Против течения (СИ) - Рогов Борис Григорьевич - Страница 41

Друзья, молча, уставились на меня.

— Ну, нифуя себе! Как ты узнал? — Ошарашено бормочет Коновалов. — Лядь, я тоже так хочу. Представляешь, какие тут бабки можно поднять?

— А про нас ты можешь что-нибудь рассказать. Вот, например, вылечу я из института после зимней сессии или нет? — Это уже Олег начал свою песнь пессимиста.

— Я тебя огорчу, не вылетишь. Успешно закончишь НЭТИ в 1981. Правда, по специальности будешь работать совсем не долго, но это уже мелочи. После НЭТИ мало, кто по специальности работать будет.

— А мне? А я? — суетиться Вадик.

— Головка от буя, — подначивает его Архипов. — Что ты так разволновался? Сейчас тебе наш Настрадамус тоже что-нибудь предскажет.

— Легко. — С пьяну я щедр на пророчества. — Будешь ты Вадим Васильевич самым из нас успешным, самым богатым и самым гребливым.

— Как-то я в этом и не сомневался, — щелкнув у меня перед носом пальцами, Вадим довольный откидывается на спинку дивана. — Ну, а как там, в мире? Когда в США революция случится?

— Не будет там никакой революции, даже не надейся. А вот Союзу осталось существовать всего пятнадцать лет.

— Офуел что ли? — в один голос заявили мне оба моих друга.

— Как может перестать существовать СССР? У нас же самая сильная армия и самая мощная военная промышленность. Передовая наука и вообще, партия Ленина наш рулевой.

— Вот этот рулевой бросит руль, скажет — Гребись оно всё конём! — И начнёт дербанить страну и хозяйство на кусочки. Я вкратце излагаю будущую историю страны.

— Вот суки! А что народ? Неужели пойдём спокойно как бараны на бойню?

— А ты посмотри вокруг. Деньги заработать сложно. Если заработаешь, купить на них что-то приличное можно только у барыг? Через три года у нас в городе введут талоны. Будем по 400 грамм масла в месяц покупать… Жильё получить сложно, номер в гостинице снять не возможно. Билеты куда-то купить — целое приключение. Музыку, какую хочешь слушать нельзя, книжки, какие хочешь, читать тоже нельзя… Тебе это нравится?

— Конечно, не нравится! — восклицает Вадим, — но ведь это же довольно простые задачи, Гитлеру навалять, всяко, было труднее… Можно, же было там подправить, здесь подкрутить, кого надо расстрелять, кого надо посадить. По чуть-чуть, полегоньку, дело бы пошло.

— Ты, Вадик, правильно говоришь, но торопишься, — включается в дискуссию Олег. — Сам подумай, кто будет подправлять и подкручивать? Им это зачем? Они как раз будут выгоду получать от того, что то, что сейчас считается народным, станет их личным. Можно будет деткам в наследство оставить.

— Тогда, получается, фуйня — война, главное — манёвры? Надо будет постараться свой кусочек урвать?

— Я сам уже год голову ломаю, как тут поступить. Помнишь, Вадик, я в прошлом году с Ваганом встречался? Я по его ответам понял, что на уровне директоров ВПК ничего не решается. Им спускается команда, они её исполняют, всё! С военными та же фигня, тоже люди подневольные, да еще и заинтересованные в поощрении сверху. Им скомандуют, они — под козырёк и ать-два.

— Борька, получается, что сделать что-то может только человек имеющий контакты на самом верхнем уровне?

— Похоже, что так. Самый близкий территориально для нас персонаж это Егор Лигачев [95]. Да и этот кадр сейчас от верхушки очень далёк. — А почему томский? Чем тебе наш Горячев или Филатов [96] не нравятся?

— Чему там нравиться? Унылые тупые чинуши, которые умеют только щёки надувать. Лигачев, по крайней мере, пытается мыслить самостоятельно и понимает, что всё надо менять.

— Допустим, но как ты на него выйдешь?

— Знал бы, уже бы вышел. В планах у меня двигаться по комсомольской линии, для этого в комсорги выбрался, пару лет в этом качестве покручусь, а там буду в райком двигать… Это дело не быстрое. Давайте, парни, по домам, а то я и так вам много лишнего рассказал.

— Да, вместе пойдём, прогуляемся перед сном, всё равно же мимо моего дома пойдёшь. — Предлагает Олег.

— Тогда и я с вами — Вадиму тоже не хочется оставаться в одиночестве. — Борька, ты лучше поконкретнее расскажи, что с нами будет.

Болтая о прогностике и её прикладном применении, мы прошли по окрестным дворам. Жаль, что с этой нечаянной пьянкой, я совсем забыл про то, что собирался договориться с Вадимом о совместном поиске работы. Ничего, время еще есть…

ГЛАВА 8. МЫ ТВЁРЖЕ СТАЛИ

и снова -

Четвертая общага сотрясается от пьяных голосов, разрывающих воздух второго этажа. По коридору стелется табачный дым, как после пожара. Сегодня наша сто тринадцатая празднуют день рождения Сашки Шестакова. Шурик любит петь. Любимая песня — «Варяг». На столе скромно теснятся несколько початых бутылок водки, под столом на полу виднеются пустые. Кроме водки стол украшен портвейном «Агдам», понятно, что этот изысканный напиток только для дам. Жуткая бормотуха, надо отметить, но сладкая и пьётся легко. Жаль, что последствия не предсказуемые. Кроме водки и «Агдама» — простая студенческая закусь. Вареная картошечка, копченая скумбрия и сало с соленьями, привезенные из родительского дома да пара буханок хлеба от которых просто отламываются живописные ноздреватые куски. Водка разливается в разномастные стаканы. Шестакову исполнилось целых двадцать пять лет, жуть какой старый. По этому случаю пару дней назад скидывались в группе по трояку. Что дарить никто не знал, поэтому просто вручили конверт с купюрами. Именинник остался доволен. И по этому поводу решил спеть «Варяга» в четвертый (или уже в пятый?) раз.

— Шурик, кончай уже со своими мареманскими ариями! Ты архитектор или боцманом, блин? — вдруг громко вопрошает Вовка Фефелов. Несмотря на то, что он учится уже на четвертом курсе, с Шестаковым они одногодки, оба отслужили, оба на флоте, поэтому держатся вместе.

— Давай лучше гимн АФ споём! Дайте сюда гитару. — Вова подтягивает струны, прислушивается к звуку расстроенного инструмента, проделывает с ним еще какие-то манипуляции. Наконец, звук его устраивает, и он выдаёт:

Одновременно с резкими ударами по струнам гитары, Фефелов обращается к нам, почему-то шёпотом:

— А вы, салаги, не сидите, подхватывайте! В полный голос тут же выдает следующий куплет: