: — Бери своих собак и тоже в школу.

— Да я их… — начал Зарян.

— Там сотня человек с палками, забьют собак!

Продержаться до прихода помощи внутри школы у нас был реальный шанс. На окнах решетки, двери забаррикадируем. Тут же я сообразил, что бандиты могут ломануться в лабораторию фармакологов. Поэтому часть охраны я послал в то здание. Митька и Володя Румянцевы поспешили с охранниками, чтобы показать, где и что запирается. Девиц перегнать в школу времени не осталось.

И только заперли двери, как стало видно, что «народные массы» снесли напрочь ворота и теперь уже ринулись во двор. Лучше всего обзор был из малой мастерской. К моему удивлению, Пашка развернул киноаппарат к окну и снимал то, что происходило снаружи.

— Молодец, — одобрил я идею. — Мишка, бери вторую камеру и беги на крышу. Там, где у нас ветрогенератор установлен. Снимай подходы к лаборатории. Клим, Мирон, помогите нести аппарат. Господа артисты, проследуйте на второй этаж в коридор.

Почти сразу после моей команды послышался звон разбитого стекла. Что же это такое творится?! Просто лихие девяностые. Это могло случиться лет пятьдесят назад, но сейчас Екатеринодар один из стабильных регионов.

— Где ваши ружья?! — орал на своих подчиненных Зарян. — Почему только сабли?!

Про ружья Зарян мне вовремя напомнил. Я же три ствола из сейфа в кабинет принес. Еще и свой травматический пистолет.

— Есть ружья! — крикнул я и помчался на второй этаж.

Зарян кинулся было за мной, но притормозил у спальни. Запертые там собаки слишком расшумелись. Возвращаясь с ружьями и патронами я выслушал пояснения Заряна, что это Стрелка больше всех буянила. Она к чужим собакам не привыкла. А тут еще шум и общая неспокойная обстановка.

— Пусть рядом со мной побудет, — решил я.

Сторожа дверь забаррикадировали. Но в нее никто и не бился. Те правдоискатели, что заполонили территорию школы, попытались вначале вломиться в частные дома. То, что им нужны лекарства, я уже сильно сомневался.

— Вихрь, Линь, возьмите ружья и на крышу. Отстреливайте тех, кто пытается попасть в дома, — начал давать Зарян указания.

— Старайтесь по ногам бить! — крикнул я вслед и тут же переключился на Пашку. — Уходи от окна, идиот! Уходи!