Воскресшая из пепла. Россия. Век XVII - Золотарев Владимир Антонович - Страница 74

Боеспособность стрельцов высоко оценивалась современниками, которые считали, что главная сила русской армии заключается в пехоте. Действительно, стрелецкая пехота широко использовалась правительством в многочисленных войнах второй половины XVII в. и проявила высокие боевые качества как в дальних походах, так и при обороне пограничных крепостей. Стрелецкие формирования с другими разрядами русского войска сражались против турок и татар. После взятия Азова в 1696 г. Петр I по старинному обычаю наградил городовых стрельцов памятными золочеными монетами.

Восстание московских стрельцов в 1698 г. явилось следствием ухудшения их быта, а не продолжением борьбы за «свои старые привилегии», как это иногда объясняется в отечественной историографии. Практиковались поборы с рядовых стрельцов, к 1698 г. уменьшилось жалованье, которое зачастую не выплачивалось. Боярская знать, в том числе и высшее командование стрелецким войском в лице князя И. А. Хованского, использовала недовольство стрельцов в своих интересах, которые, однако, не совпадали с жизненными запросами основной части стрелецкого войска. По этой причине Петр I, хотя и жестоко подавил стрелецкое восстание, но распустил лишь московских стрельцов. Однако спустя некоторое время он издал указы об их наборе в стрелецкие войска — с одним условием: набирать не старослужащих, а молодых московских стрельцов, не причастных к бунту[142].

Царь Петр, несмотря на свою неприязнь к стрельцам, наиболее подготовленных из них включил в состав регулярной армии.

В целом стрелецкие полки просуществовали до конца первой четверти XVIII в. (до 1727–1728 гг.) в основном в качестве гарнизонных войск — то есть городовых стрельцов. Но время стрелецкого войска уже прошло, как, впрочем, и полков «нового строя».

Петр I многое воспринял из военного дела XVII в. Он продолжил путь строительства армии, определенный царями Михаилом Федоровичем (дедом) и Алексеем Михайловичем (отцом). Батюшку он даже отметил в Воинском уставе 1716 года, который ему «путь указал». Петр, так же как и его предки, уже в юном возрасте задумал создать «потешные войска» — солдатские полки Преображенский и Семеновский, которые образовал из своих сверстников.

По древнему обычаю, существовавшему еще при княжеских дворах, будущие правители обучались воинскому делу в окружении детей бояр — приближенных князя. Так и при царе Федоре Алексеевиче в 1679 г. в Кремле был устроен потешный двор — площадка с шатром, рогатками с установленными за ними деревянными пушками. На этой площадке и предавался воинским играм малолетний Петр в окружении 20–30 однолеток. В детских забавах проявился ранний интерес будущего царя к военному делу, что было замечено придворными чинами.

После кончины царя Федора Алексеевича в десятилетнем возрасте Петр Алексеевич 27 апреля 1682 г. взошел на престол.

Но бурные события последующих дней изменили порядок престолонаследия.

Сторонники царевны Софьи и верхушка стрелецкого войска — князь И. А. Хованский и другие, потребовали возвести на престол обоих братьев — Ивана и Петра. 23 мая 1682 г. на совете бояр, патриарха и выборных от московских слобод было решено признать «старшим» царем Ивана Алексеевича, а младшим — Петра. Мотивировка такого решения была весьма примечательна: два единокровных брата будут более полезны для управления государством, ибо в случае нападения неприятеля на Российское государство «всюду готовая будет оборона», поскольку один царь пойдет на противника, а другой останется управлять государством[143]. 25 мая к дворцу вновь прибыли выборные от стрелецких и солдатских полков и снова потребовали, чтобы Иван был первым царем, а Петр — вторым. Ему передавались права предводителя всего русского войска[144].

Царевна Софья, ставшая регентшей при малолетних братьях, сама того не ведая, в будущем лишалась надежды стать царицей. Конечно, Ивану отводилась роль номинального правителя, но Петр с его природной склонностью к воинским делам приобретал свободу в осуществлении своих желаний создать сильную армию. И как показали дальнейшие события, энергичный царь полностью использовал предоставленные ему возможности.

«Потешные» Петра постепенно приобретали воинский опыт, совершенствовалась их организационная структура. В 1686 г. потешный полк состоял из сотен пешего и конного строя 14-летних отроков при 11 медных пушках и знамени. Пехотная сотня имела на вооружении фузеи, а конная — карабины и сабли. «Потешные» были одеты в темно-синие кафтаны — цветовая гамма будущего Семеновского полка. К 1689 г. численность полка возросла до 250 человек.

Квартировались «потешные» в селах Преображенском и Семеновском. Они, разделенные речушкой Хапиловкой, тем не менее составляли единую боевую единицу. Официальное разделение на Преображенский и Семеновский полки произошло в 1692 г. К этому времени «потешные» Петра уже прошли солидное военное обучение под личным руководством царя и генерала Патрика Гордона. Они представляли собой серьезную боевую единицу, сыгравшую решающую роль в отстранении регентши Софьи от управления государством в 1689 г. Семнадцатилетний Петр поручил своей матушке — царице Наталье Кирилловне вести государственные дела, а сам энергично занялся дальнейшим устройством и обучением своего войска.

Особенную популярность приобрели двухсторонние маневры во время проведения учебных походов с участием всех родов войск. Схватки сторон были максимально приближены к боевым условиям. С травмами не считались. В период столкновений не обходилось и без несчастных случаев — были раненые и даже убитые. Так, в июне 1691 г. во время первого семеновского похода Петр получил серьезную травму от разрыва глиняного горшка, начиненного горючим веществом. Бывшие при нем П. Гордон и другие отделались легкими ранениями.

Самым крупным среди «потешных походов» был Кожуховский. Он был организован и проведен Петром Алексеевичем 27 сентября — 17 октября 1694 г. К нему привлекались пехота, конница и артиллерия.

Цель маневров заключалась в том, чтобы обучить войска действиям при осаде и штурме крепостей, форсировании водных преград, а также проверить их полевую выучку. Численность войск, принявших участие в маневрах, достигала 40 тыс. человек. Все войска были разделены на две армии. В одну из них входили Преображенский и Семеновский полки, Бутырский и Лефортовский (Московский) солдатские и некоторые другие. Армию условного противника составляли исключительно стрелецкие полки. В ходе маневров войска штурмовали специально для этого построенную крепость — «фортецию», по понтонному («живому») мосту форсировали Москву-реку. На завершающем этапе «баталия была дана в поле». Обе стороны использовали холостые заряды и «фальшивые бомбы». Действия войск во время «штурма» были настолько ожесточенными, что «с обеих сторон убито с 24 персоны пыжами» и «ранены с пятьдесят». Кожуховские маневры вновь подтвердили высокие боевые качества новых полков по сравнению со старомосковским войском. С другой стороны, маневры сыграли важную роль в деле подготовки к военным действиям против Турции под Азовом, с которой Россия тогда находилась в состоянии войны. Надо сказать, что сама идея крупных маневров, сочетавших не только строевую, но и полевую выучку войск, принадлежала лично Петру. «Едва который монарх в Европе может учинить лутче того»[145], — отмечал по этому поводу современник, князь Ф.А. Куракин.

Действительно, в истории военного искусства это было совершенно новым явлением. В Западной Европе первые двусторонние маневры были проведены во французской армии в 1778 г. В то же время Кожуховские маневры были одним из шагов на пути к военной реформе. В «потешных» походах была впервые предпринята попытка обучить войска навыкам новой линейной тактики. Пока еще это обучение совершалось под руководством иноземных офицеров, долгое время находившихся на службе в России, которые «все установляли и рассказывали, как оные экзерциции отправлять для того, что из русских никого знающих не было». Правда, их боевой навык был ограничен опытом тридцатилетней войны и они могли передать русским лишь то, что было введено в военное искусство Густавом-Адольфом в то время, как в лучших армиях Западной Европы под влиянием внедрения в войска кремневых ружей и штыка складывались новые строевые и тактические приемы.