Обреченные стать победителями (СИ) - Ефиминюк Марина Владимировна - Страница 43

   – Всей бандой?

   – Вообще, мы с Флеммом, остальные просто поддерживают.

   Он покосился на гостей, с любопытством изучавших обстановку: кровать шире наших, добротный стол, нормальный шкаф, ночник, стоящий на высокой тонкой ноге, портьеры на окнах, самое настоящее кресло с высокой спинкой, обитое полосатым, как штаны хозяина, гобеленом и, что особенно возмущало, пуфик для ног. В мой чулан, знаете ли, стул не поместился, а тут пуфик! Мажор же в конце концов не старик, страдающий подагрой.

   – Знаешь, как себя чувствует человек, который решил подвезти девушку, а в карету вместе с ней запрыгнули еще десять бородатых мужиков? – тихонечко высказался он.

   – Мужики – грабители? – Я честно старалась сотрудничать, чтобы нас не вытолкали за дверь. Впрочем, Бади ни за какие коврижки не выгонишь, разве что любезно попросишь покинуть помещение, но не факт, что он захочет встать с кресла.

   – Что еще за грабители? – сморщился Илай.

   – Ну, понимаешь, человек в одной карете с десятью бородатыми грабителями и человек с десятью бородатыми храмовниками точно чувствует себя по-разному.

   – Эден… – Он глубоко вздохнул, видимо, стараясь задушить потоком воздуха ругательства. – Просто надену рубашку.

   – Это будет к месту, – согласилась я.

   – И зажгу ручку на двери, – буркнул он.

   – Тогда все решат, что у нас групповые чтения или групповые пляски…

   – Я понял, – перебил он. – Ты считаешь, все захотят заглянуть на огонек.

   – Вообще, надеюсь, что обойдется без огонька, – призналась я и проскочила наконец в комнату. Дверь была надежно заперта на ключ, из шкафа выужена рубашка и голые телеса Форстада прикрыты.

   Битый час мы спорили из-за допущенной в переводе ошибки. Флемм доказывал, что в старомагическом языке исторический клуб разбирается получше других, а мы с Илаем тыкали пальцами в словарь и пытались доказать, что лучше словаря они точно сложный язык не знают. Тильда с Бади с азартом следили за грызней и хрустели солеными орешками, найденными в закромах у богатенького избалованного вкусняшками хозяина.

   В конце концов согласившись, что прочесть заклятье и так, и этак нам никто не запрещает, мы разложили методичку на столе. Я прикоснулась руками к раскрытыми страницам, сосредоточилась и начала мысленно произносить слова, ощущая, как силой магии ладони прилипают к бумаге.

   – Испарись! – громко, вслух, как того требовали правила, произнесла я последнее слово. Притяжение исчезло.

   – Ну, давай, Эден, – тихо проговорил Илай, не сводивший напряженного взгляда с методички.

   Я послушно приподняла один палец и от страницы, заставляя всех вздрогнуть, со злобным шипением просочилась тонкая струйка черного дыма. В прошлый раз колдовство не сопровождалось никакими звуковыми эффектами…

   – А я говорил, что там не «испарись», а «исчезни»! – победоносно изрек Ботаник. – Нашлись великие гении высшей магии!

   Неведомой силой мои руки отталкивались от методички. Дым стремился вытечь наружу и заполонить комнату.

   – Эй, парни! – позвала я, но они не слышали и продолжали переругиваться.

   – Друзья! – рявкнул Бади поставленным командным голосом.

   – Что?! – рыкнули спорщики в два голоса, обернувшись к здоровяку, и тот кивнул на меня, мол, дама просит слова.

   – Окно откройте, – тихо попросила я, – иначе случится страшное.

   Окно открыть не успели, а страшное все равно случилось. Неведомая сила отпихнула меня от страха. Бессмысленно всплеснув руками, я чуть было не навернулась, но Илай подхватил меня под локоть и не позволил встретиться с жестким полом. А в потолок, с силой пара, рвущегося из носика кипящего чайника, вылетел столб черного дыма, стремительно заполнявшего комнату.

   В наших стройных рядах случилась короткая паника. Все одновременно бросились к единственному окну. Тильда наступила на задернутую портьеру, та сорвалась с петель, повисла неровным полотнищем. Бади с корнем выдрал шпингалет и с такой силой толкнул оконные створки, что задрожали стекла.

   – Несу! – выкрикнула я, вытягивая перед собой книженцию, и высунулась из окна. В звездное небо, как из демонического портала, потекли черные густые клубы. К счастью, окна выходили не на внутренний двор, а на живописные окрестности и появление смотрителя общежития нам не грозило. Если, конечно, он не имел привычки в потемках прогуливаться по полю за замковой стеной.

   Дым излился. В сизой от завесы комнате повисло странное молчание.

   – Мажор, извини, что содрала занавеску, – шмыгнула носом Тильда.

   – Ничего… – Он задрал голову, проверяя покосившийся карниз. – Эден повесит.

   – Почему я?

   – Ты идейный вдохновитель, – указал он пальцем. – Бери ответственность!

   Спорить было глупо, я пробормотала под нос, за какой именно гранью видела чужие портьеры, но громко высказать недовольство посчитала за хамство.

   – Второй заход? – предложил Ботаник, потирая в предвкушении руки.

   От раскрытого окна решили далеко не отходить, разложились на подоконнике. С самым серьезным видом Флемм возложил ладони на методичку, прикрыл дрожащие веки и замер. Кудри стояли дыбом то ли от волнения, то ли от вящего страха. Тихим голосом, на одной заунывной ноте он начал читать заклятье.

   – Исчезни! – резко произнес он и убрал ладони.

   И ничего не случилось!

   – Вот видите, – самодовольно ухмыльнулся Ботаник. – А я что говорил! Историки прекрасно разбираются в старомагическом.

   Я бросила взгляд на методичку. Сероватую страницу с нечитабельными символами ласкал маленький язычок синего пламени.

   – Горит, – произнесла я, не веря собственный глазам.

   В следующую секунду бумага вспыхнула и на подоконнике образовался настоящий костер!

   – Горим! – взвизгнул Ботаник.

   – Выбрасывай в окно! – гаркнул Илай.

   – А если к кому-нибудь залетит? – не позволила я.

   Пожар потушил Бади. Не выказывая ни капли тревоги, он вылил из бутылки ядрено-желтую облепиховую настойку. Пламя с шипением потухло. На каменном подоконнике осталась жалкая кучка мокрого пепла, а на светлых оконных откосах вытянулись черные языки копоти. Теперь воздух в комнате был не только сизым, но и дурно пах кострищем.

   – А я говорила, что пригодится настойка, – протянула Матильда, которая со страха прямо в туфлях заскочила на кровать и теперь трепетно обнимала чужую подушку. – Правда думала, что мы ею будем зеньки заливать, а не мою методичку за семь соримов.

   – Вечер полон неожиданностей, – протянула я.

   Откровенно сказать, мы все чувствовали себя по-дурацки. Развести огонь умели, а потушить по-человечески, то есть магически, еще не научились. Скорее бы уже началась стихийная магия. Тогда хоть пожары тушить, хоть потопы останавливать, хоть методички Хилдиса расколдовывать, если он надумает еще одну написать.

   Впрочем, с пожарами и потопами я погорячилась… Через пару лет постоянных тренировок, может быть, получится потушить какой-нибудь костерок или перекрыть воду в кране. Стихийная магия зрелищная, красивая и очень капризная!

   – Бади, приятель, – суровым голосом вымолвил Флемм. – Кажется, пришло время запасного варианта.

   Качок тяжело вздохнул, явно не желая отдавать на казнь сокровище, стоящее, как приличные сапоги, но все-таки методичку протянул. Ботаник попытался забрать, но противник крепко держал, видимо, мысленно прощаясь навсегда с «превосходно» по мироустройству.

   – Дай ему минуту, – вымолвила я.

   В общем, Бади оказался прав. В третий раз не было ни дыма, ни пламени. Буквы тихо-мирно, не принеся никаких разрушений, испарились. Методичка по мироустройству превратилась в блокнот для записей, разве что на титульном листе по-прежнему красовалось название.

   Оставалась последняя возможность победить торгаша Хилди и его легендарную защиту.

   – Свои вещи предпочитаю портить лично! – объявил Илай, когда взгляды обратились в его сторону.