О тех, кто не слушает добрых советов (СИ) - "Чемерица" - Страница 30

– О… – вырвалось у нее – на тусклой поверхности четко выделялись три кружка – медведь, мотылек и сова. – На ладони… И как я не догадалась?..

– Ну ты и ду… э… то есть, я хочу сказать, ты очень недогадливая! – с чувством сказал эльф. – Мы бы всю ночь провозились, если б я тебя послушал. Что стоишь, иди, крути эти штуки! Может, хоть выберемся отсюда, наконец.

Банри подобрала свои вещи, и, дрожа от нетерпения, подступила к двери. «Зов», притихший было под давлением обстоятельств, вернулся с новыми силами.

Быстро выставив животных на замке в порядке, изображенном на когте, она повторила все манипуляции с «ключом» и «замочной скважиной». На сей раз, когда лапа повернулась, стало слышно, как в стенах и под полом заработали древние механизмы, кольца на двери повернулись, выставив в один ряд изображения мотылька, а сама дверь, вздрогнув, медленно поползла вниз, при этом с нее осыпалось столько пыли, что можно было весь Зал Легенд покрыть ровным слоем.

Как только преграда опустилась, Банри немедленно помчалась вверх по обнаружившейся лестнице. Она опять стала слышать шепот, по-прежнему едва различимый. Но его источник находился где-то впереди, в этом она была точно уверена.

Лестница кончилась, выведя спутников в огромную естественную пещеру. Где-то вдали слышался шум воды, похоже, Фендал не ошибся насчет этого. Было жутко темно, факел не сколько разгонял, сколько усугублял мрак. Впереди, правда, виднелся какой-то свет, но бледный, призрачный.

Банри быстро шагала вперед. Она бы побежала, но инстинкт самосохранения подсказывал, что в пещере могут быть какие-нибудь провалы, можно и ноги переломать ненароком. Однажды она все же остановилась – когда навстречу вылетела потревоженная стая летучих мышей, но не мыши были тому причиной.

Теперь это был не шепот. Кто-то в отдалении произносил слова на странном и непонятном языке. Имперка была уверена, что никогда раньше его не слышала, но тогда отчего же звуки казались столь знакомыми?

Видимо, из-за этой части подземелья руины носили такое название. Пещера расширилась, ее свод стал выше, зато под ногами разверзлась расщелина с протекающим на дне ручьем. Сквозь пролом в потолке падал свет от неба, который и был заметен от входа. Откуда-то сверху извергались сразу три водопада. Они шумели так громко, что Банри не слышала собственного голоса – зато все четче слышала зов.

На другой стороне расщелины высилась просторная терраса, где главной достопримечательностью было сооружение, смахивающее на большую каменную стену, только не прямую, а изогнутую дугой. Там еще какие-то предметы присутствовали, вроде, даже запечатанный саркофаг, но Стена затмевала все.

Банри ступила на узенький каменный мостик через расщелину, не сводя глаз со Стены и поминутно рискуя свалиться вниз. Правда, это были такие мелочи… С каждым шагом голоса становились громче, и вскоре Банри поняла, кто говорит. Вернее – что. Но удивления это не вызвало, подумаешь, буквы говорят, эка невидаль. Скоро их голоса заглушили все остальные звуки, а свет, исходящий знаков, затмил окружающий мир. Особенно выделялось одно Слово. Банри осторожно дотронулась кончиками пальцев до выбитых в камне линий, и они голубым пламенем выжгли свою суть на сетчатке, мозге – и на душе.

Банри стояла, уткнувшись лбом в Стену, как раз возле того самого Слова, что теперь и во сне ей будет являться. Письмена замолкли, вернее стали едва слышимыми и неразличимыми, будто отдалились на большое расстояние. Это было похоже на пробуждение или выход из забытья – вновь стали слышны шум водопадов и завывание ветра в пещере. Банри заморгала – оказывается, по лицу текли слезы, а она только сейчас это почувствовала. Потом она услышала, что кто-то повторяет ее имя, потерла глаза и обернулась.

– Что с тобой такое? – почти испуганно спросил Фендал.

Банри молчала. По правде говоря, она успела забыть про своего спутника, да что там, весь мир утратил на время свою значимость. Эльф выглядел очень обеспокоенным, но, видимо, на него стена с глифами не оказала такого воздействия. На всякий случай Банри осторожно поинтересовалась:

– А ты… ничего не слышал? Не чувствовал?

– Я слышу только эти проклятые водопады, а чувствую только дикий холод и сырость. Что с тобой происходит? Ты заставляешь меня нервничать.

Банри тряхнула головой и потерла лицо ладонями.

– Я в порядке, просто… показалось.

– Показалось ей, – буркнул эльф, подойдя поближе. – Оглянись – мы, похоже, в «главном чертоге», как сказал твой колдун.

– Он не мой, – из упрямства отозвалась Банри и показала на письмена. – Посмотри. Ты видел такое когда-нибудь?

– Нет, – проговорил Фендал, изучив глифы. – Довольно странные, тебе не кажется? На клинышки похожи.

– Да… Я тоже впервые такое… вижу. Непохоже вообще ни на какую письменность, которую я видела. Хотя, честно сказать, я в этом не разбираюсь.

– Может… – начал было эльф, но в этот момент раздался до боли знакомый звук вскрывающегося саркофага.

Оба единовременно оглянулись, как раз чтобы увидеть, как тяжеленная каменная крышка изящно взлетает в воздух, а потом падает на пол. Сразу за этим послышалось натужное хрипение, и из гроба начал выбираться кто-то рогатый. Потом стало понятно, что рога не из головы растут, а это просто такой шлем.

– И’ффре… – простонал Фендал, сдирая лук с плеча и накладывая стрелу на тетиву. – Я так надеялся, что этого дерьма не будет больше!

Банри только молча попятилась, вытаскивая меч. Толку от него никакого не было, по крайней мере в ее руках, но совсем без оружия было еще страшнее. Мертвец, тем временем, встал на ноги и, в свою очередь, вытянул из своего лежбища огромный двуручный клинок. Только взглянув на его оружие, Банри поняла, что дело совсем плохо – судя по слабому серебристому свечению, меч был зачарован, и скорее всего, мог наносить серьезный урон даже при скользящих ударах.

– Фендал, держись подальше от его клинка! – крикнула она. – Если он тебя заденет, худо будет!

– Легко тебе говорить! – отозвался тот и всадил в мертвяка сразу две стрелы подряд.

Тот зашатался, но не упал. То ли этот драугр был покрепче тех, что попадались ранее, то ли его доспехи лучше, но с ним так просто не справиться.

Фендал опять прицелился и выстрелил, попав мертвецу в живот. Драугр повернулся к эльфу тем, что осталось от лица, и захрипел еще более жутко; со стороны казалось – он набирает воздух в спавшиеся легкие. Банри не сразу поняла, что рогатый собирается делать и заорала «Берегись!» А потом мертвец крикнул. Нет, не так – Крикнул. Или даже КРИКНУЛ. По крайней мере, ЭТО исходило вроде как из ротового отверстия.

Банри, оглушенная и ошеломленная, сделала несколько шагов в сторону и рухнула на колени. Фендал, за секунду до атаки почуяв неладное, прянул в сторону, но его все равно задело ударной волной, хотя и вскользь, так что эльф скатился с обрыва и исчез из поля зрения. Так Банри осталась один на один с противником.

Ей удалось отрубить мертвецу руку. Правую. Ту, в которой был меч. Единственная удача за все время, что она провела в этих руинах. Обрубок, все еще сжимающий рукоять в кулаке отлетел в сторону и упал в расщелину – Банри услышала плеск воды. После этого она с визгом «Отвали! Отвали!» рубила покойника своим клинком, не видя, куда падают ее удары. Она продолжала размахивать им даже, когда драугр вдруг исчез из поля зрения.

Банри прислонилась к Стене Слов и тяжело дышала. Потом посмотрела на выщербленное до пилообразного состояния лезвие своего меча и разжала пальцы, выпустив рукоять. Испорченный клинок с громким звоном упал на каменный пол. Она нашла мертвяка – тот неподвижно лежал на расстоянии нескольких шагов от нее – и, дрожа, спотыкаясь и всхлипывая, подковыляла к поверженному врагу.

Усопший и до встречи с живыми не был красавцем, а теперь в нем и вовсе с трудом можно было признать существо, бывшее когда-то человеком – Банри едва не изрубила его на куски. Даже его цельнокованый нагрудник и шлем, вдобавок утративший один рог, были сильно посечены. Но зато теперь он был мертв по-настоящему, по крайней мере, глаза его больше не светились голубым огнем.