Пересечение вселенных. Трилогия (СИ) - Порохова Зинаида - Страница 74

— Вот именно что нафантазировал! Герберт Уэллс написал большущий роман, в котором поведал о нападении на Землю головоногих моллюсков с Марса с целью захвата их планеты, — развёл руками Натэн. — И уничтожения человеческой цивилизации.

— Ох, ничего себе! А зачем такие сложности? — возмутился кто-то. — Надо просто не мешать людям, они и сами себя уничтожат!

— Вот именно! — отозвался другой.

— Вот так сказочка! — воскликнула Мэла. — Марсианами детей пугать перед сном!

— И не только детей! — вздохнул профессор. — У взрослых от его прочтения возникла настоящая фобия на космос. И паранойя пред инопланетным вторжением. Мы хотели, чтобы, прочитав о протейцах, земляне перестали воевать между собой, заготавливая огромное количество опасного вооружения. А после этого романа, кстати, получившего название: "Война миров", они стали готовиться к войне уже и с пришельцами с других планет.

— Но это же обман! — возмутилась Лана. — Почему он так сделал, досточтимый профессор Натэн?

— Он был вполне искренен, — возразил профессор. — Просто он так понял телепатически переданную ему информацию. Мы не учли того, что люди не способны воспринимать существа другого вида как разумных и гуманных. Эти качества — не без подсказки ИСВ — они приписывают только себе. И очень боятся тех, кто на них не похож. Опять же — так диктует их инстинкт самосохранения. Уэллс, очевидно, с ним был весьма дружен.

— Но ведь ему показали совсем другое. Ему всё объяснили! — зашумели в аудитории. — А он перепутал врагов и друзей!

— Психика землян, благодаря ИСВ, всё искажает. И реакции на информацию субъективны — в силу неразвитости их Души и дефицита БВЛ, — вздохнул профессор Натэн. — Наверное, Герберт Уэллс не смог поверить, что Землю могли населять разумные моллюски, так не похожие на человека. Они — согласно мифам, необоснованно сложившимся о моллюсках на этой планете — ужасные монстры и убийцы. Впрочем, также они относятся ко всем опасным и внешне отличным от них мифическим существам — драконам, змееобразным, собакообразным, слоноподобным, кентаврам, амфибиям, являющихся представителями других цивилизаций, пока не входящим в КСЦ и некогда посещавших Землю. Люди считают, что они — единственная гуманная цивилизация. И нуждаются в защите от тех, кто хочет захватить их территорию. Это и стало основой сюжета романа Герберта Уэллса "Война миров".

— Да уж — миров! — воскликнула Мэла. — Не сами ли протейцы развязали войну между собой? Да и войны не было! Просто взорвали, наверное, пару станций и планете — полный бульк!

— Уэллс считал, что головоногие пришельцы с чужой планеты хотят бедным землянам только зла, — пояснил Натэн. — Да и с субъективной точки зрения… Очевидно Уэллс не верил, что нажатие маленькой кнопочки способно расшатать целую планету. Они пока такой возможности, к счастью, не имели. А значит это в принципе невозможно. Вот он и описал марсиан с привычными ему стрелялками, хотя и в виде смертоносных лучей — что было прорывом в общепринятых тогда взглядах на средства вооружения. Кстати, вдохновенные этим романом люди вскоре изобрели и такое оружие — лазерное.

И замелькали кадры — новое межконтинентальное и баллистическое оружие, система ПРО, наблюдательные спутники на орбите и прочие премудрости, успокаивающие космо-фобию землян.

— И выходит, что мораль книги Уэллса такова: не доверяйте космическим пришельцам, этим агрессорам? — возмутилась Мэла.

— Что, по сути, недалеко от истины. Мы снова вмешались и только навредили человечеству. Запомните, уважаемые — никому, никогда даже ради блага нельзя вмешиваться в ход развития иной цивилизации, — вздохнул профессор. — На примере этого романа — нашего общего произведения с Гербертом Уэллсом, мы ы этом ещё раз убедились.

— Как же так? — удивилась Танита. — Ведь Космическое Сообщество хотело предупредить землян об опасности внутренних конфликтов. А они во всех бедах обвинили бедных марсиан.

— И теперь, благодаря роману Уэллса, у землян — и их ИСВ — появился ещё один опасный враг — космические пришельцы, — заметил профессор. — Они теперь всегда настороже, стреляя во всё подозрительное, и готовы к неожиданной экспансии. Со временем самые сильные страны создали очень мощное оружие, способное поразить и цель в космосе. Но ведь, по сути, Уэллс прав, — вздохнул он. — Протея действительно пострадала из-за нас — пришельцев и головоногих моллюсков… Хотя и не марсиан. Именно благодаря нам, иттянам, они и получили доступ к сверх энергиям. Потому и погибли. Уэллс просто… по своему понял переданную ему информацию. И написал то, во что верил сам. Впрочем, взгляните на этот опус:

И профессор спроецировал содержание книги.

— Но это же совершенный бред! — ознакомившись с ним, возмутилась Мэла. — Какие эти марсиане противные — бр-р-р! И жестокие! Он же всё переврал!

— А, по-моему, досточтимый профессор прав и Герберт Уэллс ничего не переврал, — неожиданно заявил Сэмэл.

— Как это? — зашумели в аудитории. — Ты роман видел? Или всё проспал?

— Видел! — отмахнулся Сэмэл. — Я сейчас задам вам несколько вопросов, а вы мне честно на них ответите. И, возможно, согласитесь с моим мнением. Договорились?

Итак:

Первый вопрос: иттяне это — моллюски и они прилетели на Протею из космоса, с другой планеты? Так?

— Да! — ответила Танита. — Несомненно — так!

— Второй вопрос: они похожи на тех, кого изобразил Уэллс?

— Ну, с натяжкой — да, — согласился кто-то. — Хотя — почему они такие слюнявые? Чтобы читателям было противнее?

— Это художественный вымысел и в романах он допускается, — пояснил Сэмэл. — Третий вопрос: планета после посещения этих слюнявых моллюсков изрядно перекосилась и осталась лежать в руинах?

— Увы, да! — подтвердил заинтересованный профессор. — Несомненно!

— И четвёртый вопрос, заключительный: после того как инопланетяне-моллюски сгинули оттуда вместе со своими протейцами, люди, хомо сапиенсы, то есть земляне, стали жить припеваючи, дружески поколачивая иногда друг друга? И расцвела ныне существующая цивилизация?

— Несомненно, так! Хотя, конечно, это случилось, спустя очень долгое время после опустошительного визита марсиан, — кивнул Натэн.

— Это тоже издержки очень художественного вымысла. Да и, как известно, у землян с учётом времени вечно какая-то неразбериха и подтасовка, — заметил Сэмэл.

— Но протейцы — моллюски. А по роману Уэллса марсиане держали в заложниках каких-то гуманоидов, из которых пили кровь, — возразила Лана.

— Это, опять же — художественный вымысел, — гнул свою линию Сэмэл. — Уэллс — добрый малый. Он не мог позволить, чтобы моллюски пили кровь у моллюсков. Ужасные марсиане способны издеваться только над другими Видами.

— Этак художественный вымысел далеко может завести, — растерянно заметила Лана.

— Это — да, — согласилась Мэла, любительница всяких вымыслов.

— Так на то же она и ху-до-жест-венная литература, — развёл руками Сэмэл. — Иттяне именно к писателю-фантасту и обращались. А надо было — к историку. Но у историка круг читателей слишком узок. Да и не позволили бы такой труд издать. Вот и получили — роман.

Так чем же вы недовольны, уважаемые? — спросил, оглядевшись, он. — По сути все, что рассказал в своём романе писатель и фантазёр, извиняюсь — фантаст, Герберт Уэллс, соответствует истине. Не считая некоторых художественных вольностей. Так на то же он и писатель! А не историк или архивист. Хотя и у этих ребят на Земле с фантазией всё в порядке. Ну а то, что на самом деле, местные моллюски когда-то тоже воевали между собой — это нормально. Хотя для Уэллса, по любому — это полный абсурд. Разумные моллюски — на Земле? Никогда! Потому что такого не может быть никогда! И даже если это так — кто из этих моллюсков прав, кто виноват, а какие вообще стоят в сторонке — дело тёмное и слегка покрытое илом веков. Не мог он о таком написать, даже художественно! Кто б ему поверил? Он же, в конце концов, фантаст, а не фантазёр! А так — поверили и даже, возможно, в гении записали, — заключил Сэмэл.