1971 (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 21

-      Второстепенно? - усмехнулся корреспондент - А представьте, если по СССР будет нанесен ядерный удар! И куда дух денется?

-      Дух куда денется? - выбрал паузу я, и вспомнив кое- кого, улыбнулся - У нас тоже ракеты есть. И заверяю – не хуже, а то и лучше ваших. А если уж мы умрем - то отправимся в Рай. Потому что мученики, а мученики отправляются в Рай. А вы просто сдохнете!

Страус резко захохотал, хлопнул ладонью по столу, Дональд же остался серьезен, и посмотрел на меня внимательно, с прищуром, как через прицел. Не знаю, что он там себе думал, но взгляд его был нехорош.

-      Не будет ядерной войны - продолжил я, цепляя здоровенного краба и перетаскивая его себе на тарелку - не найдется такого идиота, который ее начнет. Ядерное оружие - не для войны. Это оружие сдерживания. Так что успокойся, Дональд, и не мечтай о всяких глупостях. Кстати, откуда ты так знаешь русский язык?

-      Я русский - нехотя пояснил корреспондент - потомок эмигрантов. Ваша власть когда-то едва не убила моего отца, он служил у Колчака, и он еле успел уехать в Америку. Америка приняла его, он женился на русской, дворянке - тоже бежавшей от нынешнего режима, и вот - появился я.

Точно - агент ЦРУ. Теперь я был в этом совершенно уверен. Эмигрантская среда этого времени кишела агентами ЦРУ. Только вот зачем он потащился со Страусом? Впрочем - почему бы ему и не потащиться? Посмотреть на писателя, которого хотят издать, прощупать, наладить контакты - отличная работа!

Из ресторана нас развозили на машинах - меня и остальных редакционная. Страуса и его свиту - от американцев, вроде как посольская. Но прежде чем меня отвезли в гостиницу, мне пришлось выслушать кучу всяческой чуши от нашего «переводчика». Я вяло трепыхался, уже задним числом понимая, что в чем-то может он все-таки прав. Не стоило так резко и так откровенно разговаривать с американцами. Вот что завтра понапишет этот журналюга, эта акула пера? Кем он выставит меня? Наверное, я все-таки был не очень осторожен в высказываниях, хотя и зарекался - лишнего не говорить.

-      Зачем вы про Тухачевского? Зачем про расстрелы заложников?! Про газы?! Вы думали, кому это говорите?! Они теперь раздуют - большевики травили свой народ газами!

-      А что, это тайна? Между прочим - Тухачевского расстреляли, значит власть его все-таки наказала. Так чего нам стесняться?

-      А про Бродского - как вы могли?! Вы считаете, что советский суд ошибся?! Что наша народная власть занимается гонениями на невинного человека?!

-      Знаете, что вам скажу...только то что сказал и им - это огромная ошибка, то, как поступили с Бродским. И если они еще додумаются до того, чтобы выслать его из страны - это будет полный идиотизм. Так он просто поэт, которого облыжно обвинили, а будет знаменем антисоветчиков! Если вышлют! И что еще я не так сказал? Может и про Солженицына не так сказал?

Молчание. Потом хмуро, почти нехотя:

-      А откуда вы знаете, что он был осведомителем лагерной администрации? Это точные сведения?

-      Точными они будут, если КГБ откроет свои архивы и найдет его расписки о сотрудничестве! А я только слышал об этом, и не знаю - правда, или нет. И правда, или нет то, что за Солженицына писал «Ивана Денисовича» и «Матренин двор» писатель Трифонов. Я не утверждаю, что это так - но слышал такое.

-      От кого слышали?

-      Не помню. Слышал, да и все тут!

-      Ох, непростой вы, Михаил Семенович, ох, и непростой! Наговорили - как теперь разгребать, даже и не знаю! И перед кем! Этот вот...Дональд - он враг СССР! Откровенный враг! А вы ему все выплеснули! Ну как можно было так?!

-      Да что бы заладили - как можно, как можно! - уже вспылил я - мне что надо было делать, сидеть, и как попугай отвечать заученное?! Чего я такого крамольного сказал?! И вообще - чего вы мне рот затыкаете! У нас свободная страна! Моя страна! И я говорю, что хочу! Вы вообще мне не начальник, какого черта вы мне указываете?!

-      Я вижу, товарищ Карпов, вы не осознаете важности момента - ледяным тоном закончил разговор «переводчик» - думаю, нам придется поговорить в другом месте. Я передам руководству наш разговор, и будут сделаны правильные выводы.

-      Да хоть тыщу выводов! Если вы не понимаете - так попросите руководство больше не присылать ко мне таких идиотов как вы! Может кто-то поумнее найдется! Тогда милости просим к нашему шалашу!

-Брек! - вмешался Махров, беспокойно следивший за нашей перепалкой - Товарищи, успокойтесь! Михаил Семенович наш, советский человек! И защищал он нашу родину так, что другим и не снилось! Видели, как этого Дональда перекашивало? Михаил его просто порвал, как Тузик грелку! А ведь какие были провокационные вопросы – просто волосы дыбом вставали! Константин Владимирович, зря вы набросились на нашего автора! Он в первый раз встречается с иностранцами, не знает, как с ними надо разговаривать, вот и поддался на их провокацию, разболтался! Полного инструктажа-то не было! Откуда ему знать, как правильно себя вести на таких встречах?

-      Откуда, откуда - зло выдавил из себя Нестеров - А откуда он английский так знает? На таком уровне? Ааа...он не помнит - откуда! А может, прикидывается?!

-      У меня и справка есть... - меланхолично протянул я, вяло запахивая свою кожаную куртку - Я в дурдоме лежал! Вот! Так что с меня взятки гладки!

-      Пххх... - не выдержал, и фыркнул Махров - Миша, прекращай смешить! И правда, Константин Владимирович, у него справка есть. Так что если что - не в себе он был! Нервный срыв!

Все замолчали, и минут пять ехали молча. Я прикрыл глаза - меня клонило в сон. После еды меня всегда клонит в сон, а тут еще нервная перегрузка, будто только что вышел из боя. Потрясывает, адреналиновый отходняк. И большущий такой откат - в сон кидает.

Нет, я все правильно сказал. А Нестеров этот просто идиот. Он ничего не понял из того, что я сделал. А сделал я многое: перед американцами показал себя независимым и резким таким парнем, почти диссидентом. Перед нашими - дал понять, что я не из диссидентской среды, и вообще - терпеть не могу Солженицына. Что кстати ничуть не противоречило истине. Я всегда его не любил, с тех пор, как он под придыхание власти приехал мессианствовать в Ельцинскую Россию. Нашелся, понимаешь ли, Мессия! Вначале все тут изгадил, а потом решил поучить, как нам строить жизнь! Вот сиди в своем Вермонте, и не высовывайся! Нехрена нам указывать, как жить! Лучше помоги материально...

Глупая, конечно, политика с диссидентами. Ну вот нахрена их было выпихивать из страны? Наоборот! Закорми, забросай подарками, сделай так, чтобы они жрали с руки власти - и эти продажные литераторы, актеры, танцоры и вся, вся эта так называемая интеллигенция сделает все, что ты захочешь! Купи их, они всегда и во все времена продавались!

Может и правда дело в том, что верхушка нашей нынешней власти старые маразматики? Потому они и не понимают таких простых вещей? Потому такие негибкие, неумные? Риторический вопрос. Но это не главный вопрос. Главный вопрос - как я буду жить после того, как издадут мою книгу за границей. И если она и в самом деле пойдет в продажах, если будет успешна...засвечусь по-полной! И как тогда мне разбираться с маньяками? Загреметь за убийство как-то не хочется...теперь я популярный автор, скоро стану маститым писателем, членом Союза Писателей СССР - стоит рисковать всем этим ради жизней нескольких десятков человек? Глупый вопрос, конечно. Стоит. Еще как стоит! Вот только нужно быть настороже - теперь за мной могут установить слежку.

Впрочем, я это почую. У меня всегда было великолепно развитое чутье на врага. Я чувствую взгляд, чувствую, если кто-то на меня смотрит и желает мне зла. Или просто внимательно меня рассматривает. Очень полезное умение для снайпера. И эта чуйка меня никогда не подводила. Вот и теперь, надеюсь, не подведет.

Вначале отвезли Исайкина - он жил где-то на окраине, я даже не понял - где. Дремал себе и не смотрел, куда меня везут. Везут, и везут, и черт с ними. Только когда Исайкин выходил - попрощался с ним, и снова заснул.