Красные нити (СИ) - Поспешная Юлия - Страница 31

С этими словами он взял меня за руку, и повел вниз. Я безвольно, послушно пошла следом, не смея противиться.

Когда мы спустились с пролета между вторым и третьим этажом, я услышала звук похожий на шепот. Я неуклюже обернулась на ходу, и по коже сошел легкий жар.

Они стояли там, все восемь. Молча, в ряд, на фоне тусклого зимнего света из окна. Те самые восемь девочек, чьи воспоминания я увидела в комнате для встреч. Их взгляды были устремлены на меня. А на бледных лицах замерло бесстрастное печальное выражение.

Мужчина в зеленом пиджаке свел меня на первый этаж, и нетерпеливо махнул рукой в сторону комнаты для встреч, в которой я оставила Лерку и Раду.

— Идите, — почти приказным тоном велел он. — И вздумаете ещё раз шастать, где вам вздумается, я предупрежу охрану, чтобы вас больше не пускали на территорию приюта!

— Извините, — пробормотала я стыдливо.

Мне ничего не оставалось, как послушно вернутся к комнате для встреч.

Но когда я подошла туда, Лерка уже вышла, а Клавдия уводила за руку Раду. Девочка обернулась на звук моих шагов. Тут она что-то тихо спросила у воспитательницы, та кивнула, и отпустила руку Рады. Дочка погибшей Валентины бросилась ко мне.

— Вытяни руки! — прощебетала она с счастливой улыбкой.

— А… Ладно, — я неловко вытянула вперед сложенные ковшом ладони.

Рада быстро положила в мои руки две конфетки в ярких обертках.

— Спасибо за подарок! Передайте маме привет! Пока! — Рада помахала мне рукой, и весело ускакал к воспитательницы.

Я еще несколько секунд, стоя с протянутыми руками, оторопело глядела ей вслед.

«Передайте маме привет!». Эти слова голосом Рады ещё долго звучали в моей голове.

Мы с Леркой вышли из здания приюта. Я натянула на руки перчатки, и уставилась на снег под ногами. В душе стыла печальная досада.

— Как она приняла подарок? — спросила я, когда мы шли к машине Лерки.

— С писком и восторгом, — усмехнулась Логинова. — Очень позитивная девчушка.

Я на мгновение одобрительно улыбнулась, и снова задумалась.

— Кстати, в упаковке оказалась интерактивная игрушка-щенок, — сообщила мне Логинова.

— Интерактивная? — переспросила я.

— Ага, — кивнула Лера. — Тявкает, скулит и писается.

— Лера…

— Ладно, только тявкает и скулит, и ещё виляет хвостиком, — усмехнулась Лерка. — Не очень дешевая игрушка, к слову.

— Да, наверное… — отстраненным голосом согласилась я.

— Да что с тобой такое? — не выдержала Лера. — За что ты опять себя коришь? Ты же выполнила последнюю просьбу той женщины! Ну! Твоя совесть чиста! Что опять не так то?

— Да… ничего, — не хотя ответила я.

— Роджеровна ты врать не умеешь, — ехидным голосом заметила Лера. — Давай, выкладывай. Что? Опять что-то увидела?

Я молча кивнула.

— Выйдя из комнаты, я услышала детский крик, — рассказала я, взглянув на Леру. — Мне показалось, что кричали где-то с третьего этажа, я хотела подняться и посмотреть, что там происходит. Но между вторым и третьем этажами меня поймал какой-то крайне неприятный субъект, с замашками диктатора.

— Не иначе, как местный директор. — хмыкнув, ответила Лерка. — Рада мне про него рассказывала. Они его тут Пожирателем называют.

— П-пожирателем?! — переспросила я ошарашено. — П-почему?!

— Рада, говорит эту кликуху ему уже давно приписали. Задолго до того, как она тут появилась. Это старшие девчонки его так между собой называют, ну а эти, помладше, повторюхи мелкие…

— Надо полагать этим прозвищем его наградили не от большой любви. — мрачно заключила я.

— Да уж, вряд ли, — со вздохом согласилась Лерка. — Вообще, как я сказала, неприятное место. И девчонкам, которые здесь живут я не завидую.

— Это не просто так, Лер… — я снова отвела взор и, поджав губы, покачала головой. — Что-то… что-то происходит там… Что-то кошмарное творится за стенами этого приюта…

Я остановилась на месте. Лера встала рядом со мной. Пару секунд я отрешенно глядела на снег.

— Роджеровна с тобой всё в порядке? — осторожно спросила Лера.

Я медленно покачала головой.

— Тот этаж… Что они там скрывают? Этот… Это Пожиратель… Он не просто так разозлился на меня. Он явно нервничал, Лер. Он был обеспокоен. А ещё…

Я нервно сглотнула.

— Я видела тех девочек.

Лерка судорожно вздохнула, и тихо грязно выругалась.

— Я так и знала…

— Прости… — шепнула я.

— За что? — фыркнула Логинова. — За то, что ты видишь вещи, которые не видят другие, и это не редко спасает чужие жизни? Брось… А ты думаешь с этими девочками здесь… что-то… делают? Что-то… не хорошее?..

Судя по голосу Лерке не очень хотелось даже предполагать, что именно может происходить с воспитанницами «Зеленой колыбели» за непроницаемыми стенами старого особняка.

Я не ответила. Я не отводя взор, встревожено и пытливо глядела на стены особняка. Где-то внутри меня крепла мрачная уверенность в том, что этому зданию есть что скрывать от любопытных глаз и ушей. А здание приюта в ответ с безразличием взирало на меня десятками тускло-серых, непроницаемых окон.

Шепот… Шепот в дуновении зимнего ветра. Легкий, как ласковое прикосновение. Шепот с левой стороны. Не разборчивый, манящий, и требовательный. Шепот в шуме холодного ветра…

Я медленно повернула голову, глядя Лерке за плечо. Я почти не удивилась, я не дрогнула, и даже нервно не сглотнула. Только сердце забилось чуть быстрее.

Они все были там. Все восемь. Все те девочки, которых, я почти уверена, давно уже нет в живых.

Они стояли у большого кряжистого дерева с чёрной-корой. Впившееся в землю извивающимися корнями, оно напоминало перевернутого вверх ногами кальмара или даже мифического кракена. А его ветви-щупальца веером тянулись в разны стороны.

Я ринулась к дереву.

— Роджеровна… — проговорила Лерка.

— Пожалуйста, не иди за мной, — попросила я не оборачиваясь.

Не отрывая взора от девочек, я шла к ним, приближалась к дереву.

В голове зазвучали отдаленные голоса.

— Ну! Давай! Ну, Ира! Ну, бросай уже!

— Лови! — засмеялась в ответ другая девочка.

Перед моими глазами прерывистыми вспышками замелькали обрывки видения. В лучах солнца, посреди летней зелени восемь девочек. Три из них в шортиках и футболках, остальные легких платьецах. Девчонки стояли кружком и перебрасывали яко-розовый мячик. При этом они играли в слова. Слово нужно было говорить во время броска. А тот, кто ловит мяч должен был быстро придумать слово в соответствии с последней буквой предыдущего.

— Огород!

— Дом!

— Метеорит!

Их звонкие детские голоса звучали при каждом броске розового мячика.

— Тапок!

— Ключ!

— Чайник!

Мяч скачет из одних рук в другие. Летний ветер качает стебли трав и густую листву деревьев. Над приютом голубеет чистое небо с сияющим солнцем. Идиллия.

— Картина!

— Азбука!

— Арбуз!

Мяч все быстрее прыгал из рук в руки. Девчонки распалялись, их переполнял восторг и азарт игры. Все понимали, что сейчас кто-то должен проиграть. Задуматься, сбросить темп, или бросить мяч без слова. И все это означало бы проигрыш.

— Зуб!

— Барабан!

Одна из девочек, тёмненькая, в желтом платье поймала мяч и застыла с растерянным лицом. Она не успела придумать слово.

Девчонки радостно завопили, зааплодировали. Их беззаботный громкий смех летал по кругу.

А девочка в желтом платье обиженно насупилась.

— Ну, и чего смеетесь? — пробубнила она. — Я просто… задумалась.

— Да ничего страшного, Тань, — произнесла одна из девочек с русыми волосами, одетая в красную футболку с белые шортики. — В прошлый раз я проиграла, а позапрошлый Диана… Все по очереди будем

— Да? — Таня оглянулась на одну из девочек, одетую в фиолетовую футболку. — А вот Лиза ещё не была!

Лиза в ответ шутливо показала язык, и отбросила назад белокурые волосы.

После очередной вспышки воспоминания, я вдруг осознала, что стою в центре круга девочек. А те снова играют в мяч и называют слова.