Охота на Паука (СИ) - Возный Сергей - Страница 47

КХРРРРРРРРРР-АХ!!!

Я еще ничего не понял, а черная птица уже инвалид — рушится вниз без всякой грации. На меня!!! Может, и это вреда не причинит, но инстинкты сильнее — прыгаю в сторону, трава и кусты принимают мягко, грохот сзади такой, что оглохнуть можно. Запах горелого масла, бензина, еще чего-то.

Нет больше Черного Барона! Столб дыма в небеса, обломки и пламя. Биплан Василия кружит над холмом — шасси обломано, зато летчик здоров и счастлив, аж вопит от восторга. Так же, наверное, полторы сотни лет назад вопил и смеялся тот самый Казаков, уронивший врага вторым в мире тараном. Улыбнуться бы, но что-то мешает. Может, надпись, возникшая, по традиции, прямо в воздухе?

ПОЗДРАВЛЯЕМ, ПОДПОРУЧИК DROZDOVETER!

ЗА УЧАСТИЕ В УСПЕШНОМ РЕЙДЕ ВЫ ПЕРЕВЕДЕНЫ НА УРОВЕНЬ-3!

Достижения: помощь в уничтожении противника 15-го уровня

Определенно, мне это начинает нравиться! «Плюшки» сыплются за каждый чих, даже там, где в реальной жизни звездюлей получил бы! Что ни говори, а ловушку ведь выдумал глупую! Бедарева подставил, помочь ему смог только в качестве манекена-мишени… зато шпиона разоблачил! За сыщицкие дела благодарности не было, потому откинем ложную скромность — награда нашла героя! Лучше поздно, чем никогда!

Почему ж организму так неуютно? Свербит что-то мерзкое за пределами органов чувств, мешает насладиться победой и новыми достижениями… да это ж реал! Система жизнеобеспечения сигналит, или даже врубился экстренный вызов, который абы кто не пришлет!

Время «плюшек» на сегодня, похоже, закончилось.

***

В кабинете Петровича мрачно как на похоронах. Форменный галстук валяется на столе, тут же пепельница с «бычками» и пара чашек из-под кофе.

— Не буду спрашивать, что ты делал всё это время, но верю, что не дурью маялся, — голос начальника «убойного» отдела охрип, под глазами нездоровая синева. — Сомов хотел тебя лично на шашлык порезать, еле успокоил его… короче, доигрались! Маньяк нам теперь ультиматумы ставит!

Молчу — все расспросы излишни. Экран на стене воспроизводит одну и ту же надпись, скопированную в «токае»:

Ты ушел, не простившись, воришка, но я прощаю тебя. За твоё хамство поплатились другие, и отныне так будет всегда. Не пытайся лукавить, ты до этого не дорос. Пусть разреженный воздух поднимет тебя к воздуху сжатому, а дальше будет лишь вакуум.

Не опаздывай и не шути со мной!

Как всегда, много пафоса и патетики, но смеяться над этим не хочется. Возможно, потому, что каждое слово тут сбрызнуто кровью — три убитых за сутки. Мужчина, девушка и подросток. Послание появилось в общем чате «токая» еще с утра, а к вечеру виртуальный мир затрясло. Не только от страха, увы, ещё от любопытства сотен и тысяч придурков, ринувшихся щекотать себе нервы. Самоубийцам закон не писан — но куда денешь родственников и друзей погибших?! Вот уж кто мечтает глянуть в глаза «воришке», из-за которого маньяк окончательно сбрендил!

— Про тебя, разумеется, молчим, — озвучивает шеф мои мысли. — Даже Сомов не в курсе деталей, а пресса — тем более.

— Уже и журналисты участвуют?

— Ты, Олег, будто не в двадцать первом веке живешь! И репортеры, и блогеры, и аналитики всякие, чтоб их! Все лучше нас умеют бандитов искать, только в ментовку работать ни х… не идут! — рука Петровича хлопает по старомодной клавиатуре, и настенный экран меняет картинку. Теперь там куски текста с подписями, явно нарытые в Сети нашей пресс-службой.

— «Полиция запуталась в паутине!», «И мышей не ловим, и насекомых боимся!», «Арахнофобия, как признак импотенции»… читай, читай, Гордеев, это про нас с тобой!

— Да я уж понял, — смотрю на одну из картинок, где жирный кот лениво ловит собственный хвост, а на хребте у него сидит уродливый паучище. — Понаписали, грамотеи! Паук — вообще не насекомое!

— Ну, ты мне еще поумничай! Арахнофобия-хренобия! Меня за всю службу миллион раз проклинали, Олежка, и грозили, и грохнуть пытались, но чтоб вот так! Чтоб смеяться над «убойным» отделом! — кулачище шефа обрушивается на стол, окурки из пепельницы вылетают, чашки тонко звенят, но остаются на месте.

— Безобразие, — соглашаюсь мрачно, выдерживая тяжелый взгляд. — Пресса на этом кормится, товарищ полковник, предлагаю на них плюнуть и забыть. Тем более, есть и нормальные отзывы, сами видите. Вон, этот «Звездочет» вполне уважительно пишет: «блестящие розыскники», «специалисты по киберпреступности»… думаю, стоит с ним познакомиться и подкинуть нужную инфу, чтоб всё грамотно было.

— Не учи отца детей строгать! С прессой будут общаться, кому положено, а ты свою работу делай! Что вообще происходит, почему так хреново выглядишь?!

— Ну, это уж вы преувеличили, — огрызаюсь вяло. — Недостаток солнышка и витаминов, мало движения. Вообще, работа нездоровая…

В глаза начальнику смотреть стыдно. В зеркало тоже гляделся, и зрелище мне совсем не понравилось, не пошел бы с такой харей ни на какие свидания! Сутки назад (или больше?) ощущал себя воином и героем, а сейчас — просто лузером. Геймер, блин, переросток! Сэр Дроздоветер Червепроглоченный, герой Постапа и участник воздушных сражений! Так заигрался, что выпал из реальности, а Паук о ней ни на секунду не забывал! Выбрал мир — не тот, что ты ему придумал — спокойно там утвердился и опять зовет тебя на своё поле. Он снова в башне и с винтовкой, а ты опять будешь бегать и прятаться!

— Что дальше думаешь, Олег?

— Возвращаться, шеф. Еще бы понять, где именно он меня ждет!

— Он уверен, что поймешь. Даже подсказки оставил.

— Засунуть бы ему эти подсказки… ладно, Петрович, пойду, благословясь. Думаю, все темы про воздух надо разъяснять там, где полеты.

К двери иду под взглядом начальника — не поймешь, надежды в нем больше, или удивления.

— Словечек-то понабрался! «Благословясь»! Ты еще царя-батюшку вспомни и будет нам…

Дверь провожает меня хлопком, окончания фразы не слышу. Оно и к лучшему.

***

Бедарева нахожу при самолете, естественно. Не знаю, во сколько ему это встало, но шасси у биплана новое, да и сам аппарат теперь выглядит круче, мощнее, современнее. Тоже, наверное, прокачался. Завершающий штрих — пулемет со стволом-трубой в кабине второго пилота.

— Видал, прапорщик, чего нынче имеем?! Ах, прости, ты ж у нас теперь подпоручик! Со мной в генералы выбьешься, обещаю!

У самого Василия погоны теперь вообще без звезд, хоть и с одним просветом. На борту самолета красуется большущий черный ромб, и комментарии тут излишни.

— Ты не представляешь, Дрозд, что началось, когда все узнали! Шутка ли, сбить «хая» в поединке, да с нашими уровнями, да еще таким способом! Кому бы оно в голову пришло?!

Молчу, смотрю на летчика с доброй и светлой завистью. Поменяться бы с ним местами, ей бо! Ловить себе кайф от геймерских успехов, наращивать уровни, менять локации и оружие, стать в итоге суперпупермегакрутым асом, грозой небес! Только память стереть, для начала. Забыть Леху Ветрова и остальных, вплоть до дня сегодняшнего. Говорят, у каждого хирурга со временем появляется личное кладбище — про меня теперь можно сказать то же самое. «Отныне за твоё хамство всегда будут платить другие».

— Слушай, штаб-ротмистр, а дирижабли у вас тут есть?

— Во-первых, уже просто ротмистр… с чего это тебя на экзотику прибило?

— Потом расскажу, Василий! Дирижабли, с которых можно выйти в другую локацию, или в другой мир, или просто, очень высоко подняться!

— Так тебе «прямой космос» нужен?! Сказал бы сразу, без околичностей!

— Почему «прямой»?

— Правда, не знаешь? — пару секунд Бедарев пялится подозрительно. — Откуда ж ты такой взялся?! Короче, для каждого мира есть стандартный порядок, как в жизни. Если летчик, то сразу в небо не попадешь, сперва будет аэродром, стажировки и прочее. Если космонавт, то опять же, начнешь не с космоса, а с земли…

— С космодрома, — киваю понятливо. — Почистить луноходы с месяцок, позаряжать бластеры, покормить инопланетных монстров в зоопарке… что там еще?