Искажение (СИ) - Плотников Сергей Александрович - Страница 3

- И что там внутри? – послушно спросила японка под тихое “Клавель знает, что такое книга?!” от Нгобе.

- Не что, а кто!

- И кто? – сбить Нанао с толку можно было и не пытаться. В этот момент портовая команда наконец натянула канаты причальные канаты, и наверху опускающегося с борта трапа появился смутно знакомый суккубе мужчина.

- Мой батя! И братухи! – мексиканец забил на приказ Абрамова и рванул кораблю.

- И братухи братух, – вполголоса прокомментировал Феодораксис, с усмешкой наблюдая бурную встречу родственников. Мирен заметила, как стоящий рядом с пятеркой курсантов клуба русский незаметно поморщился.

- Балкеры не предназначены для перевозки людей, – наклонив голову к плечу и наблюдая, как по трапу вниз спешит целая толпа вооружённых людей, в пространство сообщила юки-онна.

- Они его переделали. В смысле, картель Клавель своё судно. – подсказал грек. – Под, так сказать, бизнес-нужды семьи.

Грузовая стрела над палубой морского сухогруза пришла в движение, вытащив из трюма и спустив на причал опутанный грузовыми фалами пикап. Кузов грузовика и стекла кабины были обтянуты брезентом, и под этим брезентом сзади откровенно выпирала некая конструкция, прямо-таки очень напоминающая турель для установки пулемета.

[*Балкер, или сухогруз – судно, предназначенное для перевозки сыпучих грузов типа зерна, угля и т.д.]

- Олег, амиго! – мужчина, подошедший в сопровождении Фабио такое впечатление что едва не кинулся обнимать учителя физкультуры. На фоне своих людей он выглядел подчеркнуто мирно: никакого оружия, никакой формы, цветастая рубашка-гавайка, сандали и шорты, широкая добрая улыбка в тридцать два зуба. Рядом с отцом сын выглядел воплощением милитаризма и агрессии. Если бы Мирен не помнила, что уловила её эмпатия, когда Клавель-старший приезжал за отпрыском в школу – могла бы и купиться.

- Я так благодарен тебе, Олег, и старине Куроку, – тем временем продолжал разоряться глава вооружённой преступной группировки, наркоторговец и на закуску ещё и демон. – Вы из моего раздолбая человека сделали! Ух – и года не прошло. Отправлял в школу идиота-идиотом, а сейчас смотрю – орёл! Да я смотрю – у тебя тут целый выводок орлов… и, ха-ха, орлиц. А ну-ка сын, встань-ка в строй… Ах, красота-то какая, аж слеза наворачивается.

- Наш будущий штаб, – огорошил своих подопечных Абрамов. – Пока время есть, дашь своих погонять на местности? А то деткам уже скучно бегать-прыгать в одиночестве. Заодно и подучатся командовать кем-нибудь, кроме самих себя, в реальной обстановке… Орлы.

- Это дело, – под маской весельчаки и балагура на мгновение проступил совсем другой человек – жёсткий, властный и привыкший командовать. Внимательно, словно в оптический прицел, он оглядел стоящих перед ним подростков, что-то для себя решил и кивнул. – Вижу, мой сын в хорошей компании. У меня сорок два бойца, считая шестерых сержантов – так что как раз. И мои ребятки к местным порядкам привыкнут, и со скуки пухнуть не будут.

- Со скуки пухнуть нам ещё долго не придётся, – качнул головой отставной военный, подавшийся в учителя… Или, скорее, сменивший заказчика с государства на частника? – Так, курсанты, слушай мою команду. Сегодня занятия отменяются, завтра – всё по расписанию. Разойдись.

Выходя с территории морского порта, Ми перехватила красноречивый взгляд Нгобе, направленный на японку. Куроцуки едва заметно передёрнула плечами и отвернулась, а у суккубы противно заныло под ложечкой. Да, Лючия от лица Куроку Кабуки пообещала, что вовлечение учеников будет на добровольной основе. И пока продолжалось всего лишь обучение, то самое, на которое она сама вроде как согласилась – по крайней мере, не отказалась от посещения военно-тактического клуба. Но то, что сегодня произошло – это ли не перебор? С другой стороны, именно благодаря клубу они с Нанао сейчас не заперты в холде и имеют как бы не максимальную для учеников свободу действия и передвижений. Как же не хватает советов и участия Димы, когда они так нужны!

Там же.

16 декабря (за 1 неделю до событий 27 главы “Воплощения”).

Пикап взревел и так далеко не тихим двигателем и буквально взлетел, подскочив на небольшом холмике. На мгновение Ми почувствовала невесомость, а потом повисла на ремнях: машина жёстко приземлилась, разметая наваренным перед бампером кенгурятником с лебёдкой невысокие кусты, пошла юзом, накренилась, но каким-то чудом удержалась на колёсах и не перевернулась. Самой большой загадкой для суккубы оставалось то, как из кузова на всех этих пируэтах умудряется не выпасть стрелок. Если в месте Силы ещё можно было сослаться на магию, то тут, под голубым небом субтропического острова, оставалось только удивляться, до каких вершин может подняться профессионализм отдельных представителей военной элиты.

Можно что угодно сказать про бизнес мексиканских наркодельцов, и хоть сто раз обозвать бесчестными бандитами спецов, обеспечивающих им силовое прикрытие. Нет, пушечного мяса, этаких классических гангстеров-латиносов, в распоряжении картелей тоже более чем достаточно. Но у бандитос своя ниша, в которой они полностью отвечают интересам хозяев: быть своеобразным “лицом” и одновременно официальными представителями наркобарона для работы с местным населением и, так сказать, контрагентами. У военных профи – совсем другая роль: они не выглядят крутыми, они работают.

Именно таких профи, спецназ своей маленькой, но очень хорошо обученной армии, и привёз на Ио отец Фабио. О, не всех, конечно, но, судя по некоторым оговоркам бойцов – существенную часть подразделения, вместе с техникой, оружием, боеприпасами, снаряжением и прочим, прочим, прочим. Что очень хорошо показывало, насколько серьёзно воспринимает Клавель-старший начинание директора Кабуки: даже для картеля, получающего баснословные прибыли, содержание элитных бойцов обходилось весьма недёшево.

Что интересно, подчинение “офицерам”-подросткам “снежные” спецназовцы восприняли очень спокойно. Неукоснительно выполняли приказы, охотно делились своим богатым опытом и как-то по-доброму опекали своих “командиров”, самостоятельно “на лету” исправляя мелкие огрехи лидеров и потом помогали им, разбирая и поясняя ошибки. Именно тот опыт, что требовался на данном этапе обучения шестерым курсантам военно-тактического клуба. Тренировочные поединки между шестью сформированными учебными ротами, начавшиеся с понедельника, подчинёнными Клавеля тоже были восприняты на ура.

Впрочем, организованы полевые занятия были вполне “по-взрослому”: в полный контакт, с техникой, с выглядящими весьма похоже на реальное оружие пейнтбольными маркерами. Со светошумовыми гранатами, с вполне натуральным выбиванием недавно установленных новеньких дверей в пустых зданиях, с турельными “шароплюями” на машинах, способными очередью разбить стекло или устроить пару-тройку трещин в рёбрах, если словить несколько шаров с краской на грудь без бронежилета. После таких тренировок у старшеклассников, что называется, адреналин выливался из ушей, а перед глазами плавали круги от переутомления. Едва-едва за несколько дней курсанты смогли привыкнуть к новому формату занятий – а ведь и остальную нагрузку никто не отменял…

...Занявшая оборону рота Войде, разумеется, не пропустила появления неприятеля. Сложно пропустить с треском и рёвом летящую сквозь бездорожье машину. Вот только занять хоть сколько-нибудь господствующую высоту рельеф из невысоких пологих холмов, заросших невысокими кустами, не позволял. Водителю пикапа Родики-младшей было достаточно не выезжать на вершины соседних “высот” – и всё, установленный в специально отрытый капонир в качестве постоянной огневой точки джип противников потерял своё тактическое преимущество.

Ми, успевшая немного узнать доставшихся под командование бойцов, использовала своё преимущество на полную катушку – а именно, наличие водителя-виртуоза. Тот умудрялся не буксовать и не сбавлять ход, пробивая машиной путь по дикому полю импровизированного полигона, при этом очерчивая вокруг закрепившейся группы ровный полукруг. Кузовному стрелку оставалось только поймать в прицел вражеский турельный шаромёт и по мере сил компенсировать вертикальную болтанку. Десять секунд диких скачек – и статистика победила разлёт боеприпасов: облепленная красной краской станина стала считаться выведенной из строя.