Казнить нельзя простить (СИ) - "RoksenBlack / Roksen Black" - Страница 7

Мыслишки о прошлом и будущем. Пошлые фантазии, желания, сладкая, сладкая похоть, и вот уже собственная рука двигается на запредельной скорости. Его член всё увеличивался и твердел, внутренности жгло огнём, он сдавленно постанывал, представляя, как сейчас бы Гермиона на нём страстно извивалась.

Через мгновение он содрогнулся, зарычал привычное «Гермиона!» — и излился в кулак, чувствуя, как постепенно сходят на нет охватившие его волны возбуждения.

Холодный душ освежил, правда, ненадолго, и вот уже спустя пятнадцать минут Гарри сидел на крыше здания, что было напротив окон Гермионы. Она снова занималась переводом толстенной ветхой книги.

Он смотрел на неё и наслаждался тем, как она закусывает зубками кончик ручки, как водит пальцами по сложным знакам на пергаменте. Он любовался её покрасневшими от жары щеками и грустными глазами, когда она смотрела на единственное своё фото с родителями.

За три года он в совершенстве освоил чары невидимости, да и мантия-невидимка всегда была при нём, и Гермиона никак не могла его заметить, но очень часто смотрела прямо на него, словно как-то ощущая его присутствие.

Сегодня было так же.

Она даже нахмурилась, поднялась со стула, открывая Гарри умопомрачительные ноги в коротких шортах, и задёрнула плотные шторы.

«Раньше она так не делала».

Гарри раздражённо вздохнул, потеряв возможность любоваться любимой. К ней в дом он не приходил, понимая, что было бы уже полным неуважением к её частной жизни, частью которой он всегда мечтал быть. Осталось подождать неделю, и он увидит её близко и даже, возможно, сможет пожать руку. Если, конечно, изловчится представиться ей на глазах у чужих людей. Гермиона, разумеется, примет его рукопожатие и даже мило улыбнётся, чтобы не вызвать неловкости.

Такая она, его Гермиона, правильная, деликатная и прекрасная.

«Моя!»

Комментарий к Глава 3. Не друзья

ЗЫ Последнее упоминание о коте Гермионы “Живоглоте” в шестой книге. Что с ним случилось дальше, можно только гадать.

ЗЫ Следующая глава… а в прочем завтра увидите.

И жду ваших комментариев!

========== Глава 4. Ненависть не противоречит желанию ==========

— Ну вот, а ты не хотела приходить, — шептал на ухо ей Роджер, держа за талию.

Гермиона поёжилась и с милой улыбкой убрала его руку.

— Роджер, мы пришли как приятели, — напомнила она.

— Как друзья, ты хотела сказать.

— Нет, Роджер, как приятели. Мне здесь вообще делать нечего.

— Ну как это? Ты спонсируешь отличное исследование, которое поможет многим волшебникам и… магглам восстановить память. Мы на пороге великого открытия. А здесь много твоих потенциальных заказчиков, — распинался мужчина, сильно выпятив грудную клетку и сверкая голубыми глазами.

«А ещё здесь Гарри», — подумала Гермиона и осмотрела торжественно украшенный зал с огромной люстрой из сотен хрустальных шариков, парящей под потолком, лепниной по углам огромной комнаты и коричневыми портьерами, в тон скатертям на круглых столах. Среди них бродили в пух и прах разодетые работники госпиталя и бывшие пациенты. Домовики разносили напитки, и Гермиона кивнула одному из них, принимая бокал шампанского.

— Отличный выбор, дорогая, это эльфийское игристое вино.

Гермиона уже не слышала сладкие речи Роджера, её взгляд нашёл Гарри. Сердце сделало кульбит, и она облизнула пересохшие губы. Его вечно взлохмаченные волосы были уложены в стильную причёску, а белая рубашка удачно подчёркивала мощную грудную клетку. Он никогда не был высоким, но Гермиона всегда думала, что обниматься так с ним гораздо проще. Он медленно танцевал с какой-то расфуфыренной мадам в фиолетовом платье, под цвет своей помады, сумочки и туфель на шпильках.

«Синяк», — пришло в голову Гермионе, и ей вдруг захотелось вырвать мадам все крашеные белые пакли, когда та склонилась к уху Гарри и задела его своими толстыми губами.

Герой магической Британии заметил взгляд бывшей подруги и усмехнулся, увидев в нём ревность. Она вспыхнула и отвернулась, сразу направившись к одному из меценатов Отдела Тайн при австралийском министерстве, который часто поставлял ей заказы.

Только спустя полчаса она снова увидела Гарри, увлёкшись разговором с усатым высоким мужчиной, а потом и потанцевав с ним, стуча по мраморному полу своими лёгкими, невысокими каблучками. Тем не менее она кожей чувствовала его взгляд.

— Вы не замёрзли, милочка? У вас кожа на руках гусиная, — спросил кавалер по танцу.

Причина этому была слишком личная, чтобы о ней распространяться, и Гермиона, пробормотав что-то о щитовидной железе, отошла от мужчины.

Она прошла к столу у окна с видом на залив и выпила очередной бокал шампанского. К тому времени у неё уже приятно покалывало внутри, и кружилась голова. Гермиона не была любительницей алкоголя, но сейчас ей было необходимо расслабиться. Она блуждала взглядом по танцполу, и ей в голову пришёл Святочный бал, на котором она была, пожалуй, так же хороша, как и сегодня. Забранные наверх волосы, лёгкий макияж и подчеркивающее её хрупкость платье светлого оттенка. В тот день даже у Драко Малфоя отвисла челюсть, но не у Гарри, он словно не заметил её тогда.

Наконец-то Гермиона посмотрела прямо на него. Она устала делать вид, что пришла сюда просто так. Он сидел за одним из столов, опираясь на согнутые в локтях руки, и… любовался ею, пожалуй, это слово подходило лучше всего. Немного поразмыслив, она вдруг направилась прямиком к нему. Он выпрямился, словно готовясь к сдаче сложного экзамена, и Гермиона легкомысленно хихикнула при этой мысли, но так и не выпустила неосознанно сжатую в кармане палочку.

— Почему ты не пригласил меня на бал на четвёртом курсе? — спросила Гермиона без лишних предисловий. Этот вопрос мучал её ещё в Хогвартсе.

Это безмерно удивило Гарри, и он, поморгав несколько секунд, со стуком поставил стакан со сливочным пивом на стол. Мрачный и закрытый, он встал и подошёл к ней сбоку, от чего она вздрогнула и напряглась всем телом, как перед прыжком.

— Потому что не хотел, чтобы к концу вечера ты оказалась с задранным на голову платьем и моим членом в своей заднице или во рту. И прекрати пить, ты же сюда поговорить пришла, а не задницей перед богачами трясти.

Он отобрал бокал из замерших рук Гермионы, поставил его на стол и направился на балкон, прекрасно зная, что она не стерпит подобной грубости и пойдёт за ним, хотя бы просто для того, чтобы отчитать. Но ему только этого и надо было.

Когда спустя минуту она вошла и даже, можно сказать, ворвалась за ним на пустой балкон, дверь за ней с громким свистом закрылась.

Гермиона резко обернулась, испугалась, и весь хмель тотчас вышел из её организма. Она передёрнула плечами и направила на него палочку.

— Если ты посмеешь…

Мужчина качнул головой и подошёл чуть ближе. Гермиона оказалась прижатой к высокому парапету и не сводила глаз с Гарри, прижимая кончик палочки к самой его груди, но ничего не предпринимая. Ужас сковал всё её существо, но и применить силу она просто не могла. Ведь это был её некогда лучший друг, человек, с которым она прошла огонь, воду и медные трубы.

Он следил за выражением её лица и медленно достал свою палочку, ту самую, которая сломалась во время вылазки в Годрикову впадину, затем развернул её и протянул рукояткой вперёд.

Гермиона переводила затравленный взгляд с палочки на его лицо и обратно. Спустя ещё несколько секунд она приняла палочку, сжав её в кулаке. Он кивнул и тут же сделал шаг назад, заявляя о её полной власти над собой.

Между ними чуть ли не летали искры, а воздух словно бы наэлектризовался — настолько высоким было напряжение. Она боялась. Он пылал.

— Ты восстановил её, — прервала молчание Гермиона, рассматривая палочку из пера феникса. Последний раз она видела это оружие только в виде обломков.

— Да, той, старшей палочкой.

— А…

— Я сломал её. Больше она никому не принесёт вреда.

— Наверное, это правильно, — тихо сказала Гермиона, задумавшись о Хогвартсе, и тут же вспомнила, с чего начался их сегодняшний диалог. — Значит… Парвати ты задрал юбку и… — она покраснела, и уже не жара была тому причиной.