Пути Держателей. Книга первая (СИ) - Фролов Андрей - Страница 90

Склонившись над разгоряченным лицом юноши, суккуб принялась нашептывать слова, призывая гекару поверженных не держать на победителя зла и подарить тому покой и отдых.

— Мне кажется, ты и сам не в силах поверить… — прошептала она, горячим влажным полотенцем отирая его лоб.

Киоши поднял на нее глаза, неуверенно улыбаясь. Кивнул, чувствуя, как жутко затекла шея.

— Отныне пути назад не будет, — ответил он, испугавшись слабости своего голоса. — Что-то должно произойти… что-то важное, я чувствую.

— Да, я тоже.

— Знаешь, я не устаю восхвалять Держателей, что Стервятник оказался в другом месте.

— Да, я тоже. Ты понимаешь, что Мишато уже знает?

— Понимаю. Теперь об этом знают и князь, и Тоэши…

Киоши со вздохом замолчал, глядя в резной потолок мимо лица демоницы.

С этого момента в провинции начнется настоящая война. Лорд и Тоэши-Набо попробуют как можно скорее и жестче расправиться с дерзкой бандой в своих владениях. А это значит, что через какое-то время Стервятнику станет известно, кто именно ведет головорезов по Котлу. Это станет известно обоим Стервятникам…

Если бомба, оставленная Магистром, и смогла нанести одному из них какой-либо вред, то убила навряд ли. В глубине души Киоши больше всего на свете хотелось верить в самое неожиданное — в смерть одного из суэджигари… но здравый смысл все же брал верх.

Юноша невольно поежился, только представив себе эту смертоносную пару, плечом к плечу стоящую под сбивающим с ног ветром.

Серые плащи, серые глаза…

Они ищут тебя, Киоши.

Без устали ищут от самого дома Слизня. Ищут, словно гончие псы упав носами в пыль дороги. А перчатка и бомба — лишь временные помехи на пути этих выродков, предвещающих Кресту неотвратимую гибель…

Эпизод XII. Армия. Часть пятая

Вероятно, он все же задремал. Настойчивый стук в дверь заставил юношу вздрогнуть, разгоняя по телу кровь, и подбросить на кровати. Овилла, сидящая в кресле напротив, рассеянно отложила личные бумаги коменданта.

Ответив на приглашение, в гостиную прошли бандитские вожаки. Не хватало только Анзурона, но дозорные и разведчики сообщали, что глава Плясунов с телохранителями до сих пор находится на переговорах у границы лагеря наемников. А еще разведка донесла, что в лагере больше не заметно тоэхов в красно-золотых туниках — их тела теперь усеивали ограду, насаженные на окровавленные каменные иглы…

Усталые, но радостные, Лоава-Пран, Шицирокину и Ссварна разместились вокруг камина, принявшись подбрасывать дрова. Киоши с усталым стоном опустился в просторное кресло, сгоняя остатки сна. Овилла встала за его плечом.

Добыча, которую армия Иронотсу собрала при взятии форта, превзошла самые смелые ожидания бандитов Гив-Назандара. Помимо недурного денежного запаса, подвалы форта буквально ломились от партии минералов и камней, еще не успевшей покинуть его пределы.

Также бандитам досталась дюжина летающих верховых мант и целый парк боевой техники. Разобранная, уложенная по ящикам и стойкам осадная техника и метательные машины занимали целый каземат. Кроме этого, склады крепости полнились запасами провианта, вина и напитков покрепче.

Сдерживая ликование, Киоши монотонно похлопывал перчаткой по высокому подлокотнику кресла.

Однако тут же не обошлось и без дурных вестей.

В отличие от первого нападения на беззащитное торговое поселение, на этот раз бандитская армия понесла серьезные потери. Летучий отряд Шицирокину, ударивший внутрь форта, был почти полностью перебит. Оставшиеся в живых регенерировали, но лекари утверждали, что вернуться в строй в ближайшее время удастся немногим. Отряды Ссварны и Лоава-Прана тоже порядели, причем было убито двое Ткачей. Сам Лоава получил рану, и сейчас старался не прикасаться к пульсирующей регенерационной корке, покрывающей всю правую руку.

А еще раненый вожак внезапно захотел домой.

— Не казни меня за эти слова, господин, — обыкновенно молчаливый, он с трудом подбирал слова и глядел исключительно в огонь камина. Зверек, теперь прикованный к поясу, беспокойно метался подле его ног. — Но если ты отдашь мне положенную долю, я заберу оставшихся воинов и вернусь в Гив-Назандар.

Киоши не перебивал, но чувствовал, как перчатка с интересом проснулась, словно тоже прислушиваясь.

— Мы собрали достаточно трофеев, чтобы прослыть богачами, видят Боги и Держатели! — черный раздвоенный язык метался меж крохотных зубов просителя. — Дальнейшая война для моего клана — новые жертвы, и некому станет насладиться награбленными сокровищами. Мы помним, как обещали помогать тебе, но потери будут слишком велики…

Ссварна что-то пробормотал, исподлобья разглядывая говорившего. Шицирокину был неподвижен, глядя в точку перед собой. Внезапно он открыл клюв, начав с гневного и громкого клекота.

— А мне мало награбленного! И даже несмотря на то, что Иронотсу отказывается от своей доли, как и обещал. Каждая смерть моего собрата-воина только увеличивает желание взять за нее как можно больше!

— Верно, — вступился и Ссварна. Вступился рьяно, словно это и не он совсем недавно отговаривал прочих бандитов от штурма. — Мы едва начали, а ты уже поджимаешь хвост и стремишься домой! Ты же ослабляешь нас! Или забыл, что только Иронотсу решает, когда мы возвращаемся в Гив-Назандар? Мы не помогаем ему, глупец, мы на него работаем! Если уйдешь, оскорбишь нашего господина и запятнаешь себя позором. Господин проявил себя мудрым полководцем. Пока ни разу он не дал усомниться в том, что когда вокруг нас по-настоящему заскачут раскаленные угли, Иронотсу не станет мешкать с отступлением!

— Но захваченных рабов и самоцветов хватит на долгую безбедную жизнь! — Лоава-Пран по-прежнему не смотрел на Киоши. — Мы можем захватить в сто раз больше, но где возьмем новых преданных тоэхов для своих кланов?

— Наймем! — крякнул Ссварна, вновь принявшись растирать чешуйчатые виски своей несоизмеримо огромной головы. Загремели сотни амулетов. — Стань богачом, и любой наемник сочтет честью влиться в твой пантеон! Освобожденные из темниц форта преступники уже вступили в наши кланы, избрав тот, кто больше по вкусу — это ли не знак?

— Настоящая преданность не покупается, — без особенной уверенности в голосе парировал раненый бандит, на что Шицирокину рассмеялся, запрокинув клюв и сочно щелкая языком:

— А может быть, ты просто хочешь успеть в Назандар раньше нас, Лоава-Пран? — его блестящие птичьи глаза пристально уставились на отступника. — Хочешь вернуться со славой и трофеями, купив половину города, пока мы будем и дальше ослаблять свои банды? Может быть, задумал начать собственную войну, и не где-нибудь, а на улицах Гив-Назандара?

Лоава-Пран вскочил, опираясь на короткое копье. Глаза его полыхали, а язык рассерженно метался среди зубов.

— Ты обвиняешь меня в измене, Шицирокину?! Обвиняешь, что я хочу ударить в спину кланам, с которыми пошел на войну? Да только за одно это я могу…

Они так и не узнали, что может Лоава-Пран. Киоши уже поднимался из кресла, готовый решительно пресечь спор, как тут дверь распахнулась, и через порог шагнула Ронисори.

— Мой господин, — летящие из-под железной маски слова казались закутанными в вату, — Анзурон возвращается. И он ведет к форту наемное войско.

Едва не толкаясь, бандиты ринулись наружу, торопливо отдавая слугам приказы. Спор был забыт или отложен, но остроту потерял точно.

Киоши и Овилла выскочили следом, бегом очутившись на крепостной стене. Сердце юноши тревожно колотилось, но присутствие немногословной зеленоволосой арбалетчицы не позволяло думать о самом худшем. Если бы Дарвал предал, Ронисори осталась бы с господином.

Овилла, прочитав мысли молодого тоэха, будто невзначай заняла удачную позицию за спиной посланницы.

Всматриваясь в багровый сумрак под стенами, Киоши понимал, что помощница Дарвала не обманула — от лагеря в сторону форта действительно двигалась армия, по самым скромным подсчетам насчитывающая не меньше двух сотен воинов. На пике ее, бок о бок с огромной тушей незнакомого тоэха, шагал сам Анзурон.