Воскресшая из пепла. Россия. Век XVII - Золотарев Владимир Антонович - Страница 25

В стратегии наблюдается широкое применение маневра на театре военных действий. Начало этому положили действия восставших под руководством И.И. Болотникова. Их опыт был использован полководцем М.А. Скопиным-Шуйским и Вторым ополчением Д.М. Пожарского в борьбе с польско-шведскими интервентами. Русские полководцы нарушали традиционное деление войск на полки правой, левой руки, большой полк и «наряд». Они смело маневрировали отдельными отрядами как на поле боя, так и на всей территории страны, оккупированной интервентами. Как отмечал видный русский военный историк А.3. Мышлаевский, унаследованное от XVI в. разделение армии на «полки»… было отчасти поколеблено тревогами Смутного времени. При этом маневр не превращался в самоцель, а осуществлялся для разгрома живой силы противника. Дальнейшее развитие этого принципа привело к созданию разрядов — корпусов, действовавших на разных направлениях, но объединенных общими задачами. Такая стратегия резко отличалась от кордонной стратегии, нашедшей широкое применение в наемных армиях западноевропейских стран.

Необходимо отметить, что опыт западноевропейских стран был частично использован в русских уставах XVII в., но вместе с тем уставы не копировали его слепо, а воспринимали те положения, которые наиболее подходили к приему русского боя. Так, русская пехота широко применяла «испанские рогатки» (списы) при обороне от конницы противника. В свою очередь, иностранная пехота стала использовать обозы как средство обороны. В уставах как западных, так и русской армий большое внимание уделялось обучению огневому бою. Однако в русских войсках не нашло применения деление пехоты на мушкетеров и пикинеров. Стрелецкая пехота, как правило, обходилась без пикинеров. Попытка М.В. Скопина-Шуйского обучить русских пехотинцев действовать длинными пиками[36]не привилась в русских войсках. Стрельцы и солдатские полки «нового строя» прекрасно обходились бердышами — универсальным оружием, использовавшимся в огневом и рукопашном боях.

Во второй половине XVII в. русская конница из драгун и рейтар вооружилась карабинами и пистолетами. Большое внимание уделялось обучению кавалеристов умению на ходу перескакивать с коня на коня, поднимать на скаку предметы с земли. В целом во второй половине XVII в. русские войска имели много общих черт с западноевропейскими армиями — как в тактике, так и в боевом построении. П. Гордон, служивший и в шведской, и в русской армиях, подметил некоторые особенности в боевом построении русских войск: в первой линии находились лучшие полки пехоты (причем глубина построения их уменьшалась до 4–6 шеренг), умело владеющие как огнестрельным, так и холодным оружием. Это были полки «нового строя» и стрелецкие полки. В некоторых случаях при боевом построении один из флангов усиливался во второй линии не только кавалерией, но и пехотой[37]. Такое построение свидетельствовало о тенденции косого боевого порядка при линейном построении, но это были попытки, еще не закрепленные теорией и практикой военного искусства.

Во второй половине XVII в. качественно обновился артиллерийский парк русской армии. Русские пушечные мастера улучшали способы литья пушек и ядер, положили начало производству однотипных по весу и калибру полковых пушек, мортир и гаубиц. Прослеживается четкое подразделение на осадную и крепостную артиллерию и «полковой наряд» — полевую артиллерию, приданную полкам.

Почти все новые осадные и полковые орудия имели деревянный лафет, который на подходе своей хоботовой частью закреплялся на двухколесном передке и превращался в четырехколесную тележку. Таким образом перевозились орудия (пищали) калибром 25 см, длиной 6 м и весом 7 т. Особое значение в 60-е гг. приобретают орудия с нарезным каналом калибром 3,2 см. Пушки были казнозарядные с винтовым замком. В Европе они появились лишь в конце XVII в.

Униформа стрелецких полков XVII в.

В XVII в. значительный шаг вперед был сделан в военно-инженерном искусстве, особенно в принципах обороны засечных черт. Опорные пункты — города-крепости засечной черты, как правило, строились с расчетом обеспечения активной круговой обороны. Прекрасное знание местности, учет особенностей рельефа позволяли русским инженерам создавать крепкие оборонительные сооружения, представлявшие серьезные препятствия для конницы кочевых народов. Особого внимания заслуживает дислокация русских войск, несших службу по охране засечных черт. Основные силы — полки разрядов (Белгородский, Северский (Севский), Рязанский и другие) располагались за пределами засечной черты. Немногочисленные гарнизоны несли охранную службу непосредственно на черте. В случае набега они оповещали воевод разрядов о направлении набега сил противников и стремились сковать, задержать врага на черте, давая время полкам разрядов стянуться к месту предполагаемого прорыва, а если он осуществлялся, то они брали отряды противника в кольцо и ликвидировали набег. При этом гарнизоны на засечной черте прилагали все усилия, чтобы не выпускать противника обратно. Благодаря такой системе охранения отряды крымских татар во второй половине XVII в. прекратили набеги на Русское государство. В XVII в. были заложены основы правильной обороны границ России.

Таким образом, XVII век являлся важным периодом в строительстве русских вооруженных сил и развития военного искусства. Справедливо отметил русский военный историк А.3. Мышлаевский, что «полная энергии… деятельность Петра I заслонила собой более скромную работу его предшественников».

3.2. Смоленская война 1632–1634 годов на западном и «Азовское сидение» на южном направлениях

В 1632 г. заканчивалась передышка, полученная Россией по Деулинскому перемирию сроком на 14,5 года. Польша по-прежнему владела древнейшим русским городом Смоленском и черниговскими землями. Граница между Россией и Речью Посполитой проходила всего в 200–250 км от Москвы. И русское правительство, учитывая сложившуюся международную обстановку, решило возобновить военные действия против Польши в целях возвращения отторгнутых русских земель.

В Европе разразилась и шла одна из самых жесточайших войн XVII в. — Тридцатилетняя война 1618–1648 годов, когда практически весь европейский континент разделился на два лагеря. Германия, Испания и Польша противостояли Швеции, Дании, Франции и Голландии. Озверевшие в кровавых стычках ландскнехты (наемные солдаты) без разбору грабили мирное население европейских стран независимо от того, к какому лагерю оно принадлежало.

Россия, упрочившая свое положение в системе европейских государств, открыла военные действия против Польши. Начало войны было выбрано удачно. Швеция нанесла поражение Германии — союзнице Польши. В самой Речи Посполитой наступило «бескоролевье». Умер Сигизмунд III, а королевич Владислав еще не принял престола. Но организация похода русской армии на Смоленск проходила крайне неудовлетворительно. Из 67 тыс. ратных людей, предназначенных для похода, не более половины приняло участие в Смоленской войне 1632–1634 годов[38]. В поход отправлялись шесть полков «нового строя» (солдатских), но если учесть, что два из них были сформированы в 1630 г., а другие — перед выступлением (в 1632 г.), то станет очевидным: боевая подготовка вновь «прибранных» ратников оставляла желать лучшего. Стрельцов же, наиболее боеспособной части русской пехоты того времени, насчитывалось немногим более 1 тыс. человек.

20 октября 1632 г. русское войско двинулось к Смоленску. Поход проходил довольно успешно: к февралю 1633 г. русские гарнизоны уже стояли в городах, захваченных по Деулинскому перемирию Польшей. И в этом немалую роль сыграло развернувшееся движение русских и белорусских крестьян, боровшихся с польскими феодалами. Однако воеводы М.Б. Шеин[39] и А.В. Измайлов не воспользовались помощью партизан. Но самая серьезная ошибка русских военачальников заключалась в том, что большой наряд двинулся под Смоленск только 5 марта 1633 г. — почти год спустя. Все это помешало взять город с ходу.