Ночные волки - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 5

— Вы пришли сюда поразить меня своей эрудицией? — спросил у него Левинзон. — Феликс Михайлович, пожалуйста, если вас не затруднит, переходите к делу. Ей-богу, у меня был тяжелый день.

— Что так? — с усмешкой спросил его Портнов. — Краснодарская фабрика завалила план выпуска мужских сорочек?

— Не понимаю, о чем вы говорите.

— Днепропетровская фабрика остановилась? — продолжал с ехидцей Портнов. — И перестала выпускать американские брюки? А, Ян Абрамович?

— Вы бредите?

— Нисколько, — мотнул головой Портнов. — Это только две фабрики, которые принадлежат вам. А их значительно больше. Вы вздумали конкурировать с государством, Ян Абрамович? Вы организовали капиталистический частнопредпринимательский синдикат, и документы, подтверждающие эту мою неожиданную мысль, лежат вот в этой папке. Вот она — под мышкой у моего помощника. Так что не будем спорить.

— Вы пришли с ордерами на обыск и мой арест, Феликс Михайлович?

— А вы думали, что вам все будет сходить с рук до реставрации в России капитализма? У вас очень мало шансов дождаться этого.

— Вы сошли с ума, Портнов.

— Вы думаете? — быстро проговорил Феликс. — А вы не сошли с ума, Ян Абрамович?

— В каком смысле?

— Я имею в виду это ваше капиталистическое производство в нашей социалистической стране. Но ведь даже капиталисты платят налоги.

— Ах, вон в чем дело! — засмеялся Левинзон. — Так бы сразу и сказали. Но мне говорили, что вы якобы не берете. Я, разумеется, утверждал, что берут все, просто у каждого человека своя такса. И рад, что не ошибся. Впрочем, я вообще редко ошибаюсь. Сколько вы хотите, Феликс Михайлович? Могу предложить пятьдесят тысяч единовременно и по две тысячи каждый месяц.

Сивунов присвистнул и с восхищением посмотрел на своего шефа.

Портнов взглядом сбил с него это восхищение: возьми себя в руки.

— Пятьдесят тысяч — большие деньги, — сказал он хозяину. — Двести пятьдесят моих зарплат.

— Ну вот видите, — улыбнулся ему Левинзон.

Но что-то не нравилось Яну Абрамовичу в этом ночном посетителе. Не слишком обрадовался Портнов предложенной сумме. Может, стоит повысить цену? Но, черт возьми, куда же еще повышать? Он и так предложил предельную сумму, пытаясь поразить воображение самого неподкупного в Москве мусора. И что? Нет, не нравится ему Портнов…

— Вы правы, — сказал ему Феликс. — У каждого человека действительно своя цена. Так что показывайте свои деньги.

Ян Абрамович с трудом сдержал вздох облегчения.

— Одну минуту, — сказал он. — Подождите меня немного здесь. Я вынесу вам деньги, и, надеюсь, с этого дня мы станем друзьями.

— Мы пойдем с вами, — заявил Феликс.

Левинзон с укором посмотрел на гостей. Нет, не нравилось ему все это. Да и то сказать: кому такое понравится? Пришли ночью, претензии какие-то…

— Это лишнее, — возразил хозяин.

— Позвольте нам решать, что здесь лишнее, а что нет, — отрезал Портнов. — Ведите нас, Ян Абрамович, мы горим желанием увидеть сокровища Али-Бабы.

Левинзону ничего не оставалось, как повернуться к ним спиной и отправиться в спальню.

— Неужели вы держите такие деньги дома? — весело спрашивал Портнов, идя вслед за хозяином.

Левинзон не отвечал. Нехорошее предчувствие сковало его душу, но он все еще надеялся, что все обойдется.

Около широкой кровати хозяина стояла самая обычная, ничем не примечательная тумбочка. Но при ближайшем рассмотрении она оказалась хорошо оборудованным сейфом. Какое-то время Левинзон кряхтел над ним, загораживая обзор спиной, чтобы гости не видели шифр, который он набирал. Наконец сейф открылся.

Ян Абрамович вытащил из него шесть пачек сторублевок и протянул их Портнову.

— Здесь шестьдесят тысяч, — сказал он. — Десять — вашему помощнику.

— А Козлевичу? — поинтересовался Портнов.

— Какому Козлевичу? — не понял Левинзон, хотя читал Ильфа и Петрова и этот персонаж был ему знаком. — Я не знаю никакого Козлевича!

Портнов укоризненно покачал головой.

— Так мы не договаривались, Ян Абрамович, — сказал он. — Ну хорошо, меня вы купили за пятьдесят косых, но про моего напарника мы ведь пока и словом не обмолвились.

— Но я же даю ему десять тысяч! — напомнил хозяин.

— А почему не миллион? — спокойно спросил Портнов. — Откуда вы знаете, какая цена у моего напарника? А, Ян Абрамович?

Левинзон с отчаянием посмотрел на Сивунова. Только теперь до него стал доходить смысл происходящего.

— И сколько же он хочет? — выдавил из себя хозяин.

Портнов и Сивунов переглянулись. Затем Портнов перевел взгляд на Левинзона и жестким голосом произнес:

— Миллион.

— Что?!

— Миллион, — повторил Портнов.

— Вы с ума сошли!

— Что же это такое, а, Андрюха? — усмехнулся Портнов, обращаясь к своему напарнику. — Он все время талдычит нам, что мы рехнулись. Кажется, он так ничего и не понял. Посмотри-ка, что там у него в этой тумбочке.

Сивунов кивнул и сделал шаг вперед. Левинзон преградил ему путь:

— Не пущу!

Не говоря ни слова, Андрей коротким ударом в подбородок отправил хозяина на пол. Старик упал и затих.

В тумбочке-сейфе было еще сто двадцать тысяч. Андрей восхищенно смотрел на Портнова.

— Ты гений, Феликс!

Портнов тронул носком ботинка безжизненное тело Левинзона.

— Ну-ка, приведи его в чувство, — приказал он.

Сивунов опустился на корточки и пошлепал Яна Абрамовича по щекам. Тот застонал и открыл глаза. Увидев снова этих ночных бандитов, тихо спросил:

— Что вы делаете?

У него уже не было сил ни бояться их, ни разбираться с ними.

Портнов подошел к нему.

— Мы пришли за миллионом, — медленно и внятно произнес он. — И этот миллион у тебя есть. В тумбочке оказалось всего сто восемьдесят тысяч. Для меня это — пустяк, мелочь. Ты понял? Мне нужен миллион.

— Вы с ума сошли! — опять повторил свое Ян Абрамович.

Портнов глянул на Сивунова.

— У него просто мания, — сказал он. — Он так и хочет видеть нас сумасшедшими. Давай-ка утюг, Андрюха. Будем учить человека уму-разуму.

Левинзон сразу понял, что это означает. Он слышал от своих знакомых о бандитских налетах, о страшных способах вымогательства. Ему казалось, что уж он-то себя от подобного избавил. С преступным миром обо всем договорился. Но он и в страшном сне не мог себе вообразить, что вымогательство последует от образцовых сотрудников московского ведомства по борьбе с экономическими преступлениями.

Именно потому, что эти двое были не обычные уголовники, а самые что ни на есть представители этого сраного закона, Ян Абрамович понял, что они не остановятся на достигнутом. И если они берут в руки утюг, значит, действительно будут его пытать, а не просто пугать. Такие оборотни способны на любое зверство.

Он отдал им все, что было в квартире. Деньги в рублях, в валюте, золото, драгоценности. Конечно, это были не последние его деньги, но удар был ощутим. Он хотел в эту минуту только одного: чтобы они ушли и оставили его наконец в покое. Потом он разберется со своими обидчиками, главное было в эту ночь остаться в живых. И он выполнил все, что требовали от него Портнов и Сивунов.

Он отдал им без малого миллион.

Это было первое блестяще проведенное «дело» Феликса Портнова.

Впереди, думал он, большая дорога. И он пройдет по ней победителем.

Сидя в номере гостиницы «Россия», гражданин США Феликс Портнов внимательно слушал доклады своих нынешних помощников — Алекса и Макса.

— Можно подводить черту, — сказал Алекс. — Мои ребята в полной готовности и рвутся в бой. Насмотрелись по видику американских боевиков.

— Я люблю эти наши боевики, — улыбнулся Макс. — Мы умеем их делать.

Все трое были в Америке эмигрантами. Но если Алекс и Феликс считали эту страну все-таки чужой, то Макс полностью растворился в новой среде и про все американское говорил «наше». Он стал большим патриотом Штатов, этот Макс.

Впрочем, это не мешало ему оставаться нужным для Портнова человеком.