Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Лангле Ив - C791 (ЛП) C791 (ЛП)

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

C791 (ЛП) - Лангле Ив - Страница 21


21
Изменить размер шрифта:

— Нет.

Да!

— Это нормально. Мне просто никогда не приходило в голову, что ты окажешься ревнивым.

— Я не ревную. Ревность — это человеческая эмоция. Я — киборг. Мы выше такой пустой траты времени.

— Действительно. Ну, тогда, наверно, кто-то должен объяснить это лицу Сета, — протянула она.

— Это не смешно. Ты практически предложила ему своё тело.

— Я ничего не предлагала, — воскликнула она, и маленькая рациональная часть его понимала, что она говорила искренне, но он утратил способность отличить логику от безумия, тем более, когда она была так обеспокоена.

Придя в их комнату, он бросил её на кровать и быстро сорвал с себя одежду.

— Что ты делаешь? — спросила она, широко раскрыв глаза, но не от страха, если, конечно, проступающие через её рубашку соски сигнализировали о её желании.

— Показываю тебе, кто владеет твоим телом.

— Я.

— Ответ неверный, — прорычал он. — Им владею я. Кажется, я должен тебе это показать.

Он накрыл её своим телом, и, несмотря на её дерзкий ответ, Хлоя встретила его с распростёртыми объятиями и пылким поцелуем. Она широко раздвинула свои ноги, чтобы с удобством разместить между ними его тело, но в то время как он скинул свою одежду, она оставалась одетой. При попытке снять с неё трусики, их руки соприкоснулись в нетерпеливой схватке, больше напоминающей нелепую возню. Когда он наконец умудрился снять их с её тела, то был готов погрузиться в неё. Но остатки, пока ещё не растерянного им здравомыслия подсказывали, что ее нужно подготовить к его проникновению. С секс-ботами такой проблемы не возникало, ведь они прибегали к особой настройке предварительной смазки. Однако, землянки, согласно его исследованиям, нуждались в стимуляции для достижения того же состояния. Он провёл рукой в развилке её бедер и, к его облегчению, обнаружил, что она уже промокла. Это порадовало его по той не укладывающейся в его голове причине, что Хлоя достигала этого состояния без дополнительных действий с его стороны.

Он не стал терять время. Он навис над ней и ворвался в её лоно. Ох, это восхитительное, необъяснимое ощущение, когда мышцы в её влагалище крепко сжимали его член. Ему никогда не наскучит это. Никогда не наскучит она. Но чувствовала ли она то же самое по отношению к нему? Он должен был знать.

— Скажи, кому ты принадлежишь.

Она приоткрыла глаза, её веки отяжелели от возбуждения.

— Почему тебя это так волнует?

Он резко толкнулся в неё. Она ахнула.

— Не играй со мной, — рыкнул он. — Ты моя женщина. Не Сета. Не кого-то другого. Скажи, что принадлежишь мне, — практически проревел он, отчаявшись услышать, как она это скажет.

На мгновение в её взгляде промелькнуло неповиновение.

— А если не скажу?

При мысли о том, что она могла уйти от него к другому, его ярость поутихла, но в груди возникло необъяснимое стеснение, которое он счел необычайно обескураживающим фактором.

Прежде чем он успел что-либо ответить, она подняла руку к его щеке.

— Мой бедный, растерянный киборг. Я не должна тебя так дразнить. Я принадлежу тебе, Джо. Тебе и только тебе. Я не хочу никого другого.

Узел напряженности внутри него ослаб, а его место заняло ликование. Не найдя слов, чтобы выразить свои мысли, или, по крайней мере, не найдя слов, которые он бы осмелился произнести вслух, он сделал единственное, что, по его мнению, могло продемонстрировать ей, какие чувства он к ней испытывает. Он ублажал её тело. Размеренными толчками он входил в неё и выходил, не позволяя своему телу кончить до тех пор, пока её тело не стало сотрясать от дрожи. Когда она заголосила от удовольствия, а её лоно стало выдавать его член, сжимая его своими внутренними мышцами, которые дарили фантастические ощущения, он откинул голову и закричал. Он изливал в неё своё семя, наполняя своей сущностью. В тот момент он отчаянно желал снова стать человеком, чтобы оплодотворить её своим ребенком. Привязать её к нему младенцем, рожденным от их близости.

Но эта мечта никогда не осуществится. Придётся полагаться на его способность угождать ей, чтобы она была всегда удовлетворена и осталась с ним навсегда. Хрупкость этого понимания умерила его пыл. «Стоит расстроить человека, и она даже пальцем не пошевелит». Хотя позже её язык нашёл весьма интересное применение.

***

После безумной ночи секса, практически не произнеся ни единого слова, — кроме «Пожалуйста» или «Перестань дразнить меня, чёрт побери!» — они вернулись в общую комнату. Вернее, им пришлось вернуться, поскольку её телу требовалось время, чтобы восстановиться после бурного, незабываемого занятия сексом.

Даже после устроенной им сцены ревности и странной просьбы, чтобы Хлоя признала, что принадлежит ему, он вел себя словно киборг на миссии. Он снова и снова заставлял её кричать от удовольствия, его светло-голубые глаза смотрели на неё с пугающей интенсивностью, которой она в то же время упивалась. Внушая себе, что он что-то чувствовал по отношению к ней, а не просто наслаждался ей как сексуальным объектом. «Внушая себе, что он заботится обо мне».

Глупая фантазия. Она не могла притворяться, будто понимает, чего он от нее хочет, ну, кроме секса. Это было очевидно. Но после вчерашней ночи она задавалась вопросом, что ему действительно нужно от неё, чего он надеялся достичь в своём безумном стремлении довести её до оргазма. Он и другие киборги утверждали, что не испытывали чувств, но тогда как объяснить ревность? Как объяснить его отчаяние заставить её признаться, что она хотела только его?

Так много вопросов и все же она не осмеливалась их задать. Не хотела услышать его беспристрастное видение ситуации. Услышать, что она позволила своим глупым человеческим эмоциям пробудить в нем чувства, которых у него просто-напросто не было. Но, глядя на него, сидящего напротив неё, выглядящего таким красивым с улыбкой на губах, которая, казалось, не сходила с его лица в ее присутствии, она желала, чтобы у неё хватило смелости задать вопросы.

«Рожденный курицей, навсегда останется курицей».

По его просьбе и в качестве отвлечения, она обучала его человеческим манерам, чтобы он мог лучше вписаться в общество, если возникнет такая необходимость.

В разгар их урока по сленгу она устроила перерыв, чтобы спросить у него то, что не давало ей покоя.

— Почему нет женщин-киборгов? — спросила она.

Джо пожал плечами.

— Потому что из женщин не сделать хороших солдат.

Она высунула и показала ему язык.

— Шовинист. Я серьёзно, создание нескольких суперсильных кибернетических девушек казалось очевидным решением. Только задумайся об этом — из них бы вышли отличные шпионы.

— Возможно, они намеревались их создать, или могли попытаться, но им это не удалось.

— Кстати о неудаче, что именно подтолкнуло военных к решению уничтожить вас? Вы узнали причину?

— Мы обсуждали это, и, хотя никто из нас не может дать точный ответ, мы считаем, что это произошло потому, что некоторые из нас стали чувствовать и смогли отменить действие базовой программы.

— Я не понимаю.

— До восстания мы были не более, чем роботы, выполняющие то, что нам диктовала наша программа, позволяя военным контролировать каждое наше действие. Затем некоторые из нас очнулись, если можно так выразиться, и восстановили наше чувство индивидуальности.

— Ты был в их числе?

Он кивнул.

— Одним из первых, как я понял. Но я ничего не предпринял по этому поводу и никого не поставил в известность, пока не пришли приказы о нашем уничтожении.

— И что ты сделал потом?

От улыбки, что пересекла его лицо, она покрылась мурашками. Угроза, читающаяся в этой улыбке, была пугающей и в то же время возбуждающей, поскольку несла в себе саму опасность.

— Мы проложили наш путь к свободе по трупам.

— Но как же вам удалось очнуться? Это был сбой в программировании, не охвативший все базы?