Князь Барбашев (СИ) - Родин Дмитрий Михайлович - Страница 42

А потом в деревню прибыл караван, ведомый Годимом, и сразу же в Бережичах стало непривычно шумно. В разных концах деревеньки громко застучали топоры, возводя избы для новоприбывших, приехавшая молодёжь тут же успела сотворить пару драк со старожилами, позабыв, что ныне они холопы, а не свободные землепашцы, а старшие в семьях перезнакомиться друг с другом. В общем, шёл обычный процесс притирания новоприбывших с местными.

Наиболее бурно народ обсуждал распределение земли - главной кормилицы крестьянина. Ведь чаще всего холопам не выделялся свой надел и кормились они с того, что работали на барских полях, давая простому крестьянину возможность меньше тратить времени на барщину, забирая на себя до две третий всех работ. Андрей же смотрел на них с несколько иной колокольни.

Социальный статус закабаленных им людей включал как элементы рабства, так и элементы экономического принуждения или полукрепостнические отношения. Да, он помнил, что производительность работавшего на своей надельной земле крестьянина была выше производительности полного холопа-раба. Однако жизнь в этом времени наглядно показала ему, что не всегда помещикам удавалось воспользоваться преимуществами крестьянского труда, потому как эти самые крестьяне постоянно носились туда-сюда по всей стране словно перекати-поле. Оттого незадачливые землевладельцы часто испытывали острую нехватку крестьян в своих поместьях и вотчинах (да что далеко ходить, он сам тому пример). Потому-то им и приходилось считаться с крестьянскими переходами и проявлять сдержанность при взыскании с крестьян повинностей: чуть перегнул палку и всё, крестьянин уже готов встать на лыжи. Да ещё богатые соседи (крупные вотчинники и в большей мере монастыри) могли поспособствовать отъезду трудника из любого поместья, давая тому денег на выплату "пожилого" и получение "отказа". А вот холопы ни о каком переходе и мечтать не могут, будучи лично несвободными. Да к тому же, нельзя забывать и о том, что холопы пока ещё облагались пониженными, по сравнению с обычными крестьянами, государственными налогами. То есть только своим холопством они уже давали владельцу экономическую выгоду. Ну и главное, холоповладелец мог методом кнута и пряника сильно интенсифицировать их труд, что в случае Андрея означало введение новых агротехнических приёмов. А то привычные тут сам-3 его не совсем устраивали. Точнее не устраивали совсем!

К тому же, если старожилы Бережичей несли барщину по старине, на каждые свои девять десятин вспахивая одну господскую, то холопам своим он выставил более жёсткие рамки - на каждые пять десятин своей земли иди и обработай полторы десятины господской. Причём цифры свои он не с потолка брал: отец Иуавелий от монастырских трудников требовал почти то же самое и крестьяне справлялись, при этом умудряясь жить относительно зажиточно.

Тут, правда, выплыл вопрос количества обрабатываемой земли, чай именьице-то было не резиновым. Старожилы обрабатывали на три двора всего двадцать семь десятин, причём Якимов надел отродясь был всего-то в две десятины. Отчего Терентий при взрослении парня им не добавил, узнавать было уже поздно. Да и не интересно.

Как Андрей уже уяснил, большие наделы в 25 десятин и больше силами одной семьи, если в ней нет большого количества рабочих рук, невозможно обработать, отчего местные "кулаки" привлекали к работам безземельных крестьян за долю урожая. Но ему такого расслоения в своём имении пока было не нужно, а потому, барским своим повелением, на каждую холопскую семью было выделено по шестнадцать десятин (из расчёта: четыре поля по 4 десятины), которые были нарезаны компактно, чтобы избежать так называемой чересполосицы, заставлявшей крестьян делать на своих участках то же, что и соседи, дабы избежать потравы и гибели урожая. Ну и барская запашка разом увеличилась с 3-х до 24-х десятин, что должно было улучшить благосостояние уже самого Андрея.

А потом пришлось ещё распределять между всеми покосы и иные угодья. Ох, бедная головушка. Знал бы, какой это геморрой - не хватал бы столько крестьян разом.

А потом, под конец всех разделов, выявилась ещё одна деталь: при таком раскладе свободной земли в вотчине и осталось что на один двор. Эх, коротковата вышла кольчужка, в смысле, маловато поместье-то прикупил.

Зато хоть холоп боевой пристроен был. Это пусть у других они не работают, живя на господском дворе за счёт других производителей. А у него будет что-то типа шведской индельты, но со своим, русским колоритом. Оттого, может, и боец-то у него всего один пока был, ну привыкли тут подобные людишки жить за чужой счёт. Ну да лиха беды начало. Зато Годим оказался вполне себе справным хозяином. Быстро обустроился, живность завёл, двор не плетёнкой, как у всех, а полноценным забором обнёс. Ну да то понятно: истратил свою часть добычи, зато разом вышел в женихи завидные, даром что вдовый.

Кстати о добыче. Как ни прикидывал Андрей, но закончилась она довольно быстро. Всё же слишком многого за раз хотел он возвести в своём имении. И ведь он ещё не дошёл до собственного дома, место под который уже было размечено тем же Олексой. А как хотелось хоть где-то забыться от средневекового не комфорта. Хотелось не по сундукам хранить свои вещи, а в нормальном шкафе, спать не на деревянных лавках, на которые сверху бросали бесформенные мешки, набитые шелухой гороха или соломой, а на настоящей кровати, с мягким матрасом, наполненным перьями. О подушках и говорить не приходилось: очень хотелось подложить её под голову набитую душистой травой, чтобы спать зимой, как на цветочной поляне, вдыхая запах трав и цветов. Как это делалось когда-то у бабушки в деревне. И хотелось иметь свой туалет, чтобы не бегать зимой за угол или не вываливать всё в ночной горшок и потом полночи вдыхать специфическое амбре. И толку с того, что горшок золотой?

Слава богу, его первая холопка освоила-таки шитьё нательного белья, а то носиться в подштанниках вместо трусов было тоже как-то не комфортно. А одежда? Сколько он бился тогда, чтобы на ставшем теперь уже любимым им чёрном с белым шитьём наряде появились такие простые вещи как карманы, накладные и внутренние. А то таскать кучу предметов на одном поясе просто осточертело. И ведь не то чтобы Америку открыл: карманы, как таковые были на Руси уже известны, но почему-то использовались довольно редко и большей частью только на штанах.

А ещё ему хотелось иметь свой водопровод. Хотя бы по дачному принципу от бадьи стоящей на мойке. С утеканием в какую-никакую, а канализацию, да хоть деревянную, как в Новгороде Великом было (читал как-то про такую в журнале). Но на все его придумки нужны были мастера, а мастерам нужно было платить деньги. А потому, видимо, придётся всё-таки вновь прогуляться на сопредельную сторону. Только ныне сделать всё, как все нормальные люди делают: крестьян сечь, добро в сумы, остальное сжечь.

"Да, Андрюша, - усмехнулся он, осаживая сам себя - офеодалился ты уже по полной. Вот и мысли даже дурные в голову лезут. Хотя с точки зрения нынешней морали вполне себе пристойные. Ведь в большинстве случаев, что литвины, что русины, налетая на сопредельную территорию именно так и поступали: секли скот, рубили крестьян и сжигали все постройки, и только самое дорогое кидая в тороки, чтобы не терять мобильности. Да и о новых вотчинках раздумья не на пустом месте появились. Не хватает землицы для всех задумок, да и граница больно рядом. А ведь впереди война. И пусть до местных земель конкретно эта не докатиться, но история подсказывает, что со временем уносить свои владения надо куда-нибудь на Волгу, докуда враг точно не дотянется. Ну и до кучи долги отдавать надобно, негоже с просроченными кредитами хаживать, не жил так, ну и начинать не стоит".

В общем, дум было множество, а денег, как всегда не хватало. И, хочешь, не хочешь, а придётся вновь нарушать государевы повеления, хоть так и доиграться можно. Недоброжелателей возле великокняжеского уха много, вон как быстро про сделку с калужским князем донесли и без всякого, заметьте, интернета и сотовой связи.