Ненавижу тебя, красавчик - Уорд Пенелопа - Страница 1

Ви Киланд, Пенелопа Уорд

Ненавижу тебя, красавчик

Vi Keeland and Penelope Ward

HATE NOTES

© Деге М., перевод на русский язык, 2019

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство» Эксмо», 2019

Глава 1

Год назад меня бы сюда никаким ветром не занесло. Не поймите меня превратно – я вовсе не сноб. Во времена моего детства и юности мы с мамой проводили часы напролет, прочесывая стойки с одеждой в местном секонд-хенде. В те времена такие магазины назывались «Гудвилл» и находились в основном в рабочих районах. А поношенная одежда в те времена называлась винтажной и продавалась в Верхнем Ист-Сайде за немалые деньги.

Я была вынуждена приобретать «слегка поношенную одежду» вплоть до того времени, когда была произведена реконструкция пришедших в упадок городских кварталов Бруклина.

Поэтому с магазинами, торгующими поношенной одеждой, у меня никаких проблем не возникало. Проблема была в том, что, когда я находила там свадебные платья, я не могла удержаться, чтобы не начать фантазировать и придумывать истории, связанные с этими платьями.

Как они здесь оказались?

Я сняла с вешалки чудесное вечернее платье от Веры Вонг. Корсет его был украшен шнуровкой, а шифоновая юбка, начинаясь от линии груди, ниспадала до пола струящимися волнами. Я решила, что история была такой: невеста ожидала, что после свадьбы ее жизнь будет похожа на сказку. Но спустя полгода она сама подала на развод. Платье из тонкого кружева силуэта «русалка» от Моник Лулье – жених погиб в ужасной автокатастрофе. Безутешная невеста, которой не суждено было стать женой, пожертвовала это платье церкви для ежегодной распродажи. Сообразительный перекупщик приобрел платье за сущие копейки и перепродал в три раза дороже.

Каждое хоть раз надетое платье имело свою историю. У моего платья история была такая: он оказался подлым обманщиком и сукиным сыном. Я вздохнула и повернулась к двум женщинам, которые стояли у прилавка и о чем-то спорили между собой по-русски.

– Это же из коллекции будущего года? – спросила меня та, которая была выше и у которой были странные, криво нарисованные брови.

Я всеми силами старалась не пялиться на эти брови, но не смотреть на них было невозможно.

– Да, это из весенней коллекции «Маркиза».

Женщины листали каталог, хотя еще двадцать минут назад, когда я принесла платье в их магазин, я им сказала, что оно из коллекции, еще не представленной в каталоге. Видимо, они хотели прикинуть, сколько примерно стоят новые платья этого дизайнера.

– Не думаю, что вы его там найдете. Моя будущая свекровь… – я поправила себя: – Моя бывшая будущая свекровь знакома со многими из мира моды.

Женщины уставились на меня, а спустя мгновение снова принялись листать каталог.

Ладно, черт с вами.

– Полагаю, вам нужно еще немного времени, – пробормотала я.

Я направилась в конец магазина и нашла там стеллаж с табличкой «Зделано на заказ». Я улыбнулась. У матери Тодда, наверное, случился бы сердечный приступ, если бы я привела ее в магазин, где тексты на указателях содержат орфографические ошибки. Достаточно того, что она была потрясена, когда я отправилась выбирать платье в магазин, где в процессе примерки гостям не предлагают шампанское. Господи, я и сама настолько погрязла во всякой ерунде, что чуть было не превратилась в одну из этих отвратительных высокомерных сучек.

Рассматривая платья, сшитые на заказ, я вздохнула. У этих прекрасных платьев истории должны быть еще интереснее. Смелые невесты, слишком свободные для своих скучных женихов или мужей. Уверенные в себе женщины, которым хватает силы сопротивляться устоям, выходить на политические митинги, женщины, которые четко знают, чего они хотят.

Я остановилась напротив платья А-силуэта, украшенного кроваво-красными розами. Корсет был декорирован красными лентами. Бросила своего жениха-банкира ради французского художника, жившего по соседству, а это платье было на ней надето в тот день, когда она вышла замуж за Пьера.

Ни одно готовое дизайнерское платье не могло удовлетворить требования этих женщин, ведь они точно знали, что им нужно, и не боялись об этом заявлять. Они следовали за велением сердца. Я им завидовала. Когда-то и я была такой.

Когда-то и я была девушкой, зделанной на заказ, – именно так, с ошибкой. Когда же я сбилась со своего пути и стала такой, как все? Мне не хватало смелости озвучить свои желания матери Тодда, и в итоге все закончилось покупкой очень шикарного, но чрезвычайно скучного свадебного платья.

Когда я взглянула на последнее платье в секции «Зделано на заказ», я на секунду замерла.

Перья!

Красивее перьев я за всю свою жизнь не видела. А само платье было не белым, а красным. Это платье было венцом творенья. Именно такое я бы выбрала себе, если бы решилась пошить платье на заказ. Это было не просто платье. Это было то самое платье. ОНО. Никаких бретелек. Маленькие легкие перышки украшали линию декольте. Кружевной корсет переходил в прямую юбку до пола. И, самое главное, перья. Это платье было как песня. Оно было волшебным.

Одна из женщин за прилавком увидела, что я рассматриваю его.

– Я могу его примерить?

Она кивнула и отвела меня в примерочную в конце магазина.

Я разделась и осторожно стала надевать платье моей мечты. К сожалению, оно оказалось мало на один размер. В последнее время я активно заедала свой стресс, и это не прошло бесследно.

Поэтому я не стала застегивать молнию и с восхищением принялась разглядывать свое отражение в зеркале. В десятку.

В нем я не выглядела несчастной девчонкой двадцати семи лет, которая только что бросила своего неверного жениха. В нем я не была похожа на человека, которому приходится продавать свое свадебное платье, чтобы купить себе еду, так как питаться лапшой быстрого приготовления два раза в день уже стало невыносимо.

В этом платье я чувствовала себя так, словно ничто в мире меня не волнует. Я не хотела его снимать. Но, признаться честно, я уже начала потеть и боялась испортить наряд.

Прежде чем снять платье, я в последний раз взглянула на себя в зеркало и мысленно представилась воображаемому человеку, который смотрел с восхищением на новую меня.

Приняв уверенную позу «руки в боки», я произнесла: «Привет. Я Шарлота Дарлинг». Я рассмеялась, потому что эти слова прозвучали так, будто я начинаю новостной репортаж.

Сняв платье, я заметила голубую записку. Листок из записной книжки, прикрепленный к подолу с внутренней стороны.

Что-нибудь взятое взаймы, что-нибудь голубое, что-нибудь старое, что-нибудь новое. Так ведь говорят? Или слова идут в другой последовательности?

Тут мне пришло в голову, что этот кусок бумаги был как раз чем-нибудь голубым.

Поднеся ткань подола ближе, я наклонилась, чтобы прочесть надпись. Наверху было тиснение: «Офис Рида Иствуда». Читая, я пальцем дотронулась до каждой буквы.

Мое сердце бешено колотилось. За всю свою жизнь я не встречала ничего более романтичного. Я не могла даже представить, как это платье оказалось здесь. Как женщина в здравом уме могла избавиться от такого необыкновенного признания? Если изначально я просто влюбилась в это платье, то теперь оно стало для меня всем.

Рид Иствуд любил ее. О нет! Я очень надеялась, что Эллисон не умерла. Ведь мужчина, который способен написать такие строки, просто не может взять и разлюбить.