Северная корона (СИ) - Ольховская Влада - Страница 47

Ее сила была направлена на всех, кроме ее спутников. Альда и не думала, что у нее получится контролировать этот дар так тонко. Даже на тренировке, когда Рале ее чуть не покалечил, она не могла сделать ничего подобного!

Но там она ни на секунду не забывала, что ей ничего не угрожает. Да, ее разуму было страшно и обидно, а телу — больно. И все же ее подсознание знало, что Рале не позволит ей умереть, что бы он там ни говорил.

Сейчас все сложилось по-другому. Она могла умереть — и не одна, вот что хуже всего! Ее спутники были ослаблены, Киган истекал кровью. Киган, который столько сделал для нее! Не пора ли ей вернуть долг? Стать полезной для всех — хотя бы раз!

Ее уверенность питала силу, и сила слушалась. Вокруг Альды поднялась волна энергии, невидимая и несокрушимая. Она прокатилась по болотам, ушла под землю и поднялась к небесам. Она отталкивала тварей, заставляла их отступить, отлететь далеко, так далеко, что они уже и не видели своих жертв. Она причиняла им боль, если они пытались сопротивляться, и уничтожала их, если сопротивление становилось слишком упрямым.

Хищники болот были сильны. Они, укрепленные броней и опьяненные кровью, готовы были на все, лишь бы продолжить охоту. Но иногда даже этого недостаточно, и у них появился противник, с которым они ничего не могли сделать.

Волна прошла быстро, всего за пару секунд, и схлынула, но этого оказалось достаточно. Мертвые хищники падали в грязь, раненые с воем улетали подальше. Даже стена растений, до этого казавшаяся твердой, нерушимой, отклонилась в сторону, словно подсеченная незримым лезвием. Атака завершилась, и на болотах стало тихо и пусто.

Альда отдала этому все, что у нее было, всю энергию. Она опасалась, что после такого напряжения просто потеряет сознание, но напрасно. У нее чуть кружилась голова, и в висках пульсировала глухая боль, но на этом — все. Она уверенно стояла на ногах и знала, что сможет продолжить бой.

Она обернулась к своим спутникам и улыбнулась им:

— Все живы? Рале, давай я помогу Кигану, а ты иди первым, у тебя все-таки лучше получается нас охранять! Если поторопимся, доберемся до машины до того, как они вернутся.

— Я не думаю, что они вообще вернутся, — ошарашенно прошептал Блейн, глядя на раздавленных тварей. — Почему ты сразу это не сделала?!

— А я не знала, что могу, — пожала плечами Альда. — Я и сейчас не знаю, удастся ли это повторить. Но давайте поболтаем позже, а? Надо выбираться отсюда!

Она уверенно подставила плечо Кигану, позволяя опереться на нее. Рале отстранился, он и правда готов был идти первым.

Но перед этим он смерил Альду задумчивым взглядом и заметил:

— Знаешь, они были не правы.

— Кто? — удивилась Альда.

— Командование. Девятьсот какой-то там номер — это слишком мало для такого телекинетика, как ты. Ты только что сделала то, на что я, со своим семьдесят восьмым номером, не буду способен никогда.

Глава 12

После всего, что случилось на болотах, машина казалась ненастоящей, осколком чужого мира в реальности Арахны. Здесь, под защитой, в тепле, Альде сложно было поверить, что она действительно это сделала, ей не приснилось. Впрочем, возросшее уважение в глазах Рале служило лучшим напоминанием об этом.

Радоваться этой победе не получалось, потому что она видела, как плохо сейчас Кигану. Он ни на что не жаловался, он, оставшись верен себе, даже улыбался и шутил, но скрыть правду он не мог. Инфекция распространилась, началась лихорадка, и его иммунитет уже не мог справиться с этим. На то, чтобы вернуться в поселение, у них оставались считанные часы, и все понимали это.

Так что вездеходом управлял Рале, а Киган, несмотря на отчаянное сопротивление и крики, что у него все в порядке, вынужден был лечь на несколько кресел, которые Альда застелила плащом. Она не отходила от него, следила, чтобы он не поднялся, ведь покой хотя бы чуть-чуть увеличивал его шансы остаться в живых.

Блейн тем временем разбирался с картами памяти, оставленными его отцом. Оборудование в машине было хорошо ему знакомо, поэтому сейчас он не нуждался в помощи пришельцев. Прошло меньше часа, когда ему наконец удалось запустить одну из карт.

— Тут видео, — сказал он. — Но мы можем просмотреть его, когда вернемся.

— А смысл? — усмехнулся Киган. — Включай сейчас, так я хоть буду знать, за что страдаю! А то умру еще, чего доброго, не получив хотя бы это!

— Не говори так, — возмутилась Альда. — Даже в шутку!

— Кто сказал, что это шутка? Да ладно, не беспокойся, все будет нормально… Но видео все равно включай, развлечемся в поездке киношкой!

Альда видела, что на карте памяти собраны и другие файлы. Но это, скорее всего, были научные отчеты Фостера, от которых сейчас не было толку, запись он оставил всего одну.

Блейн запустил ролик, и спустя пару мгновений Альда увидела на маленьком черно-белом экране, встроенном в стену машины, Фостера. Она едва узнала его — хотя совсем недавно стояла над его телом. Яд серпентид и смерть сильно изменили его, при жизни он выглядел куда моложе и сильнее. Альда слышала, что в поселении его называли безумным стариком… Выходит, они были неправы во всем.

Фостер определенно находился в своей лаборатории, там просматривалось оборудование, которое он позже забрал с собой. Ученый выглядел совершенно спокойным, будто не происходило ничего особенного.

Вот только слова, которые он говорил, были далеко не обычными.

— Я откладывал свое последнее обращение до последнего момента, все надеялся, что до этого не дойдет. Но теперь было бы наивно с моей стороны убеждать себя, что спасение возможно. Они ничего не говорят мне открыто, и мне еще предстоит пережить эту жалкую пародию на суд. Я уже слышу шепот в коридорах «Хелены», от этого корабля ничего не скрыть. К тому же, все давно шло к одному… Я не удивлен тому, что они глупы и слепы. Если меня что и расстраивает, так это поведение моего сына. Я пытался вырастить из него человека, которого не собьет с ног течение реки. Но он сам предпочел перейти на их сторону… Пусть так. Возможно, он проживет дольше.

Альда видела, как вздрогнул Блейн. Она хотела сказать ему хоть что-то, поддержать его, однако правильных слов просто не было. Да и запись продолжалась…

— Я знаю, что мои работы не нужны никому в поселении, люди просто не готовы к этому. Но если вдруг кто-то прилетит… Если за нами прилетят, это будет не из доброты душевной. Это будет проверка. У нас спросят, готовы ли мы купить свою свободу, и я хотел бы, чтобы мои люди смогли дать ответ.

— В корень зрит, старый черт, — фыркнул Киган.

— Тише, сейчас важно каждое слово, — нахмурилась Альда.

Она не настолько дорожила словами Фостера, ей просто не хотелось, чтобы Киган напрягался.

— Нас не заберут с Арахны, — жестко произнес Фостер. — Я понял это много лет назад. Тогда я думал: как сообщить об этом? А потом понял, что сообщать не нужно, смысла нет. Во-первых, многие уже не ждали спасения. Во-вторых, я рисковал серьезно расстроить тех, кто ждать не перестал. В-третьих, я не был уверен, что не ошибся. За мой век, похоже, спасатели так и не прибудут. Возможно, после меня будет кто-то, кто опровергнет мои выводы. Я буду только рад! Но пока у меня нет оснований сомневаться, что все мы, все, кто живет на Арахне, заражены. Я проводил эксперименты, стараясь понять, возможно ли лечение, однако лечения нет. Для нас это даже не болезнь, это просто фаза нашего существования. У меня ушли годы, чтобы открыть, проверить, убедиться… Они обнаружат это за пять минут. Они вас не заберут.

Альда быстро проверила мысли Блейна, опасаясь разрушительного гнева, но нет, Блейну по-прежнему было больно и грустно. Однако он оставался советником, на котором лежала ответственность за поселение, и самообладание он не потерял.

— С теми, кто прилетит на эту планету, нужно торговаться, и я дам вам кое-что для обмена. Вы, конечно, не догадываетесь об этом, но главное сокровище Арахны все это время было у вас под рукой. Вы не только жили в двух шагах от него, вы пользовались им, но не так, как это нужно будет пришельцам.