Извлекатели. Группа "Сибирь" (СИ) - Денисов Вадим Владимирович - Страница 21

— Вы ещё скажите, что на поезда нападают.

— И скажу! — в ответ на реплику Потапова проводница возвысила голос. — Нападают! Чаще на товарняки, конечно, но бывают, что и пассажирские успевают пощипать, какие рангом пониже, и где нет полицейского сопровождения.

— Ясно. А в Омске-то что? — удивлённо спросил я.

— Неразбериха в Омске, что ж там ещё может быть-то… Сегодня партия анархистов в тамошнем парламенте победит, а завтра сторонники Колчака верх возьмут. Власть меняется раз в два месяца. Ох... В общем, хорошо, что вы с нами.

Дверь в штабное купе закрылась, мы переглянулись.

— Командир, такой ковбойский старт в неведомое обмыть бы положено, — предложил Ваня.

— Поддерживаю, до Тюмени можно, — проголосовал я двумя руками.

— Что вы на меня так смотрите, товарищи бойцы? Как Анна Каренина на паровоз. Идите, заказывайте, несите.

Вышли вместе. Иван бодро двинулся вперёд, а я отчего-то задержался в пустом коридоре у окна. Вагон мерно покачивался и убаюкивающе постукивал на рельсах. По радиотрансляции тихо играла джазовая музыка, а я замер, уткнувшись лбом в стекло. Совсем темно.

Поезд набрал скорость. За окном мелькали и исчезали подмосковные станции. Дальше начнутся такие разъезды и полустанки, названия которых знают лишь железнодорожники, работающие на этих перегонах. Мысли кружились, путались, опять слишком много новой информации и впечатлений. Бронепоезд, говорите? Ну-ну.

Глава шестая

Дикое поле

Допустим, попаду я когда-нибудь на шикарный южный курорт...

Оттянусь в расслабляющем двухнедельном отпуске. Должны же мне командиры когда-нибудь дать заслуженный отпуск! Во всяком случае, начальство клятвенно обещало. Приеду на Ионическое море, а там в меня, расслабленного такого, опытно вцепится прекрасная немецкая шпионка — нордического вида блондинка с голубыми глазами. Или же наоборот, женщина-вамп, прости господи. В общем, одна из тех особ с гипнотическими способностями цыганки, что смотрят на тебя ласково так, воркуют о чём-то отвлечённом, по руке поглаживают... А потом, бац! Очнулся уже без трусов.

И начнёт она из меня выведывать государственные секреты.

Так вот, я ничем не смогу ей помочь, честно. И не только потому, что перед получением соответствующего допуска дал подписку о неразглашении. Я действительно не знаю, по каким именно критериям люди попадают в организацию «Экстрактор», она же «Экстра», для краткости. Так и не понял, хотя пытался собирать информацию и анализировать её. Много думал, как говорится. Бесполезно. Мало того, мне кажется, что и большинство сотрудников «Экстры» не совсем в курсе дела.

Организационно процедура вербовки, скорее всего, является стандартной для всех специальных служб. Меня просто пригласили на собеседование. Заказным письмом. И я пошёл, потому что первично и только частично озвученные условия оказались более чем сладкими. Настолько, что сразу же возникло подозрение: где-то здесь есть засада. Изумление выросло после того, как выяснилось: собеседование оказалось платным! Причем хорошие деньги платили мне, а не я. За три часа беседы — три моих актуальных на тот момент месячных зарплаты, представляете? Таких предварительных бесед, напоминающих перекрёстный допрос с пристрастием, тоже было три — я словно полгода отработал! Стало ясно, что подвохи впереди будут, но совсем не те, к которым я морально готовился.

После всех испытаний меня приняли на работу с великолепной зарплатой, льготами и ранней пенсией, отправив на своеобразный КМБ, курс молодого бойца. Вернее, агента.

Сейчас я уже понимаю, что первичный отсев производится при обработке сведений, непрерывно стекающихся в единый информационный центр из поликлиник, больниц и прочих медицинских учреждений. Работа с большими базами данных в специфическом прикладном варианте. Вот таких начерно отобранных людей и приглашают на собеседование.

Ну, а дальше тёмный лес. Конечно, требуется, чтобы здоровье было хорошим, так ведь медкомиссия почти везде есть... Тем не менее, все эти критерии кроются в области биометрии. «Экстре» нужны люди с каким-то особенным организмом, с определёнными параметрами. Проверяется всё, что только можно, много раз и очень тщательно. Меня и в томограф пихали, и какой-то блестящий шлем на голову надевали, заставляли неделю жить, будучи облепленным всякими датчиками, и на все мыслимые виды аллергий царапали, кормили определённым меню с химией... С большинством этих анализов и диагностических исследований я столкнулся впервые.

В чём именно должна заключаться медицинская особенность кандидатов — тайна за семью печатями. Знаю, что в комплекс особенностей входит группа крови, у всех полевых работников она четвёртая отрицательная, это единственный критерий, который мне удалось определить. И я не уверен, что он определяющий. А другие критерии? Мрак. Но есть факт: отобранные для обучения люди обладают уникальной способностью. Это способность многократно проходить Рубеж, границу, разделяющую две реальности, без каких-либо последствий для здоровья. Все остальные жители планеты могут его пересечь лишь единожды, при второй попытке перехода человек неизбежно умирает, без вариантов.

А мы, экстракторы, или, как говорят полевые агенты, извлекатели – нет.

Таких людей на Земле очень и очень мало, поэтому с дополнительными «хотелками» руководителей организации дело швах. Работают они с тем человеческим материалом, который имеется после фильтрации. Именно поэтому в нашей группе нет ни одного спецназовца. Теоретически, где-то по бескрайней России, конечно же, бродит сам по себе уникальный в плане подготовки и боевого опыта спецназовец с уникальной же биометрией, но его пока не изловили.

Как-то раз один из моих инструкторов посетовал, что при комплектации групп был бы полезен и опыт оперативной работы, однако вероятность попадания в «Экстру» сотрудника уголовного розыска так же ничтожна, как и спецназовца ССО — сил специальных операций. Это нам повезло с Кромвелем.

В армии отслужили, кое-что умеем, но не более того. Я неплохой рукопашник, увлекался системами выживания, однако к высококлассным стрелкам никогда себя не отнесу, с этим навыком у меня чуть выше, чем средненько. Тем не менее, именно я в группе являюсь силовым элементом. Боевой опыт имеется только у меня, Вторая чеченская. Правда, служил я недолго, и не в спецуре или пехоте, а в артиллерии. Вряд ли это пригодится…

Ещё Паша у нас обстрелянный, успел поработать ментом. Он с Новосибирска, урбан-сибиряк. Потапов — охотник и рыбак, родился в Нижнем Новгороде, по почти всю жизнь прожил в Красноярске, работал там таксистом, а отдыхал в тайге, в своём зимовье. Я же из Казани, таежного опыта не имею. Тем не менее, корни у меня тоже сибирские, родители долгое время, пока не уехали за лучшей долей на Волгу, проживали в Енисейске.

Я не знаю, сколько лет существует «Экстра», когда и где был открыт первый Рубеж. Не знаю всех задач и раскладов, не сталкивался с бойцами других групп извлекателей. Так что немецкой шпионке мало что светит.

Однако кое-что мне известно, доводили. Поначалу «Экстра» отправляла на Землю-2, или, в наборе жаргонизмов фирмы, «двойку», исключительно Наблюдателей, стационарных полевых агентов, которые долгое время просто рисовали картину обнаруженного мира, составляя некий общий облик другой реальности. Кроме того, Наблюдатели вскрывают интересные данные, касающиеся деятельности и личной жизни особо важных персон, наших и иностранцев. Добывают информацию, при разных обстоятельствах реальности ставшую известной лишь со временем, но актуальной для обоих миров. У нас, допустим, конкретный человек в определённом плане не проявился, а в этом мире заблистал новыми гранями. Такое всегда пригодится. Так что работа Наблюдателей может оказаться более значимой, чем наша беготня за персоналиями.

Каждый Наблюдатель — это такой «Румата Эсторский, благородный дворянин до двадцать второго предка», работающий в рамках жёсткой установки Конторы, согласно которой история общества «двойки» должна иметь самостоятельное течение. Менять что-либо мало-мальски ощутимыми воздействиями они не имеют права.