Крах и Восход - Бардуго Ли - Страница 39

– Святые! – выругался он. – Как он нас нашел?

Ответ пришел быстро. Я увидела фигуру в красном в лапах двух ничегой, их черные когти глубоко погрузились в тело пленника. Лицо Сергея было белее снега, глаза выпучились от ужаса, губы беззвучно шептали молитву.

– Мне пощадить его, Алина? – спросил Дарклинг.

– Оставь его в покое!

– Он сдал тебя первому же попавшемуся опричнику. Мне интересно, что ты ему предложишь: милосердие или правосудие?

– Я не желаю ему зла!

Мой разум вскипел. Неужели Сергей действительно нас предал? Он был на пределе после битвы в Малом дворце, но что, если он планировал это с самого начала? Быть может, он просто пытался ускользнуть во время сражения с ополченцами, может, намеренно упомянул имя Жени. Он так хотел побыстрее покинуть Прялку…

И тут я поняла, что шептал Сергей – не молитву, а всего одно слово, повторяемое снова и снова: «безопасность, безопасность, безопасность».

– Отдай его мне! – крикнула я.

– Меня он предал первым, Алина. Он остался в Ос Альте, когда должен был перейти на мою сторону. Сидел на твоих собраниях и участвовал в заговоре против меня. Он все мне рассказал.

Слава святым, что мы ни с кем не поделились местонахождением жар-птицы.

– Так что, – продолжил Дарклинг, – решение за мной. И, боюсь, я выбираю правосудие.

Ничегои в момент оторвали конечности Сергея от туловища и голову с плеч. На кратчайшее мгновение я заметила шок на его лице, рот открылся в безмолвном крике, но затем останки его тела исчезли под облаками.

– Ради всех святых! – выругался Мал.

Меня затошнило, но пришлось подавить подступающий ужас. Мы с Малом медленно повернулись и встали спиной к спине. Нас окружали ничегои. Позади, в Прялке, слышались крики и звук бьющегося стекла.

– И вот мы снова здесь, Алина. Твоя армия против моей. Думаешь, на сей раз твои солдаты справятся лучше?

Я проигнорировала его и крикнула в туманную серость:

– Николай!

– А, принц-пират. Я жалел о многих своих поступках, совершенных за время этой войны, – сказал Дарклинг. – Но не об этом.

Один из теневых солдат спикировал вниз. Я с ужасом увидела в его лапах брыкающегося Николая. Последние ошметки моей храбрости испарились. Я не смогу смотреть, как его расчленяют на части.

– Умоляю! – прокричала я без всякого достоинства или сдержанности. – Умоляю, не надо!

Дарклинг поднял руку.

Я прижала ладонь ко рту, колени начали подгибаться.

Но ничегоя не напала на Николая. Она закинула его на террасу. Тело с тошнотворным хрустом приземлилось на каменный пол и перекатилось.

– Алина, нет! – Мал пытался удержать меня, но я вырвалась из его хватки и побежала к Николаю, упав на колени рядом с ним. Он стонал. Его пальто было разорвано в тех местах, где когти чудища пронзили ткань. Принц пытался подняться на локти, из его рта текла струйка крови.

– Это было неожиданно, – прохрипел он.

– Ты жив, – залепетала я. – Все хорошо.

– Я ценю твой оптимизм.

Краем глаза я заметила какое-то движение и увидела, как из ладоней Дарклинга вырвались две тенистые кляксы. Они перелились через край балкона, извиваясь как змеи, и направились прямиком к нам. Я взмахнула руками и метнула разрез, обрушивая часть террасы, но было слишком поздно. Тени выстрелили молнией по каменному полу и нырнули в рот Николая.

Его глаза расширились. Он задохнулся от удивления, втягивая то, что Дарклинг запустил в его легкие. Мы пораженно уставились друг на друга.

– Что… что это было? – выдавил он.

– Я…

Николай закашлялся и содрогнулся. Затем его пальцы быстро потянулись к груди, разрывая остатки рубашки. Мы оба опустили взгляд, и я увидела, как тень разрастается под его кожей тонкими черными линиями, разветвляясь, будто жилы в мраморе.

– Нет, – простонала я. – Нет. Нет!

Трещины побежали по животу, перешли на руки.

– Алина? – беспомощно позвал Николай. Тьма разрослась под его кожей и поднялась по горлу. Он резко откинул голову и закричал, шея напряглась и все тело изогнулось дугой.

Он испустил еще один истошный крик, и из его спины показались два черных отростка. А затем они раскрылись. Как крылья.

Николай поднял голову. Посмотрел на меня, его лоб испещряли капельки пота, взгляд стал испуганным и отчаянным.

– Алина…

И тут его глаза – умные карие глаза – почернели.

– Николай? – прошептала я.

Он осклабился, обнажив зубы из черного оникса. Они выросли в клыки.

Николай зарычал. Я быстро отпрянула. Его челюсть щелкнула в сантиметре от меня.

– Проголодался? – спросил Дарклинг. – Интересно, кого из своих друзей ты съешь первым.

Я неуверенно подняла руки, не спеша использовать силу. Мне не хотелось причинять ему боль.

– Николай, – взмолилась я. – Не делай этого! Останься со мной.

Его лицо исказилось от боли. Он был где-то там, боролся с собой, подавлял голод, затуманивший разум. Его ладони сжались – нет, его лапы. Николай взвыл, и этот звук был таким безнадежным, пронзительным и абсолютно нечеловеческим…

Взмахнув крыльями, он оторвался от террасы – чудовищный, но все равно прекрасный, все равно Николай. Затем посмотрел на темные вены, растекающиеся по его торсу, на острые, как бритва, когти, прорезавшиеся из почерневших пальцев. Он протянул ко мне руки, словно молил об ответе.

– Николай! – прокричала я.

Тогда принц развернулся в воздухе и взмыл вверх, будто каким-то образом мог обогнать свой голод, черные крылья поднимали его все выше и выше, мимо вихря из ничегой. Николай быстро оглянулся, и я ощутила его муку и недоумение даже издалека.

А потом он исчез, превратившись в черную точку на фоне серого неба, пока я оставалась внизу.

– В конце концов, – сказал Дарклинг, – он найдет что поесть.

Мы предупреждали Николая о возмездии Дарклинга, но даже я не могла предвидеть нечто столь изощренное и безупречно жестокое. Николай выставил его дураком, и теперь Дарклинг взял моего идеального, гениального, благородного принца и превратил его в чудовище. Смерть была бы слишком милосердной.

У меня вырвался крик – что-то гортанное, животное, незнакомое. Я подняла руки и обрушила пламенный разрез двумя яростными дугами. Они попали в извивающиеся силуэты, окружавшие Дарклинга, и некоторые из теней исчезли, но их место тут же заняли новые. Мне было плевать. Я била по нему снова и снова. Если мне удалось срезать верхушку горы, наверняка моя сила может сгодиться на что-то и в этой битве.

– Сражайся! – закричала я. – Покончим с этим прямо здесь! Прямо сейчас!

– Сражаться с тобой, Алина? Тут и сражаться нечего. – Он подал знак своим монстрам. – Схватить их.

Они слетались со всех сторон, превращаясь в бурлящую черную массу. Мал встал рядом со мной и открыл огонь. Я чувствовала запах пороха, слышала звон гильз, сыплющихся на землю. Сосредоточив всю свою силу, размахивая руками, как мельница, я пронзала пять, десять, пятнадцать теневых солдат зараз, но без всякого результата. Их попросту было слишком много.

И вдруг они остановились. Ничегои повисли в воздухе, их тела обмякли, крылья двигались в бесшумном ритме.

– Это ты сделала? – спросил Мал.

– Я… не думаю…

На террасе воцарилась тишина. Я слышала завывание ветра, звуки битвы, продолжавшейся позади нас.

– Мерзость.

Мы обернулись. В дверном проеме стояла Багра, опираясь на плечо Миши. Мальчишка дрожал, его глаза так округлились, что белки было видно больше, чем зрачки. Позади нее солдаты дрались не только с ничегоями, но и с опричниками и гришами Дарклинга в синих и красных кафтанах. Его твари доставили их на вершину горы.

– Направляй меня, – приказала Багра Мише.

Какая же ему потребовалась храбрость, чтобы вывести ее на террасу, мимо ничегой, извивающихся и врезающихся друг в друга, смыкающихся позади нее, как поле склизких черных бабочек. Только те, что находились ближе всех к Дарклингу, оставались подвижными и цеплялись за своего господина, хлопая крыльями в унисон.