Миллиардер под прикрытием (ЛП) - Эшенден Джеки - Страница 44

В отличие от него самого.

- Он не может быть твоим настоящим отцом, - в ее голосе прозвучал шок. - Ты сказал мне, что он усыновил тебя и остальных твоих братьев, потому что не мог иметь детей.

- У него было низкое количество сперматозоидов, когда он был молод, и оно постепенно уменьшалось, пока он становился старше. Но этого было достаточно, чтобы дать ему одного ребенка.

Она покачала головой.

- Тебя усыновили. Ты говорил мне...

- Моя мама ушла от папы до того, как они узнали, что она беременна. Он узнал об этом только тогда, когда меня отдали в дом мальчиков, а его имя было указано как имя моего отца.

- Я ничего не понимаю. Тогда зачем ты притворялся, что он твой приемный отец?

- А ты как думаешь? Из-за Чезаре. Из-за угрозы, которую он представлял. Папа никогда никому не мог сказать, что я его настоящий сын, потому что он пытался защитить меня.

- Нет, - повторила она, продолжая качать головой, как будто это само по себе отрицало все, что он сказал. - Он не хотел тебя защищать. Он бил тебя, Вульф. Я знаю. Я видела синяки на твоем лице.

Еще одна ложь, о которой он должен был рассказать. Еще одна манипуляция, которую ему пришлось совершить.

- Он никогда меня не бил, Лив. Никогда. Синяки были от тренера по боксу, который у меня был. Папа думал, что де Сантис скорее поможет мне, если подумает, что Ной меня избивает.

На этот раз Оливия не произнесла ни слова, просто уставилась на него, все еще целясь прямо в сердце.

- Он думал, что это также вызовет у тебя сочувствие, - продолжал Вульф, не в силах остановиться теперь, когда уже начал. - Так оно и было.

В ее выразительных голубых глазах была боль, глубокая, нестерпимая боль, которую он чувствовал и глубоко внутри себя. Казалось несправедливым, что он всегда причинял ей боль. Словно он продолжал наносить ей удар за ударом.

Он не хотел говорить ей ничего из этого, но пообещал себе, что больше не будет лгать ей. Он расскажет ей правду о своей миссии, о том, что собирается сделать, и ничего не утаит.

Это изменит их отношения, возможно, безвозвратно. Любые дружеские чувства или чувство связи, которые он испытывал в ее объятиях, исчезнут. Он знал это.

Но правда была важна, даже если это было болезненно. Даже если ему тоже будет больно. И это, конечно, было чертовски более важно, чем его нетерпеливый член, который только и хотел вернуться с ней в постель, а не тратить часы на разговоры.

- Зачем ты мне все это рассказываешь? - ее голос был надтреснутым и хриплым. - Как ты думаешь, что произойдет? Что я вдруг скажу: «конечно, Вульф, мой отец был плохим, ты можешь убить его, без проблем»?

- Нет, я так не думаю, - он выдержал ее взгляд. - Я говорю тебе это, потому что больше не хочу тебе лгать. Ты заслуживаешь правды.

Слеза скатилась по ее щеке.

- Если правда - это то, чего я заслуживаю, то я, должно быть, была очень, очень ужасным человеком.

Вид этой слезы и боль в ее голосе заставили все его внутренности сжаться внутри него, словно животное разрывало его плоть. Да, он знал, что это не то, что она хотела услышать. Он знал. Но вся эта ложь.... Он тоже не мог продолжать лгать ей.

Он хотел протянуть к ней руку, забрать пистолет и притянуть ее к себе, поцеловать, чтобы прогнать слезы. Прикасаться к ней, гладить ее, пока вся боль не уйдет и в этих прекрасных голубых глазах не останется ничего, кроме удовольствия.

Но он не мог этого сделать. Не после того, что он только что рассказал ей, что собирается убить ее отца.

- Ты не ужасный человек, - сказал он, потому что не мог придумать, что еще сказать. - И ты заслуживаешь гораздо большего.

Ее ресницы опустились, скрывая ее взгляд. Затем она опустила пистолет и осторожно положила его обратно на стол.

- Не собираешься использовать его? - пробормотал он.

- Я не могу застрелить тебя, и ты это знаешь.

Наступила напряженная, ужасная тишина.

Оливия подняла на него глаза, полные боли.

- Пожалуйста, не убивай его, Вульф. Ради меня. Пожалуйста.

Вот черт.

Ему казалось, что она проникла прямо в него, схватила его сердце и теперь очень осторожно сжимала его в своих руках.

- Я должен, - выдавил он, стиснув зубы. - Это моя миссия. Смерть отца должна быть отомщена. Эта тупая гребаная вражда должна закончиться, и она не закончится, пока твой отец не умрет.

Оливия снова медленно покачала головой.

- Откуда ты знаешь, что он убил Ноя? У тебя нет доказательств. Коронер сказал, что он умер, упав с коня.

- Я найду доказательства.

- Нет, Вульф. Убийство моего отца - это не выход. Я знаю, что он тебе безразличен, но, если ты хоть что-то чувствуешь ко мне, пожалуйста... не делай этого.

Эти нежные пальцы вокруг его сердца сжались еще сильнее, усиливая боль. Он никогда не думал, что, когда дело дойдет до этого, именно она встанет у него на пути. По крайней мере, не так.

Он никогда не думал, что будет так больно. Что в конце концов он усомнится в себе. Что в конце концов он усомнится и в собственном отце.

Он потянулся за пистолетом, положил на него руку, притянул к себе и снова поставил на предохранитель. Но продолжал держать его в руке, напоминая о том, что ему нужно было сделать. Напоминание об обещании, данного его отцу.

- Моя мама все еще жива, - сказал он, глядя на стол, потому что так было легче, чем смотреть в ее полные боли глаза. - Папа потратил годы, пытаясь найти ее, потому что после того, как все было бы кончено с де Сантисом, у него были еще планы. Он собирался признать меня своим сыном, вернуть маму, снова стать семьей. Но он умер до того, как это случилось, - он потер большим пальцем рукоятку пистолета, металл под его рукой был теплым. - В письме, которое я получил от него, в котором говорилось, что я должен убить де Сантиса, также говорилось, что он наконец нашел маму. Но он не мог пойти за ней, пока де Сантис не умрет, потому что иначе это было бы слишком опасно для нее. Он сказал, что теперь я должен снова собрать нашу семью вместе. Что как только Чезаре умрет, я получу информацию о том, где находится мама, и смогу забрать ее, - Вульф поднял глаза. - Мне нужно найти маму, Лив, я знаю, что от моей семьи осталось немного, но я хочу ее. Мне это нужно.

- Значит, ты собираешься убить моего отца только для того, чтобы узнать, где твоя мама? - она медленно моргнула. - Ты когда-нибудь думал, что сможешь найти ее, не делая этого?

Он поморщился.

- Я пытался, - потому что так оно и было. В течение двух недель после получения этого письма он изо всех сил старался найти хоть какой-то признак того, где может быть его мать. Как его отец нашел ее, он не имел ни малейшего представления, потому что в своих поисках каждый раз Вульф оказывался в тупике. - Я не знаю, где она, и она так хорошо спрятана, что я не смог ее найти.

Оливия обхватила себя руками, как будто ей стало холодно, и ему захотелось сократить расстояние между ними, обнять ее своими руками, но он остался на месте. Если бы он прикоснулся к ней, это было бы последнее, чего бы она хотела, и кроме того, он был уверен, что если бы он прикоснулся к ней, то не захотел бы останавливаться. Тогда она действительно пристрелит его.

- Мы должны попытаться найти ее, - тон Оливии был ровным, а на ее подбородке была заметна складка, которую он узнал. Решимость. - Если твой отец нашел ее, то и мы сможем.

Вульф покачал головой. Если бы все было так просто, он бы уже сделал это.

- Нет, я не могу получить ее, пока вражда не закончится. Чезаре использует людей, ты же знаешь, Лив, и если бы он узнал, что моя мать жива и что она важна для Ноя, как ты думаешь, он оставил бы ее в покое? Христос, это должно закончиться раз и навсегда, - его отец был предельно ясен. Все это можно было бы остановить только в том случае, если бы Чезаре был мертв.

- Единственный способ покончить с этим - не убивать моего отца, - теперь в ее глазах горел гнев, и часть его была рада, потому что с ее гневом он мог справиться. От ее боли ему хотелось только выть.