Охота на Паука (СИ) - Возный Сергей - Страница 16

Молчание, сопение, нарастание паники. Азы НЛП[1] в действии.

— Я знаю, где его искать, — теперь мой голос вкрадчив, а взгляд доверителен. — Знаю где, но это нужно делать срочно. Если ты не пропустишь, я уйду, но твой хозяин об этом факте узнает сегодня же. Обещаю. Угадай свое ближайшее будущее, сынок. В этой фирме, и в целом, по жизни.

— Меня уволят, если пропущу.

— Зато жив будешь. Вырубай свою охранку, и я пройду. Потом объяснишь, что я тебе стволом пригрозил. Ну!

Алый отсвет рамки сменяется зеленым, секьюрити делает шаг в сторону. Расслабляться рано, главное — впереди. Знакомый коридор, звуки танцпола, но туда мне сегодня не нужно. Для меня есть неприметная дверь и путь на второй этаж, где посетители не ходят.

Просторное фойе, приглушенный свет, массивный стол с компьютерным монитором. Не кабинет, всего лишь приемная. Оно бы ни к чему в таком заведении, но начальники старой закалки себя не переделают. У игрунов в «предбанниках» сидят циничные секретарши, а люди посерьезнее держат там парней-референтов с рукопашными навыками и адвокатским мышлением. Здесь вариант промежуточный — не девушка, но и не боец. Болтун, скорее. Худой, очкастый умник в модном радужном балахоне. Приподнимается недоуменно, пытаясь рассмотреть наглеца.

— Подождите… э-э…

— Экать будешь соскам в кровати! Если затянешь туда хоть одну! — бросаю на ходу. Хамство, конечно, но куда деваться! До двери уже пара шагов, когда умник меня настигает — деликатно, зато громко:

— Остановитесь сейчас же! Я охрану вызову!!!

— Ух ты, грозный какой! Может, сам меня и повяжешь? Это ведь ты распорядился не пропускать, цербер ты наш?

— Ну, в общем… — секретарь, как всякий интеллигент, тушуется перед грубой силой, делает шаг назад. Ростом повыше меня, но плечи узкие, балахон на них провис как на вешалке. Очередная дурацкая (на мой консервативный взгляд) мода, стирающая гендерные различия, из той же серии, что и шапки-«людовики». Люди определенных профессий, впрочем, балахоны приняли на «ура», и не только шоу-бизнесмены. Очень уж удобно под такой одежкой носить оружие, в глаза не бросается. Сейчас, надеюсь, случай другой, а потому секретарь использует единственное своё средство поражения, эмоциональную речь.

— У вас будут неприятности, как вы не понимаете?! Он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО не хочет никого видеть! Вас все равно выгонят, а меня… меня уволят.

И что они все боятся этого увольнения?! Сама фраза, впрочем, звучит так убито, что останавливаюсь. Гляжу еще раз в испуганные глаза за толстыми стеклами, давлю в себе приступ жалости. Не время и не место для эмоций.

— Не кипишись, дурачок, он, правда, обрадуется! Тебе еще спасибо скажет.

Тут дверь распахивается сама, в сантиметре от моей протянутой руки.

— Что за шум, а драки нет? — голос нового действующего лица похож на медвежье ворчание, как я его себе представляю. Не атакующий рык, когда зверюга встает на дыбы, а удивление, пока что. Еще в этом голосе столько алкогольных паров, что зажигалкой лучше не щелкать.

— Да вот, Станислав Сергеич, объясняю человеку, что нельзя, а он…

— Кто таков? — обрывает босс несчастные попытки оправдаться. — Перетанцевал, хлопче, или перекушал чего?

— Полиция, капитан Гордеев, — тут мой тон становится казенным до скрипа. В таких ситуациях официальщина на пользу, чтоб сразу все точки над «ё».

— Я к вам по служебному вопросу, господин Войцеховский, и хотелось бы без свидетелей…

— А кто тут свидетель? — саженные плечи приподнимаются в недоумении, взгляд шарит по приемной. — Валёк, что ли?! Эй, Валек, ты разве слышишь что-нибудь?!

— Да, Станислав Сергеевич… то есть, нет! Если надо, то есть…

— Ладно, ладно, верю! — ворчание крупного хищника становится добродушным. — Вот видишь, господин полицай, Валёк нам совсем не мешает. Говори уже!

— Инга, ваша дочь, — произношу тихо и четко, чтобы сразу в мозг. Такая вот у меня нынче работа, злая и неблагодарная.

— Что ты сказал?

— Я знаю, где искать убийцу вашей дочери. И лучше, всё-таки обойтись без свидетелей.

Пара секунд недоброй тишины.

— Ладно, пошли. Слышь, Валёк, на этот раз меня РЕАЛЬНО ни для кого нету! Уволю, нахрен!

Прохожу за широкой спиной в широкую дверь, спиртовые пары зависают вокруг невидимым туманом. Очередной стол и несколько кресел: сплошь кожа и резное дерево. Классика. Вспоминается Воплощение Мафии из недавней игрушки, но погружаться в эти мысли некогда.

— Присаживайтесь, гражданин начальник. Я весь внимание.

Собрался он мгновенно, будто доспех надел. Взгляд абсолютно трезвый, а ведь коньячная бутыль на столе скоро дно покажет. Простая рюмка вместо бокала и блюдце с нарезкой. Собутыльники тут не нужны — не праздник.

— Героин, Станислав Сергеевич. Кто-то торгует виртуальным героином через ваш клуб, и Инга могла знать об этом.

Дальше всё как в ужастике про оборотней — серьезный мужик за серьезным столом начинает меняться. Шерсть из-под кожи не лезет, но хватило и взгляда с выражением лица. Сейчас меня будут рвать и грызть. Или просто сдадут моим боссам, с кучей комментариев.

— Это версия, — говорю негромко, будто дрессировщик перед разъяренным тигром. Или заклинатель перед коброй. Или альпинист под лавиной, готовой сорваться.

— Про наркотики информация точная, а про Ингу надо проверить. Если всё правильно, то мы найдем убийцу. С вами вместе.

Зверя в прыжке не остановишь, как и лавину в падении. Мощная фигура приподнимается из-за стола, руки шарят вслепую, ища бутылку — явно не ради выпивки. Запустить в меня хочет, или вовсе, «розочку» сделать? Нырну, если что, под стол, а потом придется бить по уязвимым точкам, пока не свалится.

— Уф-ф! — выдыхает серьезный мужик, опускаясь обратно в кресло. Человек, всё-таки, не слепая стихия. Смотрит исподлобья, бутылка вернулась на место, но рука продолжает шарить и находит искомое — прямоугольник на подставке. Старомодную фоторамку.

— Гляди. Знаешь, кто это?

Женщина на фото ослепительно красива, но не в этом суть. Бывает что-то, непередаваемое словами, но заставляющее влюбляться с первого взгляда. Превращающее угрюмых медведей, вроде Войцеховского, в романтичных котят.

— Это Регина, моя жена. Она умерла от передоза, если вы не в курсе, господин полицай. Мои конкуренты по бизнесу подсадили. Инге тогда было десять, они очень любили друг друга, а я поздно спохватился.

Киваю, жду продолжения. История «спохватывания» Станислава Сергеевича широко известна, хотя каждый пункт нуждается в доказательствах. Те самые «конкуренты по бизнесу», из которых двое просто исчезли, а третьего нашли в подмосковном лесу посаженным на кол. Следствие тогда пошумело и затихло, а Войцеховский на все вопросы лишь улыбался загадочно и ничего прямо не отрицал. Потом еще было движение «Страна без наркотиков», погромы в притонах, увечья и гибель азиатских «гостей столицы», подозревавшихся в наркотрафике. Когда твое личное дело становится делом общественным — результат гарантирован.

— Инга всё знала про маму, — продолжает хозяин кабинета, не дожидаясь моих вопросов. — Знала о причинах, и кто виноват. А ты… вы мне теперь говорите такое!

— Так я и не спорю, Станислав Сергеевич. Наоборот, всё очень логично. На ваше заведение никто не подумает, потому под его крышей удобно наладить такой бизнес. Инга случайно узнала, могла рассказать вам, и ее убили. Если поймем, как это всё работало, то вычислим урода. Прямо сейчас.

Снова молчание. Соображает быстро, но переключиться ему тяжело. Еще не факт, что знает специфику цифровых наркотиков — где и как можно эту хрень распространять.

— У вашего клуба ведь есть виртуальное приложение? Наверняка есть, сейчас оно у каждой пивнушки имеется. Охраны там никакой, а вот публика прикормлена, знают, где найти дилера.

Я много чего могу рассказать человекомедведю. О хитрых программах, которые невозможно скопировать, а потому каждый раз нужно купить заново, о специалистах по такому продукту, и о «подсевших» беднягах. Виртуальный тяжелый наркотик идеален для сбытчиков: ни шприцов, ни «трасс» на руках. Человек тупеет день ото дня, забывает простейшие вещи, потом становится овощем. Плата за кайф — без нее ведь не обойтись, ни в какие эпохи.