Понять. Поверить. Простить (СИ) - Леонова Светлана - Страница 64

Олег понимал, что разговор будет трудным для обоих. Он очень сильно ранил чувства Насти, он причинил ей боль. Теперь она сама вправе оттолкнуть его, вправе не поверить. Но он намеревался сделать все возможное, готов был молить о прощении, молить еще об одном шансе — лишь бы вернуть ее, лишь бы иметь возможность любить: всей душой и всем сердцем. Тем самым сердцем, которое Настя вернула к жизни.

Олег приехал в город поздно вечером. Сверившись с адресом, который ему продиктовала Настина мама и, забив его в навигатор, он нашел нужную гостиницу и отправился внутрь, чтобы узнать остановилась ли Настя там и в каком номере. Получив нужную информацию, он направился в указанный ему номер.

***

Как она сдержалась там в кабинете, Настя до сих пор недоумевала. Гордо хлопнув за собой дверью, она с достоинством ушла в свой кабинет. Но вот стоило только прикрыть за собой дверь, как непрошенные слезы сами собой покатились из глаз. Стоило ли сейчас так раскрывать свою душе перед тем, кому это даже и не нужно? Стоило ли так отчаянно пытаться докричаться до его сердца. Есть ли вообще у него это сердце?

Она села за стол и быстро написала заявление о предоставлении отпуска с последующим уходом. Хватит унижений, хватит боли. Если она ему не нужна, то и он ей не будет нужен. Главное только не видеть больше. А сердце… Сердце поболит и забудет. Жизнь на этом не останавливается.

Не став дожидаться окончания рабочего дня, Настя уехала домой, попросив передать секретаря заявление на подпись Русецкому.

Но на полпути домой она решила поехать к родителям. Может папу дома она не застанет, но вот мама сегодня точно будет дома — сегодня у нее выходной. Мария сразу же заметила, что с дочерью что-то не то.

— Настюш, что случилось?

— Мам, я уволилась, — Настя плюхнулась на тумбу для обуви и невидящим взором уперлась в ковер.

— Погоди, как уволилась? — не поняла женщина. — Почему?

— Все мам, не могу больше работать с ним. Не могу… Устала от его бездушности. — Слез не было. Била только опустошенность. Щемящая опустошенность, от которой все внутри переворачивалось.

— Ты поругалась с Олегом? — догадалась, наконец, Мария.

Настя ухмыльнулась и тут же ее лицо снова приняло отстраненное выражение.

— Мы не ругались. Просто я снова призналась ему, что люблю, а он снова меня отверг. Он не хочет мне верить. А я так больше не могу. — Настя с мольбой взглянула на маму. — Понимаешь, я больше не могу… Он меня отталкивает, но и от себя не отпускает. — Настя помотала головой. — Надоело. Больше не хочу так мучиться. Я забуду его и продолжу жить без мыслей о нем. Я смогу.

Мария недоверчиво покачала головой, подумав про себя: «Кого ты обманываешь?», а затем произнесла:

— Настя, ты пойми, решительной настойчивостью тут ничего не решить. Нужно терпение…

— Мам, я не ты — нету у меня терпения. Так будет лучше, я все решила.

— Ну-ну, — только и ответила женщина.

За чашкой кофе Мария с Настей обсуждали, как отдыхает Эля — Настя каждый день связывалась с ней по скайпу. И неожиданно Мария вспомнила:

— Ой, мы же совсем забыли, послезавтра Ира из Гродно замуж выходит. Нужно не забыть ее поздравить!

Ира была дочерью школьной подруги Марии. Когда-то в детстве Настя и Ира дружили, и если Настя приезжала в Белоруссию к родственникам (а Мария была родом из Гродно), то девочки всегда вместе проводили время. Из-за большой загруженности на работе Настя не могла поехать на свадьбу подруги детства, о чем сильно жалела. Но сейчас она подумала, что раз уж она свободна, то грешно было бы не поехать. Тем более ей необходимо было сменить обстановку и немного отвлечься.

— Мам, поеду-ка я пожалуй к Ирке на свадьбу. Она меня на днях опять приглашала, когда звонила свериться по количеству приглашенных гостей.

— Ну поезжай. А работа как?

— Так я ж отпуск на две недели взяла с последующим увольнением. С завтрашнего дня я свободна.

Настя сверилась с часами — у нее еще было как минимум три часа до отправления поезда, поэтому не тратя времени на лишние сборы, она просто взяла свою сумочку, где лежали ее документы, и переодевшись в хранившиеся в родительском доме удобные джинсы и свитер, поехала на вокзал. Черт с ними — вещами. Деньги у нее в кошельке лежат. На крайний случай есть кредитка, а значит все необходимое — от платья и обуви до нижнего белья — можно купить и в Гродно.

Настя мысленно возвела хвалу Господу: в кассе ей удалось купить билет на сегодняшний поезд. А значит через каких-то пару десяток минут она уже будет в пути.

В детстве она всегда любила ездить на поезде, особенно любила засыпать под стук колес. Но вот сегодня сон никак не шел к ней. Она закрывала глаза, а помять рисовала ей образ Олега, а потом подкидывала все новые и новые воспоминания: о его улыбающихся глазах, которые Настя видела всего пару раз на острове, о его поцелуях, о его руках, в которых ее тело словно плавилось… О той нежной ночи, которую они провели… Настя шумно вздохнула: от нахлынувших воспоминаний ее тело снова начало гореть, отчаянно желая той самой ласки, которую Олег ей дарил. Девушка перевернулась на другой бок, но видения так и не отпустили ее из своего плена. Насте хотелось плакать — настолько тяжело и больно было это все вспоминать. Глупая, ведь нужно забыть. Все что было между ними — это ошибка. Так зачем же рвать душу из-за того, что не должно было случиться? Олег не хочет ее любить — ну и ладно. Хочет жить с обидами прошлого — пусть живет. А она переболеет им и будет жить дальше.

Так и не сумев заснуть, девушка кое-как дождалась утра.

Настя решила остановиться в гостинице, чтобы никого не стеснять из родственников. К тому же она решила немного задержаться в городе после свадьбы: захотелось немного отвлечься от грустных мыслей и побродить по улицам, где она когда-то гуляла в детстве с бабушкой и дедушкой. Их, к сожалению, уже больше нет, но в Настиной памяти они остались навсегда — добрые и любящие.

Уже оказавшись в номере гостиницы, Настя позвонила маме, чтобы сказать, что у нее все хорошо. После разговора девушка решила пробежаться по магазинам в поисках наряда для завтрашнего торжества. Пока она ходила по знакомым, но успевшим порой до неузнаваемости улицам, в душе царило какое-то радостное чувство. Как же приятно было оказаться в городе детства!!! Вот он дом, в котором жили бабушка и дедушка! А вот и парк, в котором они всегда гуляли! А вон там было кафе, куда дедушка всегда ее водил, чтобы угостить вкусным пирожным, мороженным или сметанно-шоколадным желе (вот это был поистине божественный десерт — даже Стас, который тоже иногда приезжал сюда погостить, очень любил такое лакомство). Настя даже не удержалась и зашла внутрь кафе — к ее удивлению здесь, кроме интерьера, почти ничего и не изменилось.

На следующий день с утра пораньше она уже была у подруги. Иришка была словно принцесса — счастливая, с искрящимися от любви глазами, в красивом пышном белом платье. Настя вспомнила, как когда-то, будучи еще маленькими, они с Иришкой любили смотреть на свадебные кортежи, подъезжавшие к ЗАГСу, и счастливые пары молодоженов, выходящих из здания — тогда Настины бабушка и дедушка жили в доме по соседству с ЗАГСом. И девочки всегда любили помечтать: какое платье будет у каждой из них, какой жених, на какой машине они поедут… И вот сейчас, глядя на свою подружку, Настя ей немного завидовала — у той наконец эта мечта исполняется, она счастлива от того, что любит и любима.

А ей самой хотелось плакать от того, что все ее мечты разбились вдребезги, как стекло. Нет, не могла она никого другого представить рядом с собой — только Олега. Только его она хотела сделать счастливым, только его хотела радовать и любить… Ему хотела подарить детей… Черт, ну зачем снова бередить раны. Нельзя ей сегодня грустить и портить чужой праздник. Конечно, Настя и представить себе не могла, что видеть чужое счастье будет так тяжело, переживая глубоко в душе собственную драму. Но раз уж она приехала, то нужно хотя бы попытаться немного отвлечься.