Выдумки чистой воды
(Сборник фантастики, т. 1) - Вершинин Лев Рэмович - Страница 74

Льош пристально посмотрел в глаза Кириллу.

— До чего же ты меня невзлюбил, Кирилл, — сказал он. Обращения на «вы» он просто не принял. — Только я вот никак не могу понять, за что?

— За гигиену, — желчно ответил Кирилл.

Льош только пожал плечами и повернулся к Энтони.

— Что ты хотел?

Энтони посмотрел на одного, на другого и покачал головой.

— Именно ссоры нам сейчас и не хватало, — вздохнул он. И, уже обращаясь непосредственно к Льошу, сказал:

— Смержи в лагерь новеньких привезли. Микчу видел.

Микчу снова пододвинулся к ним.

— Ага, — горячо выдохнул он. — Зеленавы таки, главы треуглавы…

— Я их тоже уже видел, — кивнул Льош. — Теперь, если верить пинам, нам предоставляется целый день отдыха. Ты меня для этого звал?

— Ну? — оживился Кирилл. — Так нас сегодня в Головомойку не повезут?

— По идее… — выдохнул Энтони и принялся нервно растирать руки, словно они у него замерзли.

— Так ты все знаешь? — спросил он Льоша.

Льош кивнул головой.

— Ну и?..

Льош хмыкнул и пожал плечами.

— Вот именно, что сейчас все дело в «ну и…»

Он приподнялся и, повернувшись к пинам, позвал:

— Василек!

Крайний из пинов повернул голову.

— Иди сюда, Василек.

Пин привскочил на лапках и быстро засеменил к ним, переваливаясь с боку на бок, совсем как настоящий антарктический пингвин, только рыжий и непомерно волосатый.

— Здравствуйте, — вежливо поздоровался пин патефонным голоском и плюхнулся на землю рядом с ними. Словно ноги его не держали.

— Послушай, Василек, — начал Льош, — ты мне говорил, что когда в лагерь прибыла первая партия людей, то пинов не возили в Головомойку. Так?

Длинные губы пина, свернутые в трубочку, казалось вытянулись еще больше.

— Да.

— И что вы делали весь день?

— Мы? — Василек растерянно зашевелил ушами. — Ну… ходили… подсматривали, что смержи делают с людьми…

— То есть были предоставлены сами себе?

— Как это?

— Вас не заставляли ничего делать?

Пин замотал головой.

— Хорошо… Это хорошо. Спасибо, Василек, — кивнул Льош.

— Хорошо? Да это просто здорово, черт побери! — заорал Портиш и захлопал себя по ляжкам. Он дернул свою бороду, привычно охнул и, вскочив на ноги, принялся отплясывать среди груды лежащих и сидящих тел какую-то немыслимую джигу.

— Нас сегодня не повезут в Головомойку! — орал он.

Из-под ног у него вспугнутым зайцем выскочил Пыхчик и стремглав скрылся между бараками. Все встревоженно зашумели, испуганно подтягивали ноги, вскакивали, боясь, что Портиш отплясывает «пляску святого Витта».

Льош спокойно проводил его взглядом, затем спросил:

— Кто-нибудь умеет водить драйгер?

Кирилл оторвался от зрелища — Портиш произвел почти полное опустошение между бараками — и хмыкнул.

— Смержи умеют, — бросил он.

— А из нас?

— Что, опять какая-то авантюра? Ну, я. Водить, правда, не водил, права здесь не выдают, — Кирилл не удержался, чтобы не съязвить, — но месяца три присматривался, как это делается.

Он хотел добавить: «Когда был таким же деятельным, как ты», — но потом решил, что не стоит.

— Значит, ты сможешь завести драйгер и управлять им, да? — все тем же спокойным голосом спросил Льош.

— Все-таки авантюра… — устало выдохнул Кирилл и, откинувшись назад, снова прислонился спиной к бараку.

— Возможно, — согласился Льош. — Но никакой шанс, как бы не мала была его вероятность, я упускать не собираюсь.

— Давай, давай…

— Что ты предлагаешь? — хриплым голосом спросил Энтони и прокашлялся. — Если это действительно шанс, то я за Кирилла ручаюсь. Он сделает все, что нужно. Сдохнет, но сделает.

Льош посмотрел на Энтони, на Кирилла.

— Что, убеждаешься, на самом ли деле сдохну? — съязвил Кирилл.

Льош покачал головой.

— С тобой не соскучишься, — усмехнулся он. — Но, может быть, это и к лучшему…

Он подтянул под себя ноги и сел по-турецки.

— Здесь, за бараком, — сказал он, — у усатой ограды стоит драйгер. На платформе у него лежит партия василисков — утром привезли, очевидно, подзаряжали в Головомойке. Смержи еще не успели разобрать…

— Прямо подходи, бери, — снова съязвил Кирилл.

— Помолчи! — оборвал его Энтони. — Пусть говорит.

— Все смержи сейчас, — продолжал Льош, — в другом конце лагеря возятся с новенькими…

— Ага! — радостно подтвердил Микчу. — Кругом стали, а зеленавы посеред, и все усами бегайут, лапами сучают!

— …А у драйгера остался только один смерж.

— Только один? — переспросил Кирилл.

— Да, один.

— В таком случае, желаю удачи. Хотя, впрочем, я тоже с тобой пойду. Постою в сторонке, посмотрю да посмеюсь в свое удовольствие. Давно я в лагере хорошо не смеялся!

Энтони вздохнул.

— Ты не обижайся, Льош, — сказал он, — но тут Кирилл прав. Не выйдет у тебя ничего. У смержей психоэкран. Метра на три ты еще подойдешь к нему, а дальше будешь топтаться на месте, как несмелый кавалер вокруг барышни…

Льош усмехнулся.

— Если только в этом все ваши возражения, то беспокоиться особо незачем. Я пройду. Дело в другом. Во времени. Слишком мало его, чтобы Голос не опередил нас болевым ударом. И вот здесь уже все будет зависеть только от тебя, Кирилл, от твоих возможностей и сноровки. Три-четыре секунды мне потребуется на смержа; секунд пять — пока ты добежишь до драйгера; еще секунд пять-восемь — завести его и секунд пять — развернуть и направить на ограду. Итого: минимально — я подчеркиваю это слово: минимально! — секунд двадцать. Думаю, что этого будет достаточно и нас не успеют опередить. Но, на всякий случай, всем остальным, чтобы исключить всякую возможность риска, придется прыгать в драйгер на ходу.

Кирилл отлепился от стенки барака.

— Не знаю, насколько все это продумано, — проговорил он, — но посчитано хорошо. Можно даже сказать, со знанием дела…

Он стер со своего лица язвительную усмешку.

— А теперь давай поговорим серьезно. На твои подсчеты и секунды мне, собственно говоря, наплевать. Я сделаю все, что смогу и на что способен, но меня все же интересует один вопрос: как ты справишься со смержем?

Льош широко улыбнулся.

— Пусть это пока останется моей маленькой профессиональной тайной.

Кирилл скривился, как от зубной боли.

— С авантюристами, пройдохами и проходимцами дел не имел и иметь не желаю! — отрезал он.

— Прекрати бобчать! — заорал вдруг Энтони. — Не будет он, видите ли! Будешь! Все будешь делать, что прикажут! Тоже мне, праведник нашелся! Как баран на бойне, только когда на мясо тянут — сопротивляешься, а сделать что-нибудь до этого — мозги не варят! Пойми, это наш первый и по-настоящему большой шанс. И, может быть, последний… Во всяком случае для меня — уж в этом я уверен точно.

— Ладно, — сказал Льош. — Хватит.

Он встал и отряхнул брюки.

— Пока мы тут обсуждаем прожекты и личности, время идет.

Энтони неопределенно махнул рукой, но она так и застыла на полпути.

— Что, прямо так сразу и?.. — Он удивленно вскинул брови.

— А что ты предлагаешь? Сидеть здесь и вырабатывать обстоятельный план, чтобы он был без сучка, без задоринки? Извини, но размусоливать некогда. Или сейчас, или… Или упираться всеми копытами на бойне.

Льош шагнул в сторону, но тут же остановился и обернулся к Кириллу.

— Идем, Кирилл, — сказал он. — Остальных попрошу не высовываться из-за бараков, пока я не покончу со смержем. Незачем его настораживать.

Кирилл нехотя поднялся, глянул на Энтони. Негр молча кивнул. И Кирилл побрел, огибая барак, вслед за Льошем. Из-за угла высунулся Пыхчик, столкнулся с ним к носу и, ойкнув, тотчас скрылся.

— Тьфу, черт! — сплюнул Кирилл. Что-то не лежала у него душа к затее Льоша, и хоть он в приметы не верил, не то, что, например, Евлампий из шестнадцатого барака, который пребывание в лагере приписывал проявлению высшего провидения, божьего перста, десницы и черт знает чего там еще, но столкновение с Пыхчиком почему-то вызвало у него примерно такие же ощущения, какие у верящего в приметы человека вызывает вид черной кошки, перебегающей дорогу, и еще более утвердило Кирилла в бесполезности и бесперспективности очередной попытки побега.