Выбор ведьмы (СИ) - Кащеев Кирилл - Страница 14

— Великий Дракон Вод, Повелитель и Носитель Силы Воды, Айтварас Жалтис Чанг Тун Ми Лун Рюдзин Ватацуми-но ками… — заскрежетал глашатай.

Молодой серебристо-стальной дракон не вступил, а скорее ворвался в Тронную Пещеру, со стремительностью горного потока пронесся мимо крылатых и бескрылых змеев, ящеров и прочего допущенного на прием народа. Сотни любопытствующих взглядов устремились ему вслед, над разряженной толпой загудели шепотки:

— Его девушка… да-да, представьте себе, та самая Хортица-убийца, как ее… ведьма! Говорят, могущественная. И действительно, человечка…

— Аха, и с пестрым котом!

— Фуу! Нет, нам, конечно, все равно — что пестрый, что чистоцветный… Но нельзя же так пренебрегать приличиями!

— Пестрый кот — еще не самое страшное! Она ужасна! Вопиющее, безмерное уродство и безвкусица! — манерно качая петушиной головой, провозглашал фланирующий среди толпы Кокатрикс.

— Ах, неужели, маэстро? Великий Айтварас Жалтис такой… красивый дракон, — молоденькая ящерица-сэв скромно зазеленелась. — Неужели он бы стал встречаться с уродиной?

— Уж поверьте наметанному глазу художника! — авторитетно оборвал ее Кокатрикс. — Сколь прискорбно видеть отсутствие вкуса у одного из Великих.

— Я старалась, но ничего, ква, ничего не могла сделать! — подквакнула царевна-лягушка, демонстративно горестно опуская уголки губ. — Она совершенно безнадежна, эта человечка! Сами увидите!

— Какая же она тогда могущественная? — хмыкнул какой-то зеленый дракон. — Могущественная никогда бы не позволила себе быть безнадежной.

Несколько змеечек рядом с ним согласно закивали головами и с удовольствием оглядели собственную полированную чешую.

— Надеюсь, Владычица наша запретит Великому эти… позорящие его отношения, — поджала губы пожилая змеица-ямм.

— Я рада всем своим сыновьям! — прогрохотала радужная змеица на Тронной Скале. — И безмерно благодарна, что ты сумел вернуться и вернуть остальных!

— Вы странно выражаете свою благодарность. Матушка. Позорите моих гостей… — не поднимая головы, отрезал Великий Водный. — Получить пленников больше не рассчитывайте.

— Дерзишшшь? — отводя громадную голову точно для удара, прошипела Табити.

— Упрощаю взаимопонимание, — нахально сообщил серебристо-стальной дракон.

— Нахватался дурных манер у этой человеческой девчонки!

— Когда я был у нее в гостях, она не пыталась меня ни убить, ни изуродовать. Так у кого манеры лучше? — отбрил Повелитель Воды. — Стыдно, Матушка! И мороженого тоже не получите.

— Мороженое тут при чем? — прошептала Табити.

— А тоже моя добыча — что хочу, то и делаю. — И направился к пробившемуся сквозь камень бурлящему источнику, мгновенно взметнувшемуся троном из сверкающего льда и струящихся водопадов.

С огненного и воздушного тронов донеслось злорадно-одобрительное хмыканье. Табити злобно ощерилась.

— Царствующие Лун и крылатые Мин, ползающие ямм и ходящие на двух лапах сэв, жабы и змеи, а также иные и любые существа и народы, имеющие счастье и честь пребывать под крылом Владычицы нашей Предвечной и Изначальной, да возносится она над нами вечно! — проскрипел глашатай.

— Да возносится! — дружно грянула толпа. Табити чуть заметно кивнула, зубастый птах, громко хлопая крыльями, приземлился на карниз Тронной Скалы, завозился, устраиваясь, и наконец торжественно попросил:

— Отвечайте: кто еще желает приблизиться к подножию трона Владычицы нашей?

Несколько мгновений царила тишина. Водный Дракон ощутимо стиснул зубы, и из глотки его вырвалось тихое рычание.

— А, ну да! Вот еще напасть привязалась! — раздвигая толпу громадной тушей, в первый ряд выдвинулся Грэйл Глаурунг. И скучным монотонным голосом, словно ему все давно и прочно надоело, затянул: — Ирка Хортица, Несущая Мир, Свет Молодого Солнца, ее высокопревосходительство наднепрянская ведьма-хозяйка из мира людей, в сопровождении свиты явилась к подножию трона Предвечной и Изначальной… — Змей склонил голову набок, мгновение подумал и закруглился: — По делу, каковое она сама уж как-нибудь изложит!

На морде Великого Водного невольно промелькнуло облегчение: и представление состоялось, и на сей раз все длинное Иркино титулование проговаривать не ему.

— Кто представляет ведьму-хозяйку Изначальному Трону? — торжественно вопросил птах-глашатай.

— Я, Грэйл Глаурунг Лак Лаунг Куан Фу Тсан Лун, Великий Дракон Земли, старший член Совета Великих Драконов, — скучно отбарабанил земляной дракон.

— Повелитель и Носитель Силы Земли, — сварливо поправил глашатай.

— Птиц, ты совсем червяк? — брюзгливо выпятил нижнюю губу Великий Земляной. — С чего это я вдруг землю носить буду? Куда скажу, туда сама и перейдет.

— Я дозволяю моему старшему сыну Грэйлу Глаурунгу принести… привести ко мне наднепрянскую ведьму, — обронила Табити.

— Наднепрянской ведьме приблизиться к Предвечному Трону! — заорал птах и снова взвился в воздух.

Громадные каменные двери в дальнем конце зала начали со скрипом открываться.

Серебристо-стальной змей глубоко вздохнул, облик его потек, как оплывающая свеча, и на ледяном троне возник гибкий черноволосый парень в сером колете[6] тисненой кожи поверх серебристой рубахи. Последовала короткая пауза… и Огненный с Воздушным тоже сменили облик. По толпе прокатился неуверенный вздох — и то там, то тут драконы начали принимать человеческий облик… и тут же остановились. Радужная драконица на Тронной Скале так и осталась нависать над залом чешуйчатой громадой.

В щели между раскрывающимися створками промелькнуло стремительное движение, блеснула чешуя, стоящие у самых дверей услышали торопливый шепот:

— Хоть вот этот кулончик…

— Не надо…

— Тихо вы! Начали!

И двери распахнулись широко-широко.

Зал содрогнулся под тяжелыми шагами. Из громадных дверей выступили змеицы. Водная Дъна Лун, Повелительница Грозы, и земляная Пан Лун, Хранительница Сокровищ, двигались слаженно, лапа в лапу, и их точеные шеи гордо изгибались, гребни высокомерно топорщились, а хвосты величественно покачивались. Следом также слаженно выступали черная Мраченка и белоснежная Белая Змея. Дальше последовала короткая, едва заметная пауза… и в зал вступил кот. Нагло-пестрый.

Зал коротко и быстро вдохнул.

Судя по надменной физиономии под зеленым беретом с изумрудной пряжкой, пестророжденный не чувствовал себя изгоем. Усы его топорщились, неторопливо-вальяжно, лапа за лапу он скользил по проходу, то и дело словно размываясь в воздухе и снова возникая на пару шагов дальше. Желтые глазищи щурились на тянущих шеи змеиц как на птичек в саду — небрежно и слегка гастрономически. Под этим взглядом громадные змеечки почему-то смущались, а потом растерянно глядели вслед победному пестрому хвосту, не понимая, что на них нашло.

— Сейчас увидите эту жалкую человечку! Нечто невообразимое! — жадно уставившись в распахнутые двери, выдохнул маэстро Кокатрикс.

— Бре-ке-кекс! — неуверенно квакнула царевна-лягушка, оглядываясь вслед коту.

Над толпой прокатились смешки, губы змеечек уже растягивались в поистине змеиных улыбочках…

Сперва зацокали каблуки… Звучный выдох взвихрил воздух множеством смерчей.

— А где же… а куда же… Но ведь ужасно же, правда?! Просто чудовищно! — проблеял маэстро Кокатрикс, жалко оглядываясь по сторонам.

— Да-а-а, клянусь Владычицей, действительно… Нечто невообразимое! — протянула юная змеечка, не в силах оторвать глаз от Ирки.

Посланница мира людей, «жалкая человечка», она же могущественная ведьма и драконоубийца Ирка Хортица, шагнула навстречу жаждущим взглядам. Она понятия не имела, где и за какие деньги Танька сумела раздобыть этот наряд, но сейчас на Ирке красовался самый настоящий деловой костюм ведьмы. Вроде бы традиционная рубашка-вышиванка с полным набором ало-зеленых символов: и елочка Мирового Древа, и восьмилепестковая роза-солнце, и треугольник, обозначающий человека, и крохотная стилизованная берегиня, положенная ведьме-хозяйке, и даже шестиконечный крест Громовника, намекающий, что оберегать свои земли ведьма может и вооруженной рукой. Но вся эта древняя символика была вышита в форме широкого галстука на приталенной блузе-рубашке. Поверх рубашки был накинут жилетик-фигаро в гуцульском стиле, а под ней… как и было велено царевной-лягушкой, «юбка, не джинсы». Даже строгая юбка. Черная. Но… мини. Потом обнаружились ноги в телесных колготках и… Требования насчет туфелек Танька тоже соблюла по-своему. Пестрые, совсем как вышивка на Иркиной рубашке, фольклорного стиля лабутены, блин, на двенадцатисантиметровом каблуке! Оставалось лишь надеяться, что модные клипы до Ирия доходят с опозданием, хотя эти лабутены наверняка настоящие, Танька не терпела подделок. Так что сейчас у Ирки на ногах красовалось не меньше тысячи евро! Зато на явившейся из пещер Земли гостье не было ни одного самого завалящего драгоценного камешка. Только вынесенные из родного мира нарукавья черненого серебра, в которых она еще мертвяков заклинала, а в длинные завитые локоны, искусно выпущенные из-под пучка на затылке, были вплетены белоснежные водяные лилии (как, ну как Танька умудрилась притащить их совершенно свежими?!), говорящие, что Ирка еще очень молодая ведьма, и зеленые стебли аконита-тои, не дающие забыть, что могущественная!