Зимняя сказка или с чистого листа (СИ) - Васечкина Андромеда - Страница 33

Недоверчиво взяв бумажку, Аня бегло пробежалась по тексту взглядом и глаза ее стали еще больше. Да, действительно, это был стих-признание.

— Хм, может, по ошибке бросили, — предположила она.

— Не думаю, — отрицательно качнула головой Вася, развернув еще конфету и забросив ее в рот, протянула фантик сестре. — Сама посмотри.

Аня, прочитав другое любовное стихотворение, нахмурилась.

— Хм, странно… ну-ка, — она взяла пару конфет и развернула их. Результат тот же самый.

— Слушай, — прищурив правый глаз, протянула Вася, набивая рот конфетами. — А ты точно уверенна, что все эти подношения были именно от Вениамина?

— Что ты хочешь этим сказать? — ошарашенная Аня туго соображала, так как до сих пор не могла придти в себя.

— А то, что ты могла ошибаться, и прислал это не Веня, а Макс.

— С чего бы это ему было присылать мне подарки и конфеты с любовными стихами? Только ради того, чтобы заманить меня обратно на работу? — фыркнула Аня. — Нет, это не он, если бы Макс что-то и слал бы, то только тебе, но я его предупредила, что если еще один шаг в твою сторону, то тогда, ему точно несдобровать.

— Тогда… — Василиса сгребла пару конфет, и поочередно затолкав их в рот, выдала. — А что если эти все дары прислал Леонид? Ты об этом не думала?

Вскинув голову, Аня гневно сверкнула глазами.

— Нет, такая мысль мне не приходила в голову вообще! — проговорила она, нервно трепеща тонкими ноздрями как норовистая кобылка, только, что разве копытом не била об земь.

— Вот теперь подумай, — дала совет сестра. — Эх, надо было курьера за шкирку прихватить.

Аня, подумав с минуту, быстро пересекла прихожую, комнату, дернула задвижку на балконе и выскочила на него в одних носках. Схватившись за перила балкона, она зорко окинула двор, но, машины Леонида не было видно поблизости. Или он уже уехал, или, оставив машину где-то, прячется из зоны видимости. Ну, на худой конец сидит в офисе и отдает распоряжения по телефону.

— Вась, выбрось эти цветы! — приказала она, вернувшись в комнату и запирая дверь на задвижку. — Я не могу их видеть.

— И конфеты? — нахохлилась девчонка.

— И конфеты.

— Ну, я лучше съем их! Да, в конце-то концов, ни цветы ни конфеты не виноваты…

Аня, молча, взяла букет и вновь вышла на балкон, сбросив цветы в снег под окнами, туда же полетели конфеты-сердечки.

— Мне ничего не нужно от этого… этого… — она запнулась в поисках подходящего слова, но так и не найдя, молча села на диван, зябко поежившись.

— Только не реви, — попросила ее сестра, усаживаясь рядом и обнимая ее.

— Не реву, — прошептала Аня.

— Вот и не реви, — Васька, вздохнув, прижалась к ней.

— Не буду, — пообещала Аня, устремив влажный взор в сторону окна.

Глава 24

В ближайшие полтора часа курьер с доставкой цветов и конфет приходил трижды. Васька, взявшая инициативу в свои руки, принимала дары, раздавала цветы соседкам-бабулькам, а конфеты ссыпала в большой пакет, пряча их в шкафу, на отведенной для нее полке.

— Потом съем, — мудро рассудила она, понимая, что за городом скучать ей не дадут.

Аня сидела в кресле на кухне и пыталась читать книгу, но текс шел медленно, так как мысли ее то и дело возвращались к Леониду. Предательская память настырно выдвигала на передний план именно счастливые моменты, когда она смеялась и дурачилась с тогда еще заботливым, любящим и нежным мужчиной. Но вот она идет по колено, завязая в сугробе, падает, поднимается и идет вновь и злость черным пламенем перечеркивает все хорошее, что было между ними. Не прощу! Думала Аня, яростно сжимая книгу в руках. Никогда не прощу! А прощать надо, доносится слабый шепот разума. Да, надо, но не сейчас, не сейчас! Качает медленно она головой, чувствуя, как по щеке сползает слеза.

— Так, хватит сырость разводить! — бодро прощебетала Вася, поливая кактус на окне.

— Я не реву, — Аня быстро вытерла слезу и, захлопнув книгу, отложила ее на тумбочку.

— Вот и правильно! — похвалила ее сестра. — А то придет за нами Вениамин, а ты сидишь и сопли пускаешь по своему гадкому Лео! Что он подумает? Что тебе в тягость ехать за город и высадит нас где-нибудь за МКАДом, где сотовый не ловит.

Аня улыбнулась, да, картинка нарисовалась в ее воображении весьма веселенькой. Вот они, с Васькой вылетев из машины, трусят по заснеженной трассе в надежде поймать сотовую связь или хотя бы попутку. Но по закону жанра, ни то и ни другое не ловится.

Да, умеет ее Вася подбодрить, когда нужно, хотя и отчебучивает частенько такое, что хоть стой, хоть падай.

— Ну, вот, ты и улыбнулась, — Василиса, потянувшись, обняла сестру за шею и запечатлела на ее щеке крепкий поцелуй.

— Спасибо, моя хорошая, — искренне улыбнулась Аня. — Что бы я без тебя делала?

Василиса, прищурив глаз, вынесла вердикт.

— Сидела бы волком выла и умерла от тоски-печали.

— Да, с тобой точно не соскучишься, — Аня высморкалась и взглянула на часы.

Было уже почти без десяти минут семь, и Вениамин должен был с минуты на минуту позвонить. Что и произошло, минуты не прошло, как телефон взорвался веселой мелодией, которую она поставила на звонок.

— Ну, девчонки, вы готовы ехать за город? — раздался бодрый голосок Иды, видимо решившей помочь своему дяде.

— Готовы, — ответила Аня, кивая сестре в сторону прихожей. — Сейчас уже выходим.

Поверив выключен ли газ-свет, Аня еще раз подергала задвижку на балконной двери, приспустила жалюзи и, натянув сапоги, пуховик, шапку, подхватила сумку на колесиках, с прикрученной к ней картиной, и вышла следом за Васей на лестничную площадку.

— Ох, как мне волнительно! — вздыхая, проговорила Вася, спускаясь по лестнице впереди сестры. — Думаю, что выходные мы поведем весело.

— Я тоже так думаю, — кивнула Аня, хотя на самом деле не думала, что Васе очень уж понравится составить компанию скучающей Элеоноре Павловне, но там еще будет Ида, так что вполне возможно, что девочки найдут общий язык и подружатся.

Спустившись, они вышли на крыльцо, и к ним тут же устремилась Ида, приплясывая на ходу, следом за ней шел Вениамин, чтобы помочь с вещами.

— Привет-привет! — Ида быстро взяла Ваську под руку и посмотрела на нее сияющим взглядом. — Я Ида.

— Вася, то есть Василиса, но друзья могут называть меня Васей.

— Договорились! Буду называть тебя Васей, — Ида быстро увлекла ее к машине, что-то лопоча радостно на ходу.

Вениамин, подхватив сумку, поставил ее в багажник.

— Я, так понимаю, это тот сверток, что ты несла сегодня днем? — спросил он улыбаясь.

— Угу, — Аня ковырнула носком сапога снег. — Решила купить твоим родителям подарок, на годовщину свадьбы.

— Ох, ты знаешь, они будут этому очень рады, — кивнул Вениамин. — Мама ценитель всего прекрасного, а папа иногда пишет картины, когда у него выпадает больше свободного времени и Муза гонит на природу с мольбертом и красками.

— Это же прекрасно! — обрадовалась Аня, что угадала с подарком.

— И если ты намекнешь, хотя бы пол словом, что тебе интересна живопись, то он все уши тебе прожужжит своими работами, и покажет каждый свой шедевр в мельчайших деталях.

— Буду рада выслушать, ведь мне и в самом деле нравится живопись, — Аня сделала несколько шагов в сторону машины. — Я даже ходила в художественную школу, до девятого класса, а потом учитель уехал, а нового искали так долго, что я уже окончила школу и уехала поступать в институт.

— А у меня как-то не складывалось ни с живописью, ни музыкой, — печально улыбнулся парень, открывая перед девушкой дверцу машины.

Усевшись на переднем сидении, чтобы не разлучать новых, и уже, кажется лучших подруг, оживленно болтающих на заднем, Аня пристегнулась.

— Ну что, в путь? — подмигнул Вениамин, и на душе у нее стало как-то тепло и весело.

— В путь, — кивнула она, улыбаясь.

— Да! — в голос вскричали девчонки, дружно вскинув вверх руки.