Чужой Реванш (СИ) - Рулев Александр - Страница 32

Он снова пытается подставить мне подножку. Ну ладно, держитесь, профессор! Я вам просто так не дамся.

— А с чего вы взяли, что это был настоящий Стас Капылевич? Где гарантия, что пришельцы не подменили его андроидом? Неужели здравомыслящий человек стал бы вредить обороноспособности планеты?!

— По-вашему получается, каждый может быть андроидом! В том числе и вы и я! Под эту марку любого инакомыслящего можно смело расстреливать. Ага, смотрите-ка, это биоробот подмененный пришельцами! И на счет «здравомыслия» я бы мог с вами поспорить!

Марина налила четвертый за этот вечер бокал и молча выпила его. Сегодня профессор в ударе, и спорить с ним бесполезно, поняла она, ощущая как алкоголь ударил в голову.

— Давайте поговорим о чем-нибудь более приятном, — предложила Черная. — Где вы будете встречать новый год?

— Как обычно дома с семьей. А вы?

Марина опустила голову.

— Вы, наверное, думаете, что я синий чулок, старая дева, никакой личной жизни, одна работа и все такое…

— Нет, но что вы, Марина! Вы совсем не похожи на синий чулок. Вы очень красивая женщина. И готовите очень хорошо…

— Спасибо за комплимент, — Она с неподдельной благодарностью посмотрела на Антона. — Вы знаете, я ведь была замужем. У меня даже мог родиться ребенок. Но муж настоял на аборте. Я согласилась…. А потом из-за этого мы стали ссориться. В общем три года назад мы развелись.

— Вы так откровенны со мной?! К чему бы это?

— Антон Петрович, вы же умный человек. Вы все понимаете…

Марина заметила, что Введенский почувствовал себя неловко.

— Что вы нашли во мне? — удивился он. — Я всего лишь обычный, непримечательный…

Рука Черной незаметно потянулась к пульту. В комнате погасло освещение, и зазвучал медленный джаз, сопровождаемый светомузыкой. Мерцающие пятна света и звуки саксофона обволокли их романтическим ореолом.

— Давайте потанцуем, — предложила Марина.

Ни чего не говоря, он встал и подал ей руку.

— Может, перейдем на «ты»? — Марина обняла его.

— Хорошо, Марина… Только знаешь, я скоро должен ехать домой. В девять обещала позвонить жена, — с трудом скрывая неловкость, ответил Введенский.

Марина закрыла его рот ладонью.

— Не порть все, Антон. Неужели ты никогда ей не изменял?

— Наверное, я идиот, но представь себе нет.

Она улыбнулась. — Теперь понятно. Не волнуйся. У тебя же есть часы. Запрограммирую, чтобы звонок переключился на них. Скажи, что очень устал и отключил домашний терминал.

Марина чувствовала, что между ними еще существовал барьер. Отчасти Антон согласился на ее предложение только из-за страха. В первую очередь он видел в Марине представителя власти и уже только потом женщину. А зря, ведь она такая же женщина из плоти и крови, как и остальные. Впрочем, все барьеры когда-нибудь рушатся. Держать в объятиях красивую женщину и ничего не делать мог разве что конченый импотент или гомик. Ни на того ни другого Антон вроде бы не походил…

Глава тринадцатая

Оставался последний удар, — и я победитель. Партия была напряженной, но все-таки к концу я сумел получить преимущество. Я тщательно прицелился, сжимая в руках кий. И надо же было именно в этот момент кому-то из зрителей, присвистнув, ляпнуть: — Ты посмотри, какая идет!

Приподняв глаза, я увидел, как мимо стойки бара прошла ослепительная блондинка в форме летчика. В тоже время правая рука непроизвольно дернулась, и кий ударил по битку, который даже не докатился до ближайшего шара. За чем последовал неминуемый фол и проигрыш. Общий счет стал три-три. Ничья.

— Ну что ж, три-три, каждый платит сам за себя, — флегматично подвел итог Комов, вкатывая в лузу последний шар.

Зрители недовольные подобным исходом стали высказывать свое возмущение.

— Даешь дополнительную партию!

— Сыграйте еще раз!

— Да! Выясните, наконец, кто из вас самый крутой!

Мы прекрасно знали, что эти возгласы вызваны вовсе не спортивным интересом болельщиков, а скорее потерянными денежками, которые они ставили на подпольном тотализаторе. Командование было в курсе, но по слухам кто-то из шишек и сам не брезговал ставками, поэтому на эту небольшую шалость смотрели сквозь пальцы.

— Нет господа, ваши денежные дела меня мало волнуют! — отрезал Комов.

— А как на счет стратега? Барабан ты разве не хочешь отыграться? — послышалось из толпы.

— Идите к черту! — бросил я.

— И правильно. Пойдем выпьем, — Комов вытащил меня из плотного окружения разорившихся болельщиков.

Послав всех подальше, мы взяли пива и уселись за стол.

— А кто эта блондинка? Она из новых? — спросил я, выпив треть кружки.

— Угу, несколько дней назад прилетела вместе с последним пополнением. А, что понравилась?! — Сергей хитро улыбнулся.

— Почему бы и нет. Старовата правда…

— Расслабься, друг. По слухам у нее есть широкоплечий капитан-пехотинец. Жгучий брюнет, красавец и все такое…

— Откуда такие сведения? — удивился я.

— Зеленые человечки ночью нашептали, — отшутился Сергей.

А ведь на самом деле они никакие не зеленые, а синие, попивая пивко, думал я. Интересно, знает ли об этом Серега?

— Слушай, а сколько ты здесь служишь? — решил я начать издалека.

Комов как будто не услышал моего вопроса. Отведя глаза в сторону, он стал молча допивать содержимое кружки. Повторить свой вопрос я не осмелился.

— Тебя ведь уже наверняка вызывали в кадры, а!? — неожиданно произнес Серега, когда после продолжительно паузы молчания кружка, наконец, опустела.

— Ну, в общем да… — Серегина осведомленность несколько ошеломила меня.

— В кадрах тебе поведали страшную тайну и посоветовали держать язык за зубами. Верно?

Я ошарашено кивнул.

— Только не спрашивай, откуда я это узнал, — неожиданно резким тоном продолжил Комов, правда, стараясь говорить как можно тише, почти шепотом. — И не думай, что ты такой особенный. На беседу после определенного срока службы приглашали каждого. Некоторые из нас иногда откровенничают друг с другом. Но где уверенность, что твой собеседник не стукачек, а? К примеру, я могу донести, что ты лезешь не в свои дела…

Слова приятеля окончательно выбили меня из привычной колеи.

— И что становиться с теми, кто лезет не в свои дела? — глотая слюну спросил я.

— Откуда мне знать. Может, чистят мозги, а может быть, убирают. Правда, я не помню, чтобы кто-нибудь бесследно исчезал. Однако это ничего не значит. Может, и мне прочищали мозги, чтобы я забыл все лишнее. И на самом деле мне лишь кажется, что никто не исчезал…

— Но зачем это все нужно?!!

— Черт возьми, мы же боремся с чужаками! Кругом враги! Даже ты или я можем оказаться глубоко замаскированными шпиками пришельцев и при этом ничегошеньки не знать об этом!… Так что, малыш, мой тебе совет — не лезь не свои дела, и все будит тип-топ, — последнюю фразу он произнес уже своим обычным тоном и вновь улыбнулся. — Давай-ка еще по пивку…

Разговор с Комовым вогнал меня в глубокие раздумья. Все что я услышал, показалось мне очень странным и в некотором смысле шокирующим. Похоже, что взаимная подозрительность и недоверие в «иск-проекте» достигли сюрреалистически чудовищных масштабов. И это пугало, потому что я не хотел вливаться в общую массу параноиков помешанных на секретности. Я всего лишь хотел внести свой вклад в победу над врагом и был чрезвычайно рад, когда попал в авангард борьбы, в самую, так сказать, гущу событий. И вдруг выясняется, что я окружен параноиками…

Воронин был без сознания, когда его вытащили из-под обломков. По рассказам других раненых он узнал, что его вывезли на последнем челноке, после чего на планету сбросили водородные бомбы. В этом отношении Кате повезло меньше. Ей пришлось ждать помощи внутри поврежденного крейсера, готового в любую минуту стать погребальным костром для всего экипажа. Так прошло долгих десять минут, показавшихся не то, чтобы вечностью, а вечностью помноженной на десять. Этот кошмар длился, пока ее не подобрал на борт один из истребителей, запоздало пришедших на подмогу «Хелене».