Чужой Реванш (СИ) - Рулев Александр - Страница 42

Антон решил выбросить предательский аппарат. Но едва занес руку для броска, как вдруг терминал включился сам собой.

— Доброе утро, Антон Петрович, — раздалось из часов.

— Кто это, черт побери?!

— «Терминатор».

— Ну, наконец-то! Мне нужна твоя помощь!

— Антон Петрович, бежать бесполезно они все рано схватят вас. Собственно говоря, они до сих пор не схватили вас, только потому, что я заблокировал сигнал от вашего ай-ди и ручного терминала.

— Тогда зачем ты вообще предупредил меня, если я обречен?!

— Чтобы другие успели замести следы.

— А Гена? Что будет с ним?

— Его тоже возьмут.

— Да ты хоть понимаешь, что со мной сделают в интербезе!… В лучшем случае сошлют в какую-нибудь дыру, как экстрасенсов двенадцать лет назад! — в бессильной злобе Антон сжал комок снега в руке. — А в худшем даже думать не хочется…

— Уверяю, вам нечего боятся. Как ценного специалиста вас направят на базу «икс-проекта».

— Причем тут «икс-проект»?!

— Объясню на месте. Довертись мне. Сейчас я разблокирую ай-ди, и вас усыпят. Так что, не бойтесь, вы ничего не почувствуете…

— То есть, как усыпят?!

Введенского уже не удивляло, что интербез свободно считывает личную информацию с имплантантов. Но то, что они могут на расстоянии управлять любым человеком, стало для него откровением. Всю жизнь он полагал, что ай-ди управляется с помощью специального программатора, который работал только в прямом контакте с кожей.

— Секретная директива 7-12. В каждом имплантанте встроен блок обратной связи, — пояснил «Терминатор» засыпающему Антону.

— Но это же тотальный контроль… фашизм какой-то!!! Постой, я не…, - успел произнести Введенский, прежде чем рухнуть на спину и утонуть в мягкой снежной постели. Он уже не видел, как аэрокар завис над его укрытием, раскачивая реактивными струями деревья и поднимая кверху белые вихри снежинок.

Глава семнадцатая

Меня отключили от кибер-модулятора в самый разгар тактических учений и приказали срочно прибыть на корабль для выполнения важного задания.

…Два крейсера вышли из прыжка на отдаленных орбитах и сразу же вступили в перестрелку с чужаками. Мой корабль выпрыгнул чуть позже в верхних слоях атмосферы и пошел на снижение. Пилот каким-то чудом сумел избежать столкновения с ПВО чужаков и вскоре привел корабль к цели. Все проходило настолько гладко, что казалось, я и не покидал удобного кресла кибер-модулятора, продолжая участвовать в виртуальных учениях…

Так как объект находился под землей, атака с воздуха не имела бы успеха, поэтому атомные заряды требовалось заложить над объектом или даже внутри. Покинув корабль, десантники двумя группами двинулись к цели, не встретив на поверхности никакого сопротивления. Я даже стал подумывать, а не сниться ли мне все или же я по-прежнему нахожусь внутри тактического симулятора. Слишком уж все было правильно…

Однако неприятности, отличающие реальный мир от виртуального, не заставили себя долго ждать.

— «Нулевой», это «кси-девять», у меня серьезные повреждения скафандра, — сообщил один из десантников.

— Хорошо, возвращайтесь в точку подбора, — ответил я, отметив про себя, что впервые сталкиваюсь с подобным инцидентом. Впрочем, думать о поврежденном скафандре одного из солдат было некогда. Не прошло и пяти минут, как первая группа попала засаду. Рептилоиды окружили их плотным кольцом и не давали им высунуться. Затем, применив какое-то неизвестное оружие, отключили всех до единого. Вторая вынужденно изменила маршрут, и заходила к объекту с востока.

— «Нулевой», это «кси-два». Нас догоняют превосходящие силы противника, — сквозь грохот разрывов раздался голос командира второй группы. Изображение и вовсе отсутствовало.

— Держитесь! — крикнул я и переключился на «центральную». — У нас нет возможности пробиться к объекту. Предлагаю, детонировать заряды прямо сейчас…

— Ни в коем случае! Вам приказано пробиться любой ценой! — ответ командования бы резок и однозначен.

— Кси-два, как слышишь меня? — вызвал я вторую группу. Но никто не откликнулся…

— «Центральная», обе группы потеряны! Прикажите детонировать заряды!

— «Нулевой», не… «Нулевой»… на борту пришлец! Мы блокированы… — успела произнести «центральная», прежде чем в эфире наступила зловещая тишина.

— Что?! — поначалу я даже не понял о чем идет речь, а когда понял, то ошеломлено соскочил с места, хватаясь за оружие. Но лазерный пистолет оказался неимоверно тяжелым, словно двухпудовая гиря, и выпал из моей ладони. Ноги стали ватными и были не в силах удержать мое потяжелевшее тело. Я пошатнулся и, потеряв равновесие, упал…

Воронин недолго пробыл в Перми. Через три дня его перебросили вместе со всем персоналом на секретную военную базу, где-то за Уралом. База находилась глубоко в лесу, окруженная непроходимыми болотами. К ней вела единственная дорога, петлявшая по сопкам. Все помещения находились под землей, наверху стояла только бутафорская ферма. Саша поразился, когда узнал, что база оснащена ракетами, способными поразить цель на другом конце света. Причем ракеты принадлежали только России и не контролировались ВКС Конфедерации. Заинтересовавшись, Саша попросил Виктора Аркадиевича как-то объяснить этот феномен. На что тот ответил:

— Хм, помнишь, я говорил, что у нас с интербезом… да и вообще с Конфедерацией существует секретный договор.

— Ну да. Припоминаю.

Прохоров ненадолго задумался о чем-то своем, а затем продолжил:

— Хм… ваше поколение совсем ничего не знает… Ладно, слушай. В общем ситуация такова: когда создавали Конфедерацию, Россия согласилась войти в нее на определенных условиях. Кроме официального договора был подписан еще один, о котором знали очень немногие. Согласно ему, под нашим контролем оставались несколько баз с атомным оружием.

— Как же Нью-Йорк допустил такое?

— В то время не было времени на интриги, США хотели создать Конфедерацию как можно скорее. К тому был еще один фактор. У нас есть системы способные уничтожить Сеть — ракеты «Реванш». Они превращают электронное оборудование в бесполезную гору металла. Защититься от «Реванша» можно только с помощью торсионных генераторов, работающих предрезонансной частоте. Но генераторов на весь мир не хватит. Промышленную и бытовую технику, машины, любые системы вооружения не крупнее космического корабля — все это защитить невозможно. Поэтому наших ракет достаточно, чтобы весь мир погрузился на месяц-другой в хаос средневековья….

— Почему же мы до сих пор не применили «Реванш» против пришельцев? — изумился Саша.

— Против чужаков оно бесполезно. С таким же успехом можно стрелять из пушки по воробьям. «Реванш» — оружие против своих… против людей. Ладно, иди. А то, смотри, будешь много знать — скоро состаришься, — сказав это, Прохоров хитро прищурился и замолчал. Саше пришлось вернуться в себе, так и не узнав всего, что хотелось.

Воронин устроился достаточно комфортно. Ему даже предоставили отдельную комнату, правда она была значительно скромнее, чем та, в которой он жил на конфедеративной базе. На протяжении нескольких дней никто не вмешивался в его дела, исключая врача, посоветовавшего тренироваться. Чем и занялся Воронин, восстанавливая утраченные силы.

Трудно было не заметить, что на базе определено к чему-то готовились. По коридорам туда-сюда бегал персонал, солдаты постоянно перетаскивали оборудование и какие-то ящики, несколько раз в день проводились учения. Короче говоря, база походила на потревоженный муравейник. Однако эта суетливая беготня словно обходила Воронина стороной. Вокруг его образовался информационный вакуум. Ни офицеры, ни солдаты не отвечали на его вопросы ничего конкретного. «Извините, не положено. Не знаю. Не в моей компетенции. Спросите у командования» — были самыми распространенными ответами. Командование в свою очередь отсылало по всем вопросам к Прохорову. А Прохоров молчал, в лучшем случае советуя слушаться врача или тихо добавлял, что всему свое время. Единственным местом, где можно было хоть что-то узнать, оставалась столовая, в которой питался весь персонал базы. Разница между офицерами и солдатами заключалась только в том, что те и другие сидели за разными столами. Здесь Саша, прислушиваясь к разговорам офицеров, узнал о скорой эвакуации гарнизона. Как-то раз на ужине двое офицеров технарей увлеченные спором стали громко говорить.