Крымское танго (СИ) - Сергеев Ефим - Страница 65

— Вы представляете! — возмущалась она, пересказывая свой разговор с ним, — этот чёртов рокер грозился, что, если наше шоу не будет обсуждаться и комментироваться хотя бы в два раза больше, чем его концерты, он напишет лично про меня такую песню, что мне на улицу лет пять нельзя будет выйти. За то, что я его шедевры разогревом назвала! Как будто он не для нас музыку и слова писал изначально?!

— Зато о тебе узнают даже там, где словосочетание "бальные танцы" даже не слышали никогда, — подколола подругу Катерина.

— Вот спасибо! Я просто мечтала именно о такой популярности, — не осталась в долгу Татьяна.

Как бы то ни было, но премьера удалась, что называется, на славу. В субботу, девятнадцатого января, Фестивальный центр впервые распахнул свои двери для нескольких тысяч зрителей, весьма существенная часть которых состояла из именитых танцоров и тренеров. Уставший, но донельзя довольный Дорохов подошел к Ефимову, который обсуждал с Бардиным следующий аналогичный проект — в Питере, выразил в очередной раз, своё восхищение Алексею и утащил пообщаться с Маркусом и Карен Хилтон — легендарной английской парой, многократными Чемпионами всего на свете, одними из самых востребованных тренеров и очень влиятельными людьми в танцевальном мире.

— Здесь явственно ощущается дух Блэкпула, — с очаровательной улыбкой сказала Карен после знакомства и взаимных комплиментов.

— Очень приятно это слышать, — ответил Сергей, — мы ведь именно это себе и ставили как одну из целей при проектировании. И мы надеемся, что этот зал будет со временем пользоваться таким же авторитетом, как и Winter Gardens.

— Прекрасно понимая, — добавил Павел Павлович, — что блэкпульские традиции невозможно просто перенести еще в одно место. Но мы будем стараться.

Ефимову стоило большого труда удержать свою челюсть от падения после таких слов Дорохова. Да и Маркус выглядел не менее удивлённым.

— Не буду скрывать! — после короткой паузы ответил он, — я чрезвычайно рад услышать эти слова. Поскольку для нас было весьма неприятным некоторое охлаждение отношений между нашими организациями.

— Будем надеяться, что это были просто временные недоразумения. — Ефимов выразительно посмотрел на Пал Палыча, давая понять, что здесь и сейчас совсем не готов обсуждать что-то более конкретно.

Дорохов его прекрасно понял и быстренько перевёл разговор на обсуждение предстоящей сегодняшней программы. Хилтоны вполне искренне поблагодарили за теплый приём, прекрасную организацию и выразили надежду, что сегодняшний вечер станет настоящим праздником танца и для зрителей, и для самих участников.

Так и произошло. Вся программа вечера[45] была как бы подготовкой для "Золотой Антилопы", которая шла предпоследним номером. А финалом было танго Зеленского и Шоптенко, отшлифованное до идеального состояния. Ефимову с большим трудом удалось убедить всех поступить именно так. Уж больно идея нравилась.

Шнуров позвонил Ефимову через две недели и со смехом сказал, что можно успокоить Татьяну — песню про неё он писать не будет. Сказать что-либо другое он не мог. Просто права не имел. Поскольку нужно было приложить немаленькие усилия, чтобы за эти две недели найти темы, НЕ связанные с обсуждением "Золотой Антилопы".

А в начале марта в один из репетиционных залов Фестивального, где теперь постоянно тренировались и Ефимовы, и Катерина с Денисом, и Татьяна с Марко, влетела Хаматова со слезами на глазах и, отчаянно размахивая руками, настойчиво потащила всех в свою "вотчину". Штаб-квартиру своего фонда сюда она так и не решилась перевести, но организованный Волонтерский Центр располагался теперь именно здесь. Чулпан бывала там раза два в неделю, каждый раз немного завистливо вздыхая, как комфортно всё устроено. Часто заглядывала и в тренировочные залы. Просто сидела в уголке на стуле минут пять-десять, явно отдыхая, и потихоньку исчезала. Но сегодня явно произошло что-то экстраординарное. В таком состоянии её ни разу никто не видел.

— Что случилось? — встревоженно спросила Шура, когда они наконец набились в чей-то небольшой кабинет.

— Это я разревелась от счастья. И от страха одновременно. Просто мне только сегодня показали отчет о поступлениях в наш фонд за февраль. Вы представляете, насколько они выросли по сравнению даже с январём, не говоря уже про декабрь? Почти в пятьдесят раз! В пятьдесят! Еще несколько таких месяцев, и у нас бюджет будет как у Министерства здравоохранения! И всё это благодаря вашей "Золотой Антилопе"! Я в этом абсолютно уверена!

Хаматова по очереди расцеловала всех шестерых, продолжая одновременно плакать и улыбаться.

— Ха! Прямо как у Булгакова получается — призыв: "Граждане! Сдавайте валюту!" — дошел до адресатов. Быстро, однако, — сыронизировал Денис.

— Чулпан, простите, ради Бога, но Вы сказали: "и от страха". Что же Вас напугало? — осторожно спросила Катерина, перед этим сердито зыркнув на партнёра.

— У нас катастрофически не хватает людей, мы не успеваем отрабатывать все проекты, которые стало возможно хотя бы теоретически осуществить при возросших финансовых возможностях. У наших волонтеров банально не хватает ни времени, — они все работают и на своих основных работах, ни квалификации. Мы их используем в основном для решения технических вопросов. А найти специалистов — дело не быстрое. И я очень боюсь, что мы упустим время.

— Ну, у этой проблемы тоже есть решение, — успокоил Сергей. — Я Вас познакомлю с одним замечательным человеком. Он в "Мы" курирует в том числе одно важное приложение, которое будет проанонсировано буквально через пару дней. Уверен, Дмитрий Александрович и его детище смогут помочь достаточно быстро.

Глава 22

Ефимов имел ввиду Дмитрия Александровича Разумовского[46] — их нынешнего главу службы безопасности, ставшего для них поистине бесценной находкой. Он появился в "Мы" через месяц после "Крымского вальса". Тогда к Герману Степановичу стали приставать с настойчивыми просьбами о продаже его доли. Когда эти просьбы стали напоминать угрозы, Долинин сильно занервничал и чуть было не наделал глупостей. Сергею пришлось встречаться с Андреем Олеговичем и напоминать о возможности помощи со стороны людей в погонах. Он то и порекомендовал Разумовского, который после Беслана долго мыкался по госпиталям, так до конца и не оправившись от последствий ранения. На оперативной работе врачи поставили жирный крест, хотя эти самые последствия заключались "всего лишь" в том, что правый глаз стал видеть всё чуть-чуть искривлённым.[47] Для обычного человека — ничего страшного, а военному — как целиться то? Он подал в отставку, поработал некоторое время в одном банке, но не прижился.

Во время первой встречи Ефимов с Разумовским проговорили почти три часа. Поначалу Дмитрий Александрович вёл себя довольно отстранённо, как бы нехотя выполняя просьбу коллеги. Немного помогла оброненная Сергеем фраза о любви к горам и о давней, но не забытой, трагической гибели одного из очень хороших приятелей на Памире. Для человека, послужившего в Таджикистане, это было не пустым звуком. Да и вообще, люди, пережившие потери друзей ли, сослуживцев ли, почему-то быстрее могут находить общий язык. А уж когда Сергей начал рассказывать о своей идее приложения "Соратники", то по разгоревшемуся блеску в глазах понял, что нашел себе горячего сторонника. Очень сильного, очень знающего. И готового на очень многое ради достижения целей, которые покажутся ему достойными.

Своё давнее письмо в "Комсомольскую правду" после трагедии 12-й заставы Московского погранотряда в 1993-м он до сих пор помнил наизусть.