Красные нити (СИ) - Поспешная Юлия - Страница 143

Они с Сеней повалились на пол, начали неистово лупить друг друга. Между ними завязалась молчаливая, яростная схватка.

Я неуверенно приблизилась к ним, надеясь помочь Сене. Но Арцеулов заорал мне:

— Не лезь!!!

Я отпрянула. В этот момент, из купе, шатаясь вывалился Беккендорф. Он был взмылен, его всклоченные волосы торчали во все стороны. Зажимая рукой окровавленную рану на плече, он бросил взгляд на борющихся мужчин, затем на меня. Мы с ним встретились взглядами, я увидела, как изменилось лицо Пожирателя: он узнал меня.

Он прорычал ругательство и, спотыкаясь, бросился прочь. Я, с ошеломленным видом, посмотрела ему вслед, затем обернулась на дерущихся Сеню и чернобородого убийцу, и снова, растерянно, уставилась в след Беккендорфу.

Сеня сказал не лезть… Надеюсь, он справится. Но, мы не можем опять упустить Пожирателя. Потому что, я в этом почти не сомневалась, второго шанса поймать его нам не представится: или он безнадёжно и крепко заляжет на дно, или же раньше нас до него доберутся люди Елизаветы.

Да, не смотря на запредельный уровень шокового состояния и вызванное этим смятение, я осознавала уровень опасности. Я понимала, что Пожиратель может запросто убить меня. Но, я так же понимала, что сейчас он легко может ускользнуть.

Я перешла в следующий вагон, здесь столпилось большое количество любопытных, я слышала, что все обсуждают какие-то выстрелы, раздавшиеся в первой части состава.

Я тут же подумала о Стасе и о том террористе с пустым, отстраненным взглядом. Предостерегающее, опасливое чувство закралось внутрь меня и застряло в горле.

Отбрасывая пугающие раздумья о Стасе, я едва не бежала вперёд. В следующей вагоне я его догнала, точнее увидела спину убегающего Беккендорфа.

— Нестор! — зачем-что закричала я.

И тут же поняла, что это была ошибка. Пожиратель развернулся и вскинул руку с пистолетом.

Люди в вагоне, с криком, пригнувшись едва ли не к полу, юркнули в свои купе. Большинство из них тут же позакрывали двери к себе.

Беккендорф, в безумном взгляде которого дрожали лихорадочные блики, свирепо и шумно втягивал носом воздух. Его правая рука с пистолетом слегка подрагивала. Я инстинктивно подняла ладони на уровне груди и чуть отступила назад. От плеч по спине до пяток спустилось щекотное, вибрирующее и прохладное чувство — мое тело лучше меня ощущало зашкаливающую опасность и вероятность моей сиюминутной гибели.

— Надо было вас с твоей подружкой ещё тогда по-тихому удавить! — озлобленно прорычал Пожиратель.

— В конечном итоге, это всё равно ничего бы не поменяло, Беккендорф, — подрагивающим голосом проговорила я. — О том, что ты делал с этими девочками, рано или поздно всё равно стало бы известно.

— Я с ними ничего не делал, — фыркнул Пожиратель и похабно ухмыльнулся, — я только иногда наблюдал…

— И записывал видео, — выразительно произнесла я.

Ухмылка с ползла с лица Беккендорфа.

— Так полиции от меня нужны видео?

— Да, — я не стала скрывать истины, в этом не было смысла.

— Интересно… — протянул Пожиратель. — А что нужно тебе? Ты ведь не полицейская… что тебе надо от меня? А?

Я пару секунд смотрела в его глаза. Там в бликах и отражениях очертаний коридора вагона дрожала накопленная ненависть, злое презрение и тщательно скрываемая трусость. В этот миг для меня стало ясно, что Беккендорф, как и многие другие до него, стал порочным и мерзким человеком, чтобы скрыть собственную слабость, страхи и осознанное чувство неполноценности. Этот человек, в глубине души, презирал себя, стыдился своей истинной натуры, боялся своих мечтаний. И ещё больше боялся, что кто-то может узнать его, настоящего.

— Мне от тебя нужно только одно: чтобы ты перестал бояться себя, — произнесла я печальным и проникновенным голосом.

Беккендорф скривился.

— Бояться? Себя?! Ты головой ударилась, что ли? Или дура от рождения?!

— Ты знаешь, что я права, — не обращая внимание на его язвительность, произнесла я и сделала шаг вперёд.

— Чего?.. — лицо Пожирателя перекосило от непонимания. — Что ты несёшь?

— Что это было, Нестор? — вопрошала я. — Что ты пытался скрыть от мира, все эти годы? Что ты пытался защитить своей показательной жестокостью и мерзостью? Ты ведь не психопат, Нестор. Твоё мышление и эмоции схожи с большинством людей. Значит твои преступления — лишь тщетная попытка защититься от этого мира и самоутвердиться в нём. Эти девочки… Ты считал себя их хозяином, не так ли? Тебе делал это все не только ради денег, тебе нравилось… чувствовать себя всемогущим, распоряжаться их судьбами… Тебе нравилось, когда они молили тебя о пощаде… Молили не отдавать их в руки этих богатых извращенцев…

Говоря это, я ступала вперёд, постепенно приближаясь к Нестору.

На его лице так и застыла перекошенная гримаса.

— Что ты можешь знать обо мне?!

— Гораздо больше, чем ты решишься кому-то рассказать, — размеренно и мягко произнесла я. — Ты… ты рос с двумя старшими сёстрами и тёткой… Тебе было очень несладко, сёстры то и дело подшучивали и даже издевались над тобой… Из-за этого над тобой нередко глумились и в школе… И хотя тебе, наверняка, доставалось от мальчишек твоей школы, больше всего ты ненавидел девушек… Нет!

Я быстро мотнула головой, пристально глядя в глаза Беккендорфа — его зрачки начали расширяться.

— Девочки, — с нажимом проговорила я. — Ты их ненавидел. Ненавидел девчонок из своего класса… Да, Нестор? В каждой из этих девчонок, что ты подкладывал богатеям, ты видел кого-то из своих ненавистных одноклассниц? Так ведь? За что тебя больше всего презирали, Нестор? За что над тобой издевались?.. И за что, ты больше всего ненавидел девочек, Нестор?..

Я подступила ещё ближе.

— А-а… — кивнула я, — да… Ты ненавидел девочек потому что… ты не мог себе позволить то, что могли позволить они. Тебе хотелось другого Нестор… Так ведь?

Я вспоминала те эпизоды из жизни Нестора, которые мне удалось увидеть, когда я перебирала его вещи. Если я права, то многое в поведении Беккендорфа, на протяжении всей его жизни, теперь становилось понятным. А, судя по бледному лицу Нестора и выступившим каплям пота на его щеках, я, как минимум, была близка к истине.

— Тебе ведь всегда нравились не девочки, Нестор… — проговорила я уже тише.

— А ну заткнись! — вскричал взбешенный Нестор. — Захлопни пасть! Слышишь?! Ты ничего обо мне знаешь! Ни черта! И не смей тут стоять и трындеть с таким умным видом, как будто ты знаешь большего моего!..

Он тяжело сглотнул и продолжил свою тираду:

— Девок я всегда презирал и ненавидел за их лживую, непостоянную и меркантильную натуру! Посмотрите на себя! Вы же с детства только и делаете, что берёте… В какой-то момент, вы решили, что вам всё дозволено, что вы можете играть чувствами парней, что можете требовать от них все, что захотите, стоит вам только ноги раздвинуть… А что вы вообще можете предложить мужчине, кроме своего тела и временной фальшивой любви? Вы всегда… постоянно ищете только там, где вам выгодно и вам плевать на чувства парней… Вы никогда не сможете до конца понять мужчин… Зато один мужчина всегда поймёт другого… Нам куда больше свойственна верность и преданность, мы и правда умеем любить и горячо и долго, мы умеем хранить любовь… а не ищем, где уютнее и потеплее… Так какого хрена, стоит на вас тратить время и силы… Единственное на что вы годитесь, так это исключительно на репродуктивную функцию… Всё! В остальном вы-пустое место! Наглые, лживые, двуличные, жадные и меркантильные с**и!

Выплюнув всю эту болезненную тираду Беккендорф с яростью сплюнул себе под ноги.

— Будьте вы все прокляты, грязные ш**хи!..

Я почувствовала странный толчок в спину. Как будто плотный сгусток воздух врезался в мою спину и пронзил легкие, сердце и грудь. А в следующий миг грянул грохот, я увидела вспышку пламени, пол под ногами взбрыкнул поднялся вверх. Я упала на спину и полетела назад.

Гудящий мощный рокочущий звук, скрежет металла и звон лопающихся окон поезда. Всё пространство вокруг меня содрогалось свирепыми толчками. Меня швырнуло влево и назад, я влетела в открытую дверь одного из купе, мощный удар в спину вышиб из меня воздух, в глазах потемнело.