Снегурка + Кощей (СИ) - Елена Рейн - Страница 20

Послышались шаги, и она сжалась, опасаясь, что это Савицкие. Сердце на мгновение остановилось и, когда смогла дышать, посмотрела вниз, замечая, что поднимается красивый парень. Иванова узнала в нем Морозова Даниила, спортивную звезду университета, которого знал любой студент.

Отошла в сторону и отвернулась, стараясь не шмыгать и не дрожать от холода, ругая себя, что вновь вышла на лестницу, желая еще раз посмотреть, как все ужасно.

Парень прошел мимо и его парфюм шлейфом окутал девушку. Только Мария подумала, что он ушел и можно тоже подниматься, как парень вдруг повернулся, прищурился и спросил:

- И что ревем?

Мария продолжала смотреть на стену, не желая отвечать. Да и не нужен ему ответ. Такие, как он, просто так не интересуются и тем более не заботятся. Девушка тут же вспомнила детский дом, а именно Чижова Андрея, которого все звали Косым. Противный и наглый мальчик с гнилыми зубами, больше ничего не могла вспомнить и сказать про него. Маша ему как кость в горле была, постоянно старался задеть и обидеть ее. Особенно, когда подросла, не давая прохода, издеваясь, чтобы всем показать, какая есть никчемная Марья-искусница, страшила из страшил. Неизвестно почему так озлобился на нее, вечно обзывал мальчишкой, и за волосы таскал, а она плакала под одеялом, не понимая, почему такие жестокие дети. А потом он ушел, и она с облегчением выдохнула. Но перед этим... ненавистный парень чуть не изнасиловал девушку, что для нее навсегда останется ужасным воспоминанием. Благо ничего не случилось, за что благодарна воспитателю, вовремя подоспевшей и спасшей.

Ольга Николаевна, добрая и отзывчивая женщина относилась к ней очень тепло. Возможно, любила, как девушке казалось. Она всем помогала ей, давая задания, увлекая в мир живописи, показывая, как можно творить. Будучи маленькой, у девочки отметили таланты: красиво делать поделки, лепить, строить и рисовать. Сколько она себя помнила, всегда держала в руке карандаш или занималась поделками. И с каждым годом у нее получалось все лучше и лучше, что отмечали все, стараясь развивать способности маленькой сироты. Требования к ней росли, и к своему совершеннолетию Мария занимала первые места во всех творческих конкурсах. Все свободное время проводила в мастерской, которая постепенно превратилась в красивую комнату, где можно было отдохнуть и наслаждаться.

Мария работала там не одна. Еще было три девочки, но знала и общалась она только с одной - Соней. Правда, маленькая светлая подруга мало с ней говорила, постоянно находилась в своем мире, но Мария не обижалась, зная, что иначе она не умеет.

Иванова считала, что она другая, но когда вышла из детского дома, где о ней полностью заботились, вступив в настоящий мир, поняла, как была не права. Она оказалась не готова к взрослой жизни.

Благодаря заботе воспитателей, которым девушка очень нравилась, как и директору сиротского приюта, ей сразу же дали ключи от квартиры, которая через пять лет будет ее. И пусть она переехала, поступила в университет, но совершенно не могла приспособиться к новым условиям. До сих пор не умела готовить, каждый раз со вздохом наблюдая, когда ее усилия оказывались в мусорном ведре, так как это есть было невозможно. Рожки и яичница - единственное, с чем девушка справлялась. Пособие и выплаты, что получала, совершенно не умела правильно распределять. На радостях могла пойти в строительный магазин и взять все, что требовалось для новых идей, оставляя в магазине все свои денежные средства. У нее глаза разбегались от всяких заманчивых очень нужных товаров, и она не знала, как себя контролировать, а потом весь месяц не знала чем питаться.

Спасали маленькие доходы, которые получала от продажи глиняных поделок для дач и огородов. Познакомилась со своим работодателем случайно, гуляя по ярмарке, увидела животных из гипса и красивые кашпо на любой вкус. Разговорившись, рассказала, что умеет делать такие же, и возможно, добавила бы свое, что смотрелось восхитительно. Пожилой мужчина очень долго смотрел на нее, а потом попросил принести ее работу на оценку. Мария принесла, и он предложил ей сотрудничество.

Получала она, конечно, мало, предприимчивый мужчина был жаден до денег, считая, что маленькой сиротке их не на что тратить, а ему нужнее, пять внуков есть, которых дети вечно скидывали ему с бабкой, особенно когда малыши болели. А потом, когда у него было много заказов, а девушка все не шла, так как у нее не было средств для покупки материалов, нашел ее и выплатил премию, увеличив процент от продаж. Этим и жила.

Как ни старалась, у Марии не получалось правильно вести бюджет, поэтому одежда, которую она выбирала на глаз, мечтая заглянуть в строительный магазин, выглядела ужасной и на несколько размеров больше, чем нужно. Не было у нее ничего, кроме матраса в зале, да мягкой зоны в кухне, что ей отдала соседка с четвертого этажа, когда купила себе новое. Единственно, что радовало, так это холодильник в хорошем состоянии и новая посуда, некоторая даже не использованная. Мать Василисы принесла, отблагодарив за красоту в квартире, хоть она и не хотела, но разве поспоришь с такой женщиной.

Девушка понимала, что нужно по-другому одеваться, возможно, будет лучше выглядеть, но такие мысли одолевали, только когда была в университете, и ее вновь и вновь обсуждали, не скрывая своего презрения. А стоило оказаться на улице или дома, занимаясь любимым делом, про все забывала.

- Эй, ты что, не слышишь? - вдруг раздалось ближе, и девушка посмотрела на высокого парня, прикусывая губу. Вздохнула и прошептала:

- Все нормально.

Морозов вдруг вытянул руку и взял ее за подбородок. Покрутив лицо, недовольно выдал:

- Ты себя в зеркало видела? Вся зареванная. Что случилось?

Девушка дернулась, что у нее получилось, и прислонилась к стене, тут же попросив:

- Не нужно. Я... просто так.

Даниил недовольно скривился, а потом пожал плечами и начал подниматься, бурча про себя что-то. Повернулся к двери Горыновой и позвонил.

Девушка не хотела отвечать на вопросы, поэтому собралась домой, как вдруг услышала звук открываемого лифта, шаги и грубый голос:

- Ну что, уродина, деньги собрала или опять не поняла?

Мария повернулась и с ужасом посмотрела на высокого, худощавого парня в спортивных штанах и белой футболке, медленно поднимающегося к ней. В пальцах он держал сигарету, и пепел сбрасывал на ступеньки. Выдохнув дым из носа, он протянул:

- Либо» давай свою квартиру, чтобы мы там потусовались малехо, а ты в подъезде... переночуешь.

Мария отступила на шаг, чувствуя, как подгибаются ноги, и еле слышно выдохнула:

- Я буду жаловаться.

Парень выдал непонятный звук, похожий на свинячий визг, затушил окурок о стену, где красовалась крыша белоснежного дома, и, сплюнув слюну, что смотрелось безобразно, лениво уточнил:

- И к кому же?

- Мне! - раздался резкий голос позади девушки, и парень посмотрел наверх, отмечая, что к нему очень быстро спускается незнакомец в хорошей физической форме, а на лице его горит ярость и бешенство.

Парень поднял руку, но его тут же скрутили, развернули и вдолбили в стену. Даниил с силой еще раз ударил, отчего послышался хруст, и пошла кровь из носа, а потом процедил:

- Еще раз к ней подойдешь, или кто из твоих дружков, то пеняй на себя. Отделаю так, что в больнице удивятся.

- Так она же...

- Не твое собачье дело! Понял?

- Так я» - с обидой пробубнил Савицкий, прикрывая ладонью нос.

- Я спросил, ты меня понял? Ответ!

- Да, я понял! Понял! Больше не подойду!

- Ты учти, я в гостях здесь часто бываю, так что не дай бог обидишь, никто твою морду тогда не спасет, - серьезно пообещал Морозов, сжимая его за горло.

- А ты вообще кто? - с возмущением спросил парень, тут же вскрикивая, когда Морозов скрутил руки, выкручивая в обратную сторону.

- Тебя не должно волновать, кто и что. Главное знай, что она под моей защитой.

- Понял. Понял я. Отпусти, - взмолился Савицкий.