Красные нити (СИ) - Поспешная Юлия - Страница 116

Её голос знаком Людмиле, я чувствую это. Я знаю и понимаю, что Елизарова знает эту женщину.

— К-как вы… нашли меня? — проговорила Людмила моими и своими устами одновременно.

— Не тебя, а Сильвестра, — поправила обнимающая Людмилу женщина, и прикрикнула на водителя, — Емельян, ты можешь ехать быстрее, чёрт возьми?!

Водитель промямлил что-то в ответ и надавил на газ. Внедорожник помчался быстрее.

Мой правый бок охватила резкая пронзающая боль. Я глухо простонала, у меня на глазах выступили горячие слёзы. Боль была безжалостной, она с ожесточением вгрызалась в моё тело, разрывала и мяла мою плоть.

Это было невыносимо! Невозможно! Я больше не могла её терпеть! Я многое, быть может, даже всё отдала, лишь бы только она прекратилась! Лишь бы только боль утихла… ушла… уснула…

Воспоминание на миг оборвалось, я подумала, что меня вновь «выбросило» в настоящее, но кажется Людмила всё-таки, на время, потеряла сознание.

Потому что не прошло и нескольких мгновений, как я увидела, что сцена радикально поменялась.

Теперь, правда я не видела всё от лица Людмила, я вновь была призраком, наблюдающим со стороны.

Внедорожник остановился у берега заледенелого озера. С оглушительным гулом, вздымая бурные вихри снега плавно садился вертолёт.

Я увидела, как двое мужчин на носилках переносят Людмилу в вертолёт, а женщина, которая ехала с Елизаровой возвращается к внедорожнику.

Я увидела, как она что-то говорит своему Емельяну, а потом на моих глазах достаёт пистолет.

Шум вертолётного двигателя заглушает выстрел, но я увидела коротко сверкнувшую вспышку, сверкнувшую в ночи и дернувшуюся в бок голову водителя.

Затем женщина проделала какие-то манипуляции внутри внедорожника и поспешно отошла от машины. Автомобиль медленно катился к озеру. Женщина, оглядываясь по сторонам, подождала пока машина, вместе с мёртвым водителем, доедет до края снежного берега и рухнет вниз. Я прижала руки к лицу, застыв на месте, от увиденного.

Внедорожник с металлическим грохочущим лязгом и гулким треском пробил лёд озера. Машина стремительно погрузилась под воду. Я снова смотрела вслед тающим в темноте красным огням задних фар. Через несколько мгновений они потухли, и, скорее всего, уже навсегда.

А неизвестная мне женщина, у которой я с трудом могла разглядеть лишь нижнюю половину лица, скорой походкой направилась к вертолёту. Как только она забралась внутрь винтокрылой машины, та плавно приподнялась, а затем стремительно взмыла вверх, расшвыривая снег по сторонам.

Вертолёт лениво развернулся на месте, мигая красным и зеленым огоньком, и устремился прочь, одновременно набирая высоту.

Через несколько мгновений его мигающие красно-зеленые огни исчезли на горизонте, за верхушками почерневших в ночи деревьев.

Звук вертолетного мотора ослабел и исчез вместе с мигающими точками габаритных огней.

С моих уст сорвалось кроткое дыхание, и вместе с ним видение испарилось.

Я вновь стояла, в настоящем времени, посреди леса, под вечернем небом. Я стояла и смотрела вдаль, сквозь плотные ряды деревьев, словно вертолёт, на котором увезли Людмилу Елизарову улетел вдаль всего несколько мгновений назад.

— Ну и? — раздраженно и нетерпеливо спросил вставший рядом со мной Карабанов.

Я опустила взгляд, посмотрела на тускнеющий снег в сугробах и подняла взгляд на Евсея.

— Идём, — тихо и грустно ответила я, поворачивая назад. — Нужно проехаться.

Я безошибочно указывала дорогу Карабанову. Тот молчал, в немом отрешении глядя на заснеженное бездорожье.

Мне казалось, что он погружен в какие-то свои, личные раздумья. Что-то угнетало и пугало его, я успела понять это из тех хаотичных обрывков его воспоминаний, которые смогла увидеть.

Не знаю, что за человек Карабанов, но его жизнь всегда была наполнена какой-то лихорадочной и, на первый взгляд, беспорядочной спешкой. Он куда-то мчался, словно убегал от кого-то или от чего-то. А это нечто раз за разом, несмотря на его усилия, оказывалось на пороге его дома. Куда он спешил? От чего пытается спастись? И на кого он так зол?

Я не знала ответы на эти вопросы, но почему-то понимала, что скоро узнаю.

Мы приехали на то самое место, где неизвестная женщина, которая спасла Людмилу, хладнокровно застрелила своего водителя и утопила собственный внедорожник.

Когда Карабанов остановил машину, мы оба одновременно вышли и подошли к берегу озера.

Я со смесью странных чувств глядела на обширный водоём. Озеро было большое, я бы, наверное, даже сказала, что огромное. Но меня поражало не это, гораздо больше я была ошеломлена тем обманчивым и застывшим умиротворением, которое оно внушало.

Тихое, покрытое толстым панцирем льда и щедро засыпанное снегом, оно в нерушимом безмолвии хранило свою страшную тайну, не так давно погребенную в тёмных водах.

— Ну? — спросил Евсей, оглядев почти идеальную снежную равнину на заледенелом озере. — И что здесь?

— Люди, которые увезли Людмилу… Женщина, которая ими командовала застрелила своего водителя и направила автомобиль вместе с телом в озеро.

— А Людмила? — в голосе Карабанова послышалась странная жадность и страсть. — Что с ней? Она жива?

— Когда её несли в вертолёт, она была жива, — ответила я, глядя на озеро.

— В вертолёт? — переспросил Евсей и посмотрел на меня. — Какой вертолёт? Ты запомнила бортовой номер?

Я покачала головой.

— Там было темно и снег…

— Слушай, девочка, — Карабанов приблизился ко мне и я, в страхе, попятилась, — я ведь обязательно узнаю, если ты мне врёшь!

— Я не вру… — чуть заикающимся голосом ответила я. — Я сказала про то, что увидела…

— Увидела?! — переспросил Карабанов — Так ты это всё прямо-таки… видишь?

Я отвела взор и кивнула.

— Да…

— Значит из этих… как их… типа экстрасенс? — в голосе Карабанова послышалась пренебрежительная насмешка. — А я раньше думал, что все эти шоу про знахарей и ясновидящих, представление для легкомысленных идиотов.

— Ты недалёк от истины, — я покачала головой.

— Так и знал… А почему ты не ходила ни на какие шоу? — спросил Карабанов чуть пройдясь возле берега озера. — Могла бы столько денег заработать…

От его слов меня буквально накрыл ужас и пронзила дрожь. Я на мгновение представила себе, как все узнают о моих умениях и жаждут, чтобы я рассказала им что-нибудь «этакое» про какого-нибудь человека. Чтобы открыла его тайны и показала их всем желающим, чтобы я вскрывала самые зловещие и сокровенные секреты людей, вламываясь в их прошлое и безвозвратно калеча их настоящее! Чтобы я опустилась до прилюдного перебирания чужих страданий, страхов и боли. Чтобы согласилась устраивать аморальные и издевательские представления, выставляя на всеобщее обозрение нелицеприятные, постыдные, позорные или болезненные фрагменты из прошлого разных людей!

Меня передёрнуло от отвращения, при мысли о таком! И тут же кошмаром навалилось осознание того, сколько чужих воспоминаний одолевали бы меня днём и ночью! Каждую секунду и долю мгновений!..

— Если бы я могла… — проговорила я едва слышно, — я бы всё сделала, чтобы избавиться от этого…

Карабанов услышал и изумленно обернулся.

— Тебе в руки дана удивительная и уникальная возможность, а ты говоришь, что хочешь от неё избавиться?!

— Возможность?! — горько усмехнулась я и подняла на него увлажнившиеся от сожаления к своей жизни глаза. — Да что ты! Серьёзно?! Возможность?! Это… это… это проклятие! Это болезнь! Это мой рок и бремя, но уж никак не «возможность», в том смысле, в котором ты имел ввиду!..

Евсей, кажется, был удивлен моим неожиданным срывом и криками.

Я отвернулась, чувствуя стекающие по щекам слёзы.

— Водитель, которого застрелила та женщина, в машине, а машина в озере! Достанешь её оттуда… и получишь следы, которые приведут тебя к твоей Елизаровой!

— Это мы ещё посмотрим, — кивнул Карабанов. — И ты будешь мне помогать, пока я не найду Людмилу Елизарову или того, кто её похитил.